Большая книга ужасов – 11 - Русланова Марина. Страница 8
Девочка взглянула на будильник и ужаснулась: на целых полчаса раньше придется вставать.
В дверном проеме возникла Мумия:
– Юля, можешь еще поспать, я погуляю с Лушей.
– Я сама с ней погуляю, – из чувства противоречия заявила девочка и торопливо откинула одеяло.
На улице Юлька пожалела о своем решении. Одевалась она впопыхах – на ней были лишь сланцы на босу ногу да тонкий спортивный костюм, и теперь она дрожала от холода. А Лушка неторопливо обнюхивала кусты.
Пятнадцатиминутная прогулка показалась Юльке вечностью.
– Луша, миленькая, давай быстрее, а то я околею, кто тебя кормить будет? – взмолилась она.
Собачка присела в последний раз и засеменила к дому.
– Чуть боты не откинула, – пожаловалась Юлька, скидывая с онемевших ног сланцы.
– Надо полагать, – начала Мумия, бесстрастно глядя на посиневшие Юлькины конечности.
– Я знаю! – взорвалась Юлька. – Надо было одеться и обуться потеплее! Все нужно делать правильно. Но это невозможно!
Подобие улыбки появилось на неподвижном лице Мумии:
– Трудно, но возможно.
– Мумия возвращается, – тихо пробормотала Юлька и скрылась в ванной.
Привычный уклад жизни нарушился. В бесчувственной Мумии проявляется что-то человеческое, с картиной происходит что-то сверхъестественное, еще неделя такой жизни – и здравствуй, дурдом!
Юля протерла запотевшее зеркало. Оно отразило два очумевших серых глаза, спутанные волосы и отвратительный прыщ на подбородке.
– Омкина, к доске!
Возглас учительницы заставил Юльку очнуться от раздумий.
– Надеюсь, сегодня ты порадуешь нас стихотворением Лермонтова?
– К доске идти или с места можно?
– Как угодно.
К доске Юлька не пошла, терпеть не могла, когда на нее все смотрят. Звонким голосом объявила:
– Михаил Юрьевич Лермонтов, «Тамара».
Учительница поморщилась, но промолчала.
Юлька наизусть прочитала стихотворение и ждала оценки и разрешения сесть. Людмила Михайловна задумчиво постукивала ручкой по столу.
– Рановато, – вздохнула она, но поставила пятерку.
На перемене Юлька подошла к учительнице и поинтересовалась:
– Вы сказали, рановато. Что рановато?
– Стихи такие читать рановато, – отрезала Людмила Михайловна. Она сегодня была явно не в настроении.
Все последующие уроки Юлька размышляла над «рановато». Велели выучить стихотворение Лермонтова, любое, на выбор. Ей понравилась «Тамара», заворожили слова: «Высокая башня стояла, чернея на черной скале». Почему рановато? И вообще, кто вправе решать, что рано, а что поздно?
Острый локоть Ирки Артеменко ткнул Юльку в бок.
– Омкина, – донесся голос математички. Юлька поднялась, чтобы взять тетрадь после проверки.
– Омкина, кайся, у кого списала?
– Я сама все решила.
– Да неужели? – не поверила математичка. – Тогда иди к доске. На уроке плавала, а дома все решила?
Независимо вскинув голову, Юлька взяла в руки мел. Учительница продиктовала условие задачи и насмешливо взглянула на ученицу. Юлька уверенно стучала по доске мелом, и насмешливое выражение сползало с лица математички. Закончив, Юлька положила мел, отступила и приняла горделивую позу.
– Впечатляет, – признала учительница. – Способная ты, Омкина, но ленивая.
С видом победительницы Юлька вернулась за парту.
Вчера и сегодня Артеменко Ирка всячески старалась помириться, но Юлька презрительно отвергала ее попытки, подозревая, что подружку сжигает любопытство.
– Юль, ну расскажи, что у тебя случилось? – с тридцатый раз проныла Ирка.
– У меня… – Юлька выдержала паузу. Сгорающая от любопытства Ирка придвинулась поближе.
– У меня из унитаза смотрят два зеленых глаза! – продекламировала Юлька и, подхватив портфель, выбежала из класса.
Всю дорогу до дома она веселилась, вспоминая опешившее Иркино лицо. Так ей и надо, предательнице!
Лушка встретила хозяйку визгливым, радостным лаем. Юлька погуляла с ней, сходила к однокласснику Сереже Вершкову за книгой о воспитании собак, сделала уроки – не хотелось снова нахватать двоек – и перед сном вспомнила, что не позвонила Кириллу.
«Завтра позвоню», – подумала Юлька и забралась в постель. Сон наступил мгновенно.
Она проснулась, покрытая испариной. Рядом жалобно скулила сжавшаяся в дрожащий комок Лушка. Мягкий лунный свет озарял комнату.
Охваченная недобрым предчувствием, Юлька бесшумно встала и выскользнула из комнаты. Лушка почему-то замолчала, и мертвенное безмолвие воцарилось в квартире. Не капала вода из крана, не гудел холодильник, не тикали часы. Девочка увидела то, что подсознательно ждала увидеть. КАРТИНА БЫЛА ПУСТА. По коже забегали мурашки, но Юлька автоматически двинулась дальше.
Дверь в бабушкину спальню была приоткрыта. Неслышно ступая, девочка заглянула в комнату, и ее взгляду открылось жуткое видение: прозрачная фигура Карменситы склонилась над бабушкиной кроватью. Юлька дико закричала, и фигура мгновенно превратилась в мерцающее тугое облачко, оно с бешеной скоростью пронеслось мимо Юльки. Перед глазами вспыхнули яркие точки, мышцы превратились в желе, и девочка рухнула на пол.
– Юля, Юля, ты меня слышишь? – в руку, пониже локтя, больно вонзилась игла. Резкий запах общественного туалета ударил в ноздри.
Юлька недовольно замычала, а голос обрадовался:
– Приходит в себя!
Юлька открыла глаза и увидела перед собой незнакомое встревоженное лицо.
– Кто вы?! – испуганно дернулась она.
– Айболит! – весело отозвался незнакомец.
На доброго доктора Айболита он был похож меньше всего, скорее на профессора Громова из фильма «Приключения Электроника».
– Что случилось? – спросила Юлька и, преодолевая головокружение, приподнялась на локте.
Странно, она лежит в коридоре на полу, девушка в белом халате тычет ей в нос мерзко пахнущей ваткой, рядом, не боясь испачкать халат, сидит «профессор Громов», в конце коридора маячит Мумия в байковом халате и с бигуди на голове, в руках она держит дрожащую Лушку.
Юлька посмотрела в другую сторону и увидела хлопотавшую вокруг бабушки полную женщину, она мерила давление.
Доктор помог Юльке подняться, и она, еле передвигая непослушные ноги, устремилась в бабушкину комнату. Бессильно распластавшаяся в кресле бабушка показалась ей такой слабенькой и беззащитной, что Юлька чуть не завыла.
– Со мной все в порядке, – едва слышно заверила бабушка, увидев испуганный взгляд внучки.
«Ага, в порядке!» – не поверила Юлька, заметив озабоченное лицо женщины, складывающей тонометр. Женщина подошла к доктору и что-то тихо сказала, он согласно кивнул. Женщина открыла железный чемоданчик и стала набирать в шприц лекарство.
Доктор усадил Юльку на бабушкину кровать и спросил, что случилось.
– Я пошла в туалет, – она выдумывала на ходу (скажи правду, и тебе тут же вызовут психовозку), – дверь в бабушкину комнату была открыта и на полу что-то зашевелилось. – Девочка виновато улыбнулась и ткнула пальцем в окно. – Деревья от ветра шевелились, а тень падала на пол. Это я сейчас поняла, а спросонья испугалась.
– Бывает, – сочувствующе сказал доктор. Юлька потихоньку приходила в себя, а полная женщина и доктор о чем-то тихо совещались.
– Юля, – обратился к ней доктор. – Мы заберем бабушку в больницу, ей необходимо стационарное лечение…
– Нет! – запротестовала бабушка. – Я не могу оставить Юлю одну, я дома полечусь.
Доктор не успел возразить, как вмешалась Юлька:
– Езжай в больницу. Я не одна, я с Мумией Михайловной, – Юлька прикусила язык, но было поздно. Мумия все слышала.
Доктор сдержанно хмыкнул, а молоденькая медсестра захихикала.
– Юля! – бабушка смотрела укоризненно.
Больше всего Юльке хотелось провалиться сквозь землю, в сторону домработницы она и посмотреть боялась, но взяла себя в руки и сказала:
– Бабушка, раз доктор говорит, надо в больницу, значит, надо в больницу. Так будет лучше! И я не буду за тебя беспокоиться.