Стимпанк! (сборник) - Клэр Кассандра. Страница 11

Я укротила время!

Той ночью Колин вытащила бутылку виски и налила каждой из нас по большой порции.

– Скоро будет крупное дело. Четырехчасовой через ущелье Келли. Это просто подарок – я видела список пассажиров. Он реально впечатляет. Зуб даю, будут жемчуга размером с кулак. Не говоря уже о рубинах и бриллиантах.

Жозефина издала боевой клич, но Аманда нахмурилась.

– Надоели мне камни, – сказала она, протягивая руку за бутылкой. – Куда нам их надевать? В лавку? Да и сбывать здесь уже некому.

Колин пожала плечами.

– На этом и золотая пыль будет.

Молчать я больше не могла.

– Девушки, может, мы не так все делаем. Может этот апп… аппар… короче, может, Энигма и есть наша главная добыча! – сказала я. К виски я не привыкла, у меня от него все мысли принимались носиться, как стрелки по циферблату. – Вы когда-нибудь думали применить ее к чему-то еще, кроме поездов?

Аманда сплюнула длинный табачный плевок. Солома стала цветом, как лицо лихорадочного на смертном одре.

– Это типа к чему?

– Ну, типа сгонять в будущее, посмотреть, чем вы будете ужинать на следующей неделе? Или, наоборот, в прошлое. Может быть, в день, который вы хотели бы переделать.

– Нет там ничего, куда я хотела бы вернуться, – возразила Жозефина.

– А в будущее?

– Там я наверняка буду мертвой. Или толстой, – смеясь, сказала Аманда. – Ни того, ни другого я знать не хочу.

Девицы принялись дразнить Аманду будущим в роли жирной фермерской женушки. Может, все дело в виски, но униматься я не собиралась:

– Я хочу сказать, мы могли бы с помощью Энигмы путешествовать во времени. Мы могли бы посмотреть, есть ли для нас и вправду что-то большее, чем этот жалкий кусок камня в космической тьме; могли бы открыть действительно великие тайны! Разве это не лучше жемчугов?

Я грохнула стаканом об стол, и девушки вдруг притихли. От меня и слов-то обычных редко дождешься, не то что таких воплей.

Колин вертела в руках покерные фишки. Они тихо, размеренно клацали, и в этом сумрачном свете она больше походила на школьницу, чем на бандитку. Я как-то всегда забывала, что ей всего семнадцать.

– Давай дальше, Адди.

– Я это уже сделала, – сказала я, тяжело дыша. – Путешествие во времени. С Энигмой. Я поняла, как.

Тут уже все взоры устремились на меня. Я рассказала о своих экспериментах и о том, как только этим вот вечером перепрыгнула на несколько часов вперед.

– Это только начало, – предупредила я. – Там еще кучу всего доводить до ума.

Фадва лизнула палец.

– Не понимаю, зачем нам это.

– Да ты только представь: нам тогда не придется грабить поезда! – взвилась вдруг Колин. – Мы сможем отправиться, куда только пожелаем! Может, там, впереди, нас ждет что-то лучшее, и для этого не придется жухать!

Наши с Колин взгляды пересеклись, и там, у нее в лице, я увидала нечто, напомнившее мне Джона Баркса. Надежду.

– Я за, Часовщица. Давай, и пусть Дивные Девы гордятся тобой.

– Ото-ж, мэм! – буркнула я, проглатывая ком в горле.

– А тем временем, дамы, нас ждет четырехчасовой.

Следующим утром мы с Фадвой оседлали лошадей и двинули в город за припасами. Минул год с тех пор, как я сбежала к Дивным Девам. Верующие снова утыкали берега Смолы своими палатками. Я прохлаждалась возле коновязи, когда мне внезапно зажали рот, оттащили за шиворот на зады «Красной кошечки» и дальше по лестнице наверх, в комнату с кроватью. Меня кинули на стул. Два бандюгана встали рядом, скрестив руки на груди, готовые пристукнуть добычу, если я рискну хотя бы посмотреть на дверь. Впрочем, через секунду эта самая дверь отворилась, и вошел шеф Кулидж собственной персоной. С тех пор, как мы встречались последний раз, он успел набрать вес и обзавестись бакенбардами вроде пары мохнатых котлет, приплюснутых на щеки. Он сел напротив, снял очки, тщательно вытер их носовым платком и водрузил на место.

– Аделаида Джонс, надо полагать? Вас что-то очень давно не было видно, мисс Джонс.

– Да как-то выпала из времени, сэр, – сострила я, но он мою шутку не оценил.

– Позвольте вас просветить: год. Вы отсутствовали целый год. Никаких вестей.

У меня свело живот. Я хотела заорать что есть мочи, предупредить Фадву. Я хотела выпрыгнуть в окно, разбив стекло, приземлиться прямо на спину лошади и гнать, гнать всю дорогу без остановки, будто мне надо во что бы то ни стало обставить Жозефину, – домой, в лагерь, к Энигме.

– Не поведаете ли вы мне, мисс Джонс, каким образом поезд шесть-сорок из Прозорливости оказался обчищен Дивными Девами, так что этого не заметил ни один пассажир? И как то же самое могло случиться с дирижаблем одиннадцать-одиннадцать из Сент-Игнация?

Он стукнул кулаком об стол, и несчастная мебель робко запрыгала по дощатому полу.

– Вы вообще можете сообщить мне нечто такое, после чего я не посажу вас в кутузку до конца отпущенных вам природой дней, мисс Джонс?

Я внимательно обозрела свои штанины и сняла с одной репей.

– Вы шикарно выглядите, сэр. Бакенбарды особенно удались.

Физиономия шефа налилась свеклой.

– Могу я напомнить вам, мисс Джонс, что вы являетесь агентом фирмы Пинкертона?

– Никак нет, сэр. Не можете. Потому что я им не являюсь, – процедила я, выпуская наконец пар. – Мы с вами оба прекрасно знаем, что из леди агентов не выходит. Все равно я кончу как миссис Бизли: подавать вам чай и спрашивать, не надо ли чего.

Шеф открыл было рот, но подумал и закрыл обратно.

– Есть и еще одно соображение, мисс Джонс, – сказал он наконец. – Закон. Без него нас ждет хаос. Вы поклялись служить ему. Если не желаете, я лично прослежу, чтобы вы были наказаны вместе с остальными. Вы точно понимаете, что я вам только что сказал, мисс Джонс?

Я не ответила.

– Ну?

– Да, сэр. Могу я теперь идти, сэр?

Он махнул рукой. Но стоило мне подняться, как он клешнями вцепился мне в плечо.

– Адди, какой поезд они будут брать следующим? Пожалуйста, скажи мне!

Это его «пожалуйста» меня почти проняло.

– Фадва сейчас выйдет. Она будет искать меня, сэр.

Шеф понурился.

– Ожучить, – бросил он и отвернулся.

Бандюганы вмиг скрутили меня, и один вытащил странный круглый пистолет с иголкой на конце. Я попробовала вырваться, но, естественно, без толку. Они приставили мне пистолет к шее сзади, и что-то толкнулось под затылок.

– Что… что вы со мной сделали? – задохнулась я и, вырвав руку, ощупала место укола.

Крови не было.

– Это звуковое передающее устройство, – объяснил шеф Кулидж. – Его изобрел агент Скромняга. Оно будет передавать все окружающие тебя звуки к нам сюда. Мы услышим все, что будет сказано в пределах досягаемости. Думаю, нам этого хватит, чтобы повесить Дивных Дев.

– Это нечестно! – вскинулась я.

– Жизнь – вообще штука нечестная. – Шеф ослепительно улыбнулся. – Нам нужна информация о следующем поезде, все подробности, чтобы взять их с поличным. И тогда ты уйдешь свободной.

– А если я откажусь?

– Я посажу тебя прямо сейчас и выброшу ключ.

И это называется свобода выбора?

Когда я с мрачной рожей вернулась к лошадям после рандеву с шефом, Фадва уже ждала меня.

– Где тебя носило? – возмутилась она.

Я потерла загривок. Ужасно хотелось плакать, но от этого никому бы лучше не стало. Если бы я была хорошей девочкой, я бы сказала ей бежать, а сама пошла и отдалась в руки закона. Но Энигма никак не шла у меня из головы. Я подобралась так близко… Нельзя же просто все бросить и уйти!

– Кое-какие старые дела, пришлось разобраться, – сказала я и принялась навьючивать лошадей.

Той ночью я выпила куда больше виски, чем следовало. Я бы не постеснялась утопить свои печали и в Мачке, да знала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Дивные Девы пребывали в отличном настроении. Завтра они собирались брать четырехчасовой на выходе из ущелья Келли. Они строили планы, где делать засаду, как устроен состав, где лучше подниматься на борт – и все это слушали Пинкертоны. Словно холодный ручеек тек сквозь мои внутренности. Словно я подняла голову посмотреть на звезды, и взгляд уперся в лунную ночь, грубо намалеванную на муслиновом занавесе.