Эхопраксия - Уоттс Питер. Страница 63

— Ну для начала, — предложил Брюкс, — почему бы не заварить воздушные шлюзы? Металл хакнуть нельзя.

Сенгупта отвела взгляд от горизонта и повернула голову. На секунду Брюксу показалось, что сейчас она посмотрит прямо на него.

— А когда доберемся до места, то прорежем дыру, — продолжил он. — Или взорвем. Я полагаю, „Венец“ мы не на прокат брали. И даже если брали, залог нам уже не поможет.

Сказал и стал по привычке ждать уничижительных подколок.

— А это шикарная идея, — наконец ответила Сенгупта, — Грубая сила мышление исходников я должна была сама об этом подумать. На хрен протоколы безопасности. Я заварю трюм и оси ты форпик.

Заварить сам стыковочный узел было невозможно: люк не реагировал на внешние воздействия, а его рефлексы больше походили на реакцию живых систем. Плотно сжавшись, он мог выдержать жар от лазерного луча в упор и все равно расшириться по команде, как зрачок, привыкающий к темноте. Брюксу пришлось повозиться с панелями переборок на форпике, он выдирал их из рам и приваривал к внутренней стене шлюза.

Рядом появился Мур и, не сказав ни слова, начал помогать.

— Спасибо, — буркнул Брюкс.

Джим кивнул:

— Хорошая идея. Хотя на фабе можно было сделать заслонки получше…

— Мы стараемся обойтись без технологий. На случай, если Валери хакнула фабрикаторы.

— А, — полковник кивнул, — Идея Ракши, полагаю.

— Угу.

Мур держал панель, пока Брюкс устанавливал фокус.

— У нее серьезные проблемы с доверием. Я ей совсем не нравлюсь.

— Трудно ее в этом винить — принимая во внимание то, как вы ею… манипулировали. — Брюкс выстроил все по струнке и включил луч. Металл вспыхнул с электрическим треском, словно маленькое солнце; линзовое поле приглушило опаляющий свет до пламени свечи. Резкий аромат металлических испарений ударил Брюксу в нос.

— Я думаю, она об этом не знает, — беззлобно сказал Мур. — В любом случае, это был не я.

— Значит, кто-то вроде тебя.

Прицел. Выстрел. Треск.

— Необязательно.

Брюкс поднял глаза от горелки. Джим невозмутимо взглянул на него в ответ.

— Джим, ты же сам рассказал мне, как все работает. „Их сгоняют в стадо. Ставят на службу целям, которые они никогда не поддержали бы, когда бы знали, в чем дело“, — помнишь? Ведь кто-то придумал эту схему.

— Может быть. А может, и нет, — полковник пристально смотрел в какую-то точку за левым плечом Брюкса.

„Ты же сейчас не здесь. Твой разум наполовину где-то там, разговаривает с призраками…“

— Существует целая сеть, — сказал Мур, — Перпендикулярная всем облакам и взаимодействующая с ними, не знаю… как темная материя взаимодействует с барионной. Слабые эффекты, едва различимые. Ее трудно отследить, но она вездесуща. Идеально приспособлена для корректировок, с помощью которых мы „собираем войска“, так у нас любят говорить. И знаешь, что самое примечательное, Дэниэл?

— Скажи.

— Насколько нам известно, эту штуку никто не строил. Мы ее просто открыли и использовали для своих целей. Теоретики говорят, это независимое свойство объединившихся социальных систем. Вроде супраразумных сетей твоей жены.

— Ну да, — ответил Брюкс, помолчав.

— Ты, похоже, мне не веришь.

Дэн покачал головой:

— Скрытый Супернет с тонкими настройками для манипуляций пешками, а также со специальным набором возможностей, заточенных под военное применение. И ты мне хочешь сказать, что он просто так взял и появился?

Мур слабо улыбнулся:

— Разумеется. Ни одна сложная, тонко отстроенная система не могла просто эволюционировать. Ее кто-то должен был создать.

„Черт“.

— Признаюсь, я знаком с этим доводом, — сказал Мур. — Но никогда не думал, что услышу его от биолога.

Даже наполовину отсутствуя, полковник спуску не давал.

Он проснулся от звука прерывистого дыхания. По ткани палатки двигалась тень.

— Ракши?

Полог разделился прямо посредине. Она заползла внутрь, как безутешный ребенок, возвращающийся в утробу. Даже здесь, щекой к щеке, она не стала смотреть ему в лицо; выгнулась, легла спиной к Дэну, свернулась калачиком и сжала кулаки.

— Э… — начал Брюкс.

— Я говорила он мне не нравится и теперь глянь, — тихо сказала Сенгупта. — Мы не можем верить ему таракан он-то мне никогда не нравился но ты ему доверял ты по крайней мере понимал на каких основаниях он действовал. А теперь… он будто постоянно отсутствует.

Я не знаю что он теперь.

— Он потерял сына. И винит себя. Люди справляются с таким по-разному.

— Не в этом дело он потерял своего парня много лет назад.

— Но потом вернул. Пусть лишь на мгновение. Ты представляешь, каково это… справиться с потерей того, кого любишь, а потом выяснить, что он не умер, хоть и далеко, но говорит. Неважно, с тобой или нет, главное, это он. У тебя появляется что-то новое, ты не просто проигрываешь симуляцию, не барахтаешься в одном и том же видео снова и снова. Она жива, она действительно там, и…

Он осекся и подумал, заметила ли Ракши.

„Я мог ее вернуть, — сказал Дэн про себя. — Хоть не во плоти и не в реальном мире, но, по крайней мере, в реальном времени. Это всяко лучше загробного монолога, за который цепляется Джим. И всего-то надо было постучаться в дверь Небес…“

Чего, разумеется, он поклялся никогда не делать.

— Он говорит, Сири жив, — прошептала Сенгупта, Говорит он возвращается домой.

— Может, и так. Тот отрывок из передачи, почти вначале, помнишь? Про гроб.

Она пробежала пальцами по внутренней поверхности палатки. Там тут же появились слова: „Точка зрения определяет восприятие. Особенно отчетливо я это понимаю теперь — слепой, лежа в гробу, пролетая сквозь рубежи Солнечной системы“.

Брюкс кивнул:

— Да, оно самое. Если верить сообщению, Сири уже не на „Тезее“.

— В челноке. Шаттле.

— Похоже, он пролетел границу системы. Ему понадобится вечность, чтобы добраться до Земли, но на борту спаскапсулы должна быть гибернационная камера. — Он положил руку Сенгупте на плечо. — Может, Джим прав, и его сын действительно возвращается домой.

Дэн лежал, вдыхая запах масла, плесени, пластика и пота, и наблюдал за тем, как его дыхание ворошит волосы на голове Сенгупты.

— Что-то возвращается, — сказала она, наконец. — Может, и не Сири.

— С чего ты взяла?

— Оно говорит как-то неправильно в речевых паттернах какие-то тики оно постоянно повторяет „представь себе что ты то“ „представь себе что ты это“ и иногда речь настолько рекурсивная что кажется оно пытается запустить какую-то модель…

„Представь себе, что ты — Сири Китон“, — вспомнил Брюкс. И из более позднего отрывка: „Представь себе, что ты — машина“.

— Это же литературная искусственность. Он пытается быть поэтичным. Вроде как хочет поместить себе в голову персонажа, что-то в таком духе.

— Тогда зачем залезать в свою собственную голову зачем представлять каково это быть собой? — Она покачала головой, резкая, отрывистая конвульсия отрицания. — Сплайн-функции фильтры и алгоритмы шумокоррекции очень много отнимают. Без них слов не вычленить но чтобы услышать голос приходится их убирать. Поэтому я вроде как сделала ретроспективный анализ искала отрывок с реальным голосом и не знаю может я чересчур ослабила сигнал там было до хрена шума но я все-таки нашла один крохотный отрезок на сорок седьмой минуте. Слов там не разобрать но вроде можно различить голос и я не уверена тут ни в чем нельзя быть уверенным но у него большая проблема с обертонами.

— В каком смысле?

— Сири Китон мужчина а мне кажется на этой записи говорит не мужчина.

— Женщина, что ли?

— Может и женщина. Это если нам повезет.

— Ракши, ты о чем вообще? Ты имеешь в виду, что на записи может быть не человек?

— Я не знаю но я просто чувствую насколько этот голос неправильный. Что если все эти повторения… не литературная искусственность а своего рода симуляция? Что если там какое-то существо действительно пытается представить себя Сири Китоном?