Ахиллесово сердце - Вознесенский Андрей Андреевич. Страница 32

...а где-нибудь на Каме

два подобья наших с рюкзаками,

он, она –

и все их багажи,

убежали и – недосягаемы.

Через всю Россию

ночниками

их костры – как микромятежи.

Раньше в скит бежали от грехов,

Нынче удаляются в любовь.

* * *

Горожанка сходит с теплохода.

В сруб вошла. Смыкаются над ней,

Как репейник вровень небосводу,

купола мохнатые Кижей.

Чем томит тоска ее душевная?

Вы, Кижи,

непредотвратимое крушение

отведите от ее души.

Завтра эта женщина оставит

дом, семью и стены запалит.

Вы, Кижи, кружитесь скорбной стаей.

Сердце ее тайное болит.

Женщиною быть – самосожженье,

самовозрожденье из огня.

Сколько раз служила ты мишенью?!

Сколько еще будешь за меня?!

Есть Второе Сердце – как дыханье.

Перенапряжение души

порождает

новое познанье...

будьте акушерами, Кижи.

Теплоход торопится к Устюгу.

И в глуши

двадцатидвуглавою зверюгой

завывают по тебе Кижи.

1964

Римские праздники

В Риме есть обычай в Новый год

выбрасывать на улицу старые вещи.

Рим гремит, как аварийный

отцепившийся вагон.

А над Римом, а над Римом

Новый год, Новый год!

Бомбой ахают бутылки

из окон,

ну, а этот забулдыга

ванну выпер на балкон.

А над площадью Испании,

как летающий тарел,

вылетает муж из спальни –

устарел, устарел!

В ресторане ловят голого.

Он гласит: «Долой

невежд!

Не желаю прошлогоднего.

Я хочу иных одежд».

Жизнь меняет оперенье.

И летят, как лист в леса,

телеграммы,

объявления,

милых женщин адреса.

Милый город, мы потонем

в превращениях твоих,

шкурой сброшенной питона

светят древние бетоны.

Сколько раз ты сбросил их?

Но опять тесны спидометры

твоим аховым питомицам.

Что еще ты натворишь?!

Человечество хохочет,

расставаясь со старьем.

Что-то в нас смениться хочет?

Мы, как Время, настаем.

Мы стоим, забыв делишки,

будущим поглощены.

Что в нас плачет, отделившись?

Оленихи, отелившись,

так добры и смущены.

Может, будет год нелегким?

Будет в нем погод нелетных?

Не грусти – не пропадем.

Образуется потом.

Мы летим, как с веток яблоки.

Опротивела грызня.

Но я затем живу хотя бы,

чтоб средь ветреного дня,

детектив глотнувши залпом,

в зимнем доме косолапом

кто-то скажет, что озябла

без меня,

без меня...

И летит мирами где-то

в мрак бесстрастный, как крупье,

наша белая планета,

как цыпленок в скорлупе.

Вот она скорлупку чокнет.

Кем-то станет – свистуном?

Или черной, как грачонок,

сбитый атомным огнем?

Мне бы только этим милым

не случилось непогод...

А над Римом, а над миром –

Новый год, Новый год...

...Мандарины, шуры-муры,

и сквозь юбки до утра

лампами

сквозь абажуры

светят женские тела.

1 января 1963 г.

Баллада-диссертация

Нос растет в течение всей жизни.

Из научных источников

Вчера мой доктор произнес:

«Талант в вас, может, и возможен,

но Ваш паяльник обморожен,

не суйтесь из дому в мороз».