Как я предал вашу маму. Часть 2 (СИ) - Ти Александр "SunTee". Страница 6

Они познакомились самым привычным в наше время способом, в соцсети. Она специально создала новую фальшивую страничку под фальшивым именем и указала фальшивый возраст, искала таких же фальшивых знакомств.

В барах и кафе она больше не искала отдыха или знакомств, последняя попытка закончилась поглощением спермы четырёх кавказцев прямо в туалете кафе, практически на глазах у всех посетителей. Даже не минет, её пьяную просто поимели в рот, грубо, нагло использовали. Причем произошло это всё с подачи подруг, врачей и медсестер из её поликлиники, с которыми она тогда отдыхала в трактире, те как оказалось частенько так развлекались. Она же была против подобного, повторения такого позора она больше совсем не хотела. Не хотела превращаться в такую же как большинство из них, голодную до мужского внимания разведёнку, бросающуюся на каждый член поднявшийся в её сторону.

Всего несколько месяцев назад она не понимала их вообще, не понимала как это, бросить своих детей стареньким родителям, а самой убежать в клуб. Как это? Оказывается вообще раз плюнуть. Да и Мурманск город всё таки не большой, она не хотела, чтобы хоть кто-то узнал как по выходным из врача-педиатра, из заботливой мамы, Светлана Валентиновна превращается в обычную трактирную потаскуху, хватило и того приключения. Не такого внимания она хотела, совсем не такого. Она врач и мама, в первую очередь врач. Нужно остановить это падение, взять паузу. Она постаралась забыть то происшествие, выкинуть из головы и из своей памяти, это было не с ней, а со Светкой дурой.

Теперь она была исключительно серьёзной тридцатилетней женщиной, мамой двух дочек, врачом Светланой Валентиновной, лишь по вечерам в сети превращавшейся в Веронику. Жила другой, пусть фальшивой, но всё же жизнью. Жизнью Вероники, молодой, остроумной девушки-загадки, ищущей любви.

Веронике было двадцать четыре года, в отличии от Светланы, у неё не было детей и она была не замужем. В сети она искала общения, флирта, романтики и возможно даже отношений, чем чёрт не шутит. Искала то, чего Светлана Валентиновна искать стыдилась и не умела.

Нашла. Молодой парень, Антон, двадцать пять лет, спортивный, симпатичный, холостой, при деньгах, квартире и машине, вроде неплохо всё. Так было вначале.

Но уже на второй день виртуального знакомства его сообщения и шутки стали откровенно пошлыми, он стал выпрашивать интимные фото и напрямую предлагал переспать. Светлана, а точнее Вероника, не соглашалась, просто делала вид, что не понимает дурацких намёков, пропускала мимо ушей все скабрезности. Лишь после наглого предложения встретиться для быстрого минета, она написала таки, что всё это возможно только после встречи и общения в живую. И то она ничего не обещает, если же его интересует только секс, то лучше прекратить всё прямо сейчас.

После этого он вновь превратился в романтичного интернет-ухажера, дарил виртуальные цветы и открытки, присылал мегабайты смайликов и лайкал, лайкал, лайкал её бесконечно. Самый обычный в наше время сетевой роман.

Встречаться с ним она не планировала. Не потому, что было понятно чем это обернётся, что молодому поклоннику нужен лишь секс без обязательств. Любая дуреха бы это поняла по его сообщениям источающим переизбыток тестостерона, а Вероника была далеко не дурой, поверьте. А потому, что на встречу, как ни крути пришлось бы идти Светлане Валентиновне, чего та не могла себе позволить, работа, дети, да и просто не хотелось. Не хотелось Светлане больше падать на дно, там довольно грязно и выбраться обратно может не получиться, так что увольте. Но они всё же встретились.

В ту субботу она слишком перенервничала, была полностью опустошена. Тяжелый выдался день, что и говорить. С утра Светлана убежала на работу, её ждали маленькие пациенты, нужно было кому-то заниматься детскими соплями, кашлем и другими болячками. Свою работу она любила и выполняла её всегда с удовольствием, это было единственное место где она чувствовала себя сильной и самостоятельной женщиной, где всё зависело лишь от неё, а не от решений родителей или старшей сёстры, никто не навязывал своё мнение, всё решала она сама и только.

Это был её последний день работы, с понедельника она выходила в отпуск и ощущение приближения долгожданного и так нужного ей сейчас отдыха, придало ей сил и бодрости для последнего трудового подвига. Всё было сделано быстро и надо признать исключительно мастерски, врачом она была, как говорится от бога. Всех пациентов она оббежала и осмотрела за какие-то полтора часа. С задором и фирменной, слегка грустной улыбкой, что очень нравилась больным детям. Никто не остался без внимания.

А вот дальше ей предстояло то, чего делать совершенно не хотелось. Встреча и разговор с мужем. Их первая встреча и первый разговор с момента катастрофы, её измены и дикой ссоры.

С того самого дня, дня смерти их семьи, прошло уже почти две недели. Всё это время они практически не общались. Муж искал возможности поговорить и выяснить всё, обрывал телефон звонками и смсками, но она не хотела говорить. Не могла. Просто не знала, что сказать и как обьяснить всё произошедшее. Ей нужно было время, чтобы всё понять самой. Время, чтобы найти наконец себе оправдание, хотя бы перед самой собой. Не готова она была ещё, совсем не готова.

Но время шло, пролетало мимо неё, а ответов у неё так и не появилось. Не принесло ей время ни слов, ни оправдания, ни облегчения, ничего. Она так и не смогла понять всего, что произошло, того, что натворила. Она не хотела этого понимать, просто не хотела. Ведь тогда нужно признать, что виновата она, виновата в том, что не любила, не захотела решать проблемы ни тогда ни сейчас. Она семь лет избегала разговоров с мужем и обсуждения копившихся проблем, он просил, требовал, он видел, что брак катится в пропасть, искал решения, пытался найти вместе с ней это долбаное решение. А она все семь лет просто закрывалась от всего этого, ей проще было всего не видеть чем решать. Исправлять, что либо тяжело, особенно если ты не хочешь этого делать вовсе.

Теперь она винила во всём лишь его. Это он виноват в её измене, только он. Она устала от его любви, давно устала, ей надоели его чувства, приелись. Она сбежала от них. Да это он и его такая приторная любовь подтолкнули её в объятия другого. И пусть она ошиблась, что с того, вина всё равно на нём. Он должен это признать. Он виноват в её ошибке, только он, она вынуждена была ошибиться. Если он этого не понимает, то и разговаривать не о чем. Она вообще не терпела всех этих разговоров и выяснений, не умела. Она семь лет не могла сказать мужу, что не любит, просто трусила.

Он любил её, не прекращал любить ни на секунду. Она специально даже хотела, чтобы он узнал о том, что она наставила ему рога, надеялась его любовь сразу умрёт и ей не придётся ничего объяснять. Для неё это было бы идеальным решением всех проблем, она устала уже искать причину и объяснение всему, причину своей нелюбви, а так разбежались и всё. Но он всё равно требовал разговора, пытался что то выяснить и это раздражало. Что ещё выяснять? Да, изменила, разводимся и точка, что непонятно? Хватит любить меня! Оставь меня, пожалуйста. Не нужна мне твоя дурацкая любовь! Не нужна!

Но на встречу идти пришлось, он убедил её, что это крайне не серьёзно натворить дел и просто сбежать, детский сад в самом деле. Она это понимала, но идти всё равно не горела желанием. Придётся говорить и выяснять всё, этого она боялась и не хотела. Не умела.

Он любил её, всё равно продолжал любить, она знала это. Знала, что сделала очень больно, надеялась убить его любовь, но не получилось, стало только хуже. Его любовь оказалась тварью на удивление живучей, предательство не сумело её убить, лишь покалечило. Поэтому она не хотела идти на встречу, не хотела разговаривать. Она просто не могла видеть и чувствовать его любовь, после того, что сделала с ней. Снова трусила.

Встретиться с мужем договорились в кафе недалеко от дома в семь вечера. Встречаться в их квартире она пока не могла, там слишком всё напоминает о том, что у неё была семья, у них была, у дочек когда то была. Она шла на встречу медленно, не торопясь. Надеялась, что он не придёт, не захочет встречаться и сам отменит всё, или кто нибудь, неважно кто, позвонит и даст ей веский повод не ходить. Да господи, ей не важно было, что произойдёт, умрёт кто нибудь, хоть третья мировая война, если это избавит её от встречи, то пусть себе начинается прямо сейчас, сию же минуту. Но повода не было, телефон молчал, никто не умирал, война не начиналась, а она неумолимо приближалась к месту встречи.