Топ-модель - Коултер Кэтрин. Страница 36

— Конечно. Насколько я понимаю, там все дело в том, чтобы выяснить, кто продает секреты косметического производства, верно? Нет проблем. Это небольшое предприятие с ограниченным количеством сотрудников. — Инок сделал паузу и грустно вздохнул. — Боюсь, что Шейла опять будет ворчать. У нее просто бзик какой-то на этот счет. Как только где-то обнаруживается труп, то обязательно оказывается, что я где-то неподалеку. Она даже по запаху чувствует мертвое тело. Правда, на этот раз мне повезло: ей вздумалось уехать к знакомым поиграть в бридж, и мне не пришлось оправдываться перед ней. Господи, вероятно, я и полицейским стал только потому, чтобы досадить ей. Что же касается денег, то эта тысяча долларов не такая уж и большая сумма, чтобы расстраиваться из-за нее. Ты совершенно прав.

Инок вот уже сорок два года жил со своей матерью, и все это время они отчаянно сражались, как какая-нибудь неудачная супружеская пара. Он даже называл ее не «мама», а просто Шейла, подчеркивая тем самым особые отношения, сложившиеся между ними. Отец Инока умер, когда тому было всего восемнадцать лет, и мать унаследовала добрых десять миллионов долларов и дюжину обувных магазинов в придачу. Это была состоятельная, острая на язык и очень подвижная женщина, которая, помимо всего прочего, прекрасно играла на музыкальных инструментах. Тэйлор обожал свою мать, а она все время подталкивала его ко второму браку, хотя и не упоминала о своем намерении открыто. Он тоже старался уходить от этой неприятной темы, несмотря на то, что перепробовал множество женщин за последние годы.

— И все-таки интересно: кто этот Демос и какое отношение имеет к смерти старика? — задумчиво сказал Инок после долгой паузы.

— Махони сказал, что если это дело и удастся сдвинуть с мертвой точки, то только с помощью информатора, — пояснил Тэйлор. — Знаешь, здесь, на стыке трех штатов, этих Демосов может оказаться огромное количество. Нет, в этом деле можно надеяться только на счастливый случай. Хорошо бы выяснить, кто написал эту чертову записку.

— Да, ты прав, как, впрочем, и те копы, которые занимаются этим делом. Нас не просто навели на ложный след. С нашей помощью кто-то хотел передать очень важное сообщение другому лицу, скорее всего этому самому Демосу. Они как бы говорили тем самым, что ему не стоит играть в кошки-мышки с такими крутыми парнями. Прежде чем выйти из дома сегодня утром, я позвонил патологоанатому. Богз сказал, что старик умер от удара в сердце тончайшим, как шило, дротиком. Отверстие было настолько маленьким, что сразу же затянулось, препятствуя обильному кровотечению. Именно поэтому ни ты, ни Махони не обнаружили никаких повреждений. Ты считаешь, что это сделала эта женщина, Глория? Или это дело рук Демоса? Неужели Глория — это та самая женщина, которая была с ним?

— Бог ее знает. Махони до сих пор не может установить личность погибшего. Хочешь пива?

— Да. Шейла просто с ума сойдет от запаха пива. А я специально пролью немного на куртку. Представляю, какой будет скандал! Она будет орать во всю глотку и обзывать меня дегенератом. — Инок улыбнулся и потер ладони. — А потом я расскажу ей об этом трупе. Причем сделаю это со всеми подробностями, ничего не опуская.

— Ты злой человек, Инок.

— Это составная часть моего обаяния, Тэйлор, всего лишь небольшая часть.

Глава 9

Линдсей стояла перед столом Демоса — высокая, стройная, с каким-то невероятным напряжением во всем теле.

— Я не сделаю этого, Винни, — повторила она в очередной раз, но более спокойным тоном. — И тебе ни за что не удастся уговорить меня. Поэтому давай забудем этот разговор.

— Линдсей, я уже говорил, что ты классно выглядишь в этом наряде? Просто потрясно. Интересно, твое белье тоже такое же рваное? Глен уже рассказал мне, как ты наколола всех этих умников из рекламного отдела «Ланком». Не сомневаюсь, что и этот гейм ты выиграешь, малышка.

— Послушай меня, Винни. Я наотрез отказываюсь позировать со своей сводной сестрой. Я вообще отказываюсь иметь с ней какие-либо отношения и никому не скажу, что она находится со мной в родственных связях. Сперва я разорву наш контракт, а потом ты потащишь меня в суд, где начнется невообразимый бардак. Я не шучу, Винни. Это вполне серьезно. Можешь делать со мной что угодно, но я не буду сниматься с ней.

Винсент Рафаэль Демос сердито насупился, а потом откинулся на спинку стула и крепко сжал пальцы обеих рук перед лицом. Глен всегда говорил ему, что его мозги чем-то похожи на зубья бензопилы, которые все глубже и глубже вгрызаются в дерево, пока не будет найдено нужное решение той или иной проблемы. Но сейчас такое решение в голову почему-то не приходило.

— И тебе хорошо известно, почему я не хочу работать с ней.

Винни угрюмо пожал плечами:

— Твоя сестра сказала мне, что все это из-за того, что ты завидуешь ей и с самого детства была воспитана в подобном духе. Кстати, ее это очень позабавило. Она долго смеялась, говоря при этом, что совершенно не понимает твоей реакции. Ведь ты уже широко известная модель, в конце концов, а она никто и ничто. Ведь это правда, малышка? Ты действительно опасаешься, что она выйдет на первый план, а о тебе все забудут?

Линдсей посмотрела на него и улыбнулась. Это была ее первая улыбка с того момента, как она вошла в шикарный офис Демоса, где почти все было обито белой кожей — софа, его кресло, стулья — и даже фотографии на стене были в рамках из белой кожи.

— Знаешь, Винни, поначалу мне тоже пришла в голову такая мысль. Мне показалось, что она приехала сюда, чтобы оттеснить меня, отнять у меня то, чего не было у нее. Но потом я поняла, в чем, собственно, дело, и даже намекнула ей об этом. Послушай, я уже далеко не ребенок, и, если бы дело было исключительно в ревности или зависти, я бы нашла возможность подавить в себе эти чувства и смириться. — Линдсей сделала паузу и тяжело вздохнула.

— Ну, давай, выкладывай.

— Я не хочу позировать перед камерой со своей сестрой по той же самой причине, по которой мы с тобой ломали голову над моим новым именем. Ты помнишь, о чем мы тогда договорились? Просто Иден, и больше ничего…

— О-о-о!

— Вот видишь, ты уже все забыл.

— Послушай, Линдсей, после твоего трагического визита в Париж прошло уже пять лет. Кого это сейчас может интересовать, черт возьми? Никого. Даже самые скандальные газеты сейчас не обратят на это никакого внимания и не будут ломиться в твою дверь.

— Это не совсем так, Винни, и тебе известно это лучше, чем кому бы то ни было. Ты только представь себе следующий заголовок в газете: «Княгиня и ее младшая сестра Линдсей Иден снова вместе. Сейчас они делят обложку журнала, как раньше делили постель одного и того же мужчины. Станет ли младшая сестра утверждать, что ее снова изнасиловали? А где же сам князь?» Нет, Винни, так не пойдет. Забудь об этом и не вынуждай меня к решительным действиям.

— Я не сообразил, Линдсей, что ты до сих пор терзаешь себя этими воспоминаниями. Просто не подумал об этом.

— Если ты хочешь, чтобы Сидни рекламировала какую-то продукцию компании «Арден», пусть она это делает одна, без меня. — Линдсей выпрямилась и поглубже засунула руки в карманы джинсов, чтобы скрыть от него легкую дрожь. Она ощутила слабый озноб, что, впрочем, не поубавило ее решимости стоять на своем до конца.

— Ну ладно.

— Что ладно?

— Она будет сниматься одна, — неохотно согласился Демос. — Люди из фирмы «Арден» просто без ума от нее. Что ж, она действительно чертовски хороша. В ней есть некая утонченность, совершенно утраченная большинством современных женщин, да и умом ее Бог не обделил. А ведь все эти вещи, хочешь того или нет, неизбежно проступают на лице. Мне остается лишь сожалеть, что я не повстречал ее несколько лет назад. Скажи мне откровенно, Линдсей: если она согласится стать моделью, ты найдешь в себе силы смириться с этим обстоятельством?

— Разумеется, но только при том непременном условии, что никто не будет знать, кто я такая.