Испытание (СИ) - Кариди Екатерина. Страница 17

Но Саша об этом не знала, девочка была молода, ей впервые разбили сердце.

Когда она погружается в работу, она ничего не чувствует.

Когда она там, ее здесь нет.

Вот бы еще остаться там навсегда. Там принцы настоящие. И любовь настоящая, а стены... Стены как раз таки легко преодолимые. Там ее никто не удержит в тюрьме.

В камере номер 44.

***

Не суждено остаться одной в общей группе. Пожаловали еще трое. В комнату заходить не стали, смотрели тяжело, дышали глубоко. И каждая вздергивала подбородок, молча демонстрируя свой ошейник с номерком. 15, 16, 25. Лазуриты и бриллианты в красном золоте, золотистые топазы в белом золоте и изумруды в лимонном. Очень красиво. Саше пришлось продемонстрировать свой. Те почему-то тоже посмурнели и быстро ушли, сверкнув напоследок глазами. Саша еще долго недоумевала, чего им дался ее ошейник, что все они на него щерятся. Стало почему-то тоскливо, уже и на работу не стало сил. Пошла в спальню и, не раздеваясь улеглась на покрывале, свернулась в комок. Так вроде безопаснее, если меньше места занимать, может, не заметят.

Не заметят, как же... Что ее ждет...

***

Он с утра стойко держался, ни разу не взглянул на камеры. Никак не проявлял своего интереса, словно номера 44 и не существует вовсе, пока управляющий докладывал обо всем, что происходило в замке. Спросил, что там у номера 45.

- Сегодня не выходила из комнаты.

- Номер 18?

- Пока затишье, но чувствуется, что она в напряженни.

- Номер 37?

- Продолжаем наблюдать. Скоро день рождения у...

Арсений поднял голову:

- У кого?

- У девочки, Станиславы, ребенка номера 39. Номер 39 просила, нельзя ли устроить так, чтобы номер 37 пришла в гости. Они были дружны.

А вот с детьми тоже ведь был отдельный пункт у Арсения. Он их любил, да. Имена им давал, но только не фамилию! Ни у одного из детишек не было свидетельства о рождении. Его поверенный всегда поражался, неужто Арсений Васильевич собирается жить вечно?! Кому бабло свое немеренное оставит? На самом деле, свидетельства о рождении у детей были, и в них были вписаны настоящие имена их матерей. Только матери, жившие в золотой клетке под номерами 2, 3, 5, 8, 10, 27, 30 и 39, уже не числились среди живых обитателей этого мира. А о том, как хозяин собирался устроить будущее детей, никто не знал, кроме его самого. И уж тем более, об этом не мог знать управляющий замком. Хотя предположения имелись.

Хозяин хмуро глянул на управляющего, кивнул и буркнул:

- Можно, но ненадолго.

Управляющий поклонился. Одобрял он или не одобрял дел своего работодателя, ничего на лице не отражалось. Но сам лично был примерный семьянин, и растил двух дочек. Очень, кстати, радовался, что девочки не красавицы, а то, не ровен час...

Но, в любом случае, это был старый прохвост, и сейчас он во все глаза наблюдал за свом хозяином, не спеша выкладывать именно ту информацию, которую он знал, тот жаждет услышать больше всего. А потому сделал вид, что доклад закончен. Шеф проявил нетерпение и все-таки выдал себя:

- Что? Больше ничего?

- Номер 44 переведена в общую группу.

Арсений Василич сделал вид, что его услышанное совершенно не интересует, даже не оторвал взгляда от бумаг, но по тому, как он слегка напрягся, управляющий понял, его слушают крайне внимательно.

- Эксцессов не было. Ее вещи перенесли.

- Хорошо, ты свободен.

Управляющий поклонился и вышел, а Арсений с трудом дождался пока тот уйдет, чтобы тут же включить камеры в ее новых апартаментах. Камеры бездушно фиксировали все, что происходило, или не происходило в комнатах девчонки. Обнаружилась она в спальне. Арсений отметил включенный ноутбук на столе, это хорошо, работает, значит, в норме. Страшно было посмотреть на нее вблизи, но тянуло ужасно. Вернулся взглядом в спальню. Лежит тихонько, ноги к подбородку подтянуты, глаза пустые. Сначала подумал, что спит с открытыми глазами, но она также тихонько провела рукой по лицу, потом попыталась оттянуть ошейник, словно он ее душит, и снова замерла без движения. Из уголка глаза сползла слеза на кончик носа, она не стала ее вытирать, просто сжалась в еще более плотный комок и уткнулась носом колени.

Как раненое животное.

На секунду ему сделалось страшно. Страшно, что тот недодавленный хлюпик Сеня, которого он считал побежденным окончательно, сейчас сорвется и побежит туда, к ней. Валяться в ногах, вымаливать прощение, лить слезы, кричать, что будет любить до гроба... И вся эта чушь будет правдой.

Он закрыл глаза. Надо успокоить дыхание. Он никуда не побежит.

Когда девчонка немного успокоится, он возьмет ее к себе. Он заласкает это маленькое тело до одури, зацелует до потери сознания, утопит в блаженстве. И будет делать это снова и снова, пока в ее глазах не загорятся те счастливые огоньки, что он видел раньше. И тогда она будет любить его как раньше. А он... Он будет получать свою долю радости в ее объятиях.

***

Никто не говорил Арсению, а сам он не знал, что за цену тела нельзя купить сердце. Сердце покупается только за равную цену, за сердце. Или отдается даром, по любви. Об этом неизвестно откуда знал Сеня, но Сеню хозяин не желал слушать.

Да, они отдавали ему свои сердца, все отдавали. Но только они все были им обмануты, а если раз обманешь, кто ж тебе поверит...

Глава 13.

Находиться там он больше не мог. Задыхался. Сорвался и улетел.

Но находиться вдали тоже не мог. Задыхался. Магнитом тянуло обратно. Жилы рвал, сопротивлялся. В какой-то момент заперся в туалете и бился головой об стену. Хотя, чего запираться в туалете, от кого прятаться? Кому он отчитывается за свои поступки? Никому.

Ближе к вечеру прилетел обратно. Злой как черт. Прислуга затихла, стараясь не дышать. Когда хозяин в таком состоянии лучше стать невидимками.

Когда дело пошло к ужину, появился управляющий, спросил, будут ли какие пожелания на ночь. Арсений взглянул на него мрачно, задумчиво. Пожелания на ночь... Пожелания на ночь не имели ничего общего с его настоящими пожеланиями. Номер 44 сейчас лучше не трогать, а вот номер 45...

- Подготовь номер 45. Пусть приведут ее сегодня.

- Хорошо, еще указания будут?

- Еще... - хотелось сказать, чтобы получше заботились о номере 44, но сдержался, - Никаких.

Управляющий ушел, а хозяин отправился принимать ванну. Нет, хорошая мысль была позвать сегодня номер 45, с ней он действительно отдохнет от того эмоционального шторма. Всю душу уже ему вымотало! Ему сейчас нужен чистый и незамутненный никакими чувствами секс. Просто классный секс, мечта любого мужчины.

- Что бы такое надеть сегодня, - он перебирал свой гардероб, мужчина любил ролевые игры, это будоражит кровь.

Арсений заметил, что девчонке номер 45 тоже нравятся ролевые игры, вот и отлично. Кем он сегодня будет? Умммм... Даааа... Ему попался костюм палача, вот палачом он сегодня и будет. Осталось только вызвать и предупредить обслугу, которая готовит девушек для хозяина, чтобы ее одели в простую холщовую белую рубашку до пят на голое тело. И обязательно босые ноги. И волосы распустить.

Будет хорошо.

Привычное возбуждение пробежалось по телу, только почему-то живой комок в груди все не желал успокаиваться и отравлял хозяину предстоящее удовольствие. А залить его хорошим глотком коньяка, этот комок! Пусть захлебнется! Пусть захлебнется и, наконец, заткнется!

***

Саша лежала, лежала на кровати и, в конце концов, придремала. А вечером ее разбудили громкие вопли. Спросонья даже не поняла, что пожар что ли, или землетрясение? Выскочила на галерею растрепанная со сна, чуть не налетела на ту 'розовую' с ошейником номер 41. Та отшатнулась в сторону и, оглядев заспанный видок Саши, засмеялась и добавила с издевательским смешком: