Все, что вы хотели знать о королях, но не решались спросить - Шёнбург Александр. Страница 38
И сегодня Индра Джатра, который бывает в начале сентября, для населения Катманду является главным среди всех индуистских праздников в году. Это праздник немыслимой роскоши красок и дионисийского буйного веселья. Один старый хиппи, приехавший в Катманду тридцать лет тому назад да так и оставшийся здесь, сказал мне:
— Индра Джатра — это единственная возможность испытать кайф, как от ЛСД, не принимая его.
Но в 2007 году Индра Джатра, кажется, был скорее триллером. Проливной дождь, полицейские, избивающие индуистских монахов резиновыми дубинками. Монахи попытались остановить триумфальный кортеж на пути в храм Таледжу. Дело в том, что в машине вместо короля сидел премьер-министр. Так как согласно новой конституции он считается главой государства, то он решил, что и благословить Кумари должна именно его. Но Кумари отказалась принять премьер-министра. Скандал. Она потребовала, чтобы к ней явился король, но королю запретили посетить ее.
Не прошло и девяти месяцев, как Гьянендра был формально свержен. Новая конституция подтвердила этим актом первую статью конституции переходного периода, принятой примерно за год до того. С 29 мая 2008 года Непал является республикой.
Нечасто журналисту выпадает возможность видеть революцию своими глазами. Итак, в мае 2008 года я поехал в Непал, чтобы по заданию журнала «Вэнити фэйр» наблюдать за падением одной из старейших монархий мира.
Я без преувеличения могу назвать мой визит в Непал историческим. При весьма темных обстоятельствах маоисты выиграли выборы в Конституционное собрание, предстояло провозглашение республики, каждый день высшие чины маоистской партии наперебой выкрикивали все новые угрозы в адрес короля.
Незадолго до свержения короля Непала Гьянендры в мае 2008 года я брал у нею интервью. Атмосфера во дворце показалась мне зловещей, а троль — на удивление спокойным
Лидер маоистов товарищ Прачандра (я имел сомнительное удовольствие встретиться и с ним) говорил каждому, кто протягивал ему микрофон, что было бы лучше, если б Гьянендра «по собственной воле» освободил дворец, иначе с ним может случиться то же, что случилось «с французским королем в 1793 году».
Маоистское руководство объявило всеобщую мобилизацию своих кадров. Ежедневно из всех уголков страны в Катманду прибывали все новые отделения боевиков. По их виду было понятно, что они рвутся доказать свою готовность к борьбе. Перед королевским дворцом Нараянхити стояли бронемашины. Толпа людей у строго охраняемых ворот дворца росла с каждым днем. Собравшиеся проводили демонстрации против короля. Многие были вооружены, повсюду — красные знамена с серпом и молотом.
Не обернется ли образование республики Непал кровавой баней?
Во время одного из визитов к начальнику полиции я поинтересовался мерами безопасности во дворце. Вывод: что бы ни планировали маоисты, захватить дворец будет нелегко.
Как мне удалось получить аудиенцию у короля, и сегодня остается для меня загадкой. Думаю, причина в том, что в разных письмах, простых и электронных, отправленных мною адъютантам и доверенным лицам короля, я упоминал о своих семейных связях; но помогло и то, что я работаю в Непале для «Вэнити фэйр», журнала, имеющего хорошую репутацию даже на Крыше Мира (как называют Гималаи).
Перед поездкой во дворец у меня была встреча с бывшим министром внутренних дел. Как ни смешно, хотя времени оставалось мало, из его кабинета я помчался в отель «Дварика», чтобы принять душ и переодеться. Свежевыглаженный синий костюм, белоснежная сорочка, красно-синий галстук от «Гермес». Думаю, это было своего рода ритуальное омовение. Во всяком случае, я не стал бы так стараться ради премьер-министра или президента. Кстати, много недель спустя я узнал, что шофер отеля «Дварика», который отвозил меня во дворец, после моего отъезда был арестован и восемь часов провел на допросе в маоистской милиции.
Пока я ждал в одной из приемных комнат в личных покоях короля, когда меня проведут дальше, мое сердце колотилось так сильно, что было почти больно. Приемная не производила «дворцового» впечатления, скорее она напоминала не слишком большой холл лондонского четырехзвездочного отеля, владелец которого вот уже лет тридцать не делал ремонта. Атмосфера во дворце показалась мне зловещей. Я почти не заметил никого из персонала, а у тех, кого я видел, в глазах был страх.
Потом пришел адъютант короля, бригадный генерал Биной Басният. Он сообщил, что в любую минуту я должен быть готов к тому, что его величество примет меня. Так что еще оставалось время рассмотреть картину на стене приемной. На ней изображалась битва при Синдхули в 1767 году.
Затем дверь открылась. Я оказался перед приветливым человеком приблизительно пятидесяти пяти - шестидесяти лет. На нем что-то вроде пижамы, поверх нее — жилетка. Тихим голосом он предлагает мне сесть. И вот этот джентльмен с оксфордским акцентом и есть внушающий ужас король Гьянендра? Человек, которого на Западе считают символом дурной автократии? Который пришел к власти в 2001 году после бойни во дворце, до сих пор так и не расследованной? Который уничтожил демократию в Непале, а неугодных политиков велел арестовать, пока давление улицы не вынудило его отменить свои распоряжения?
Прежде чем передать мою беседу с королем Гьянендрой, может быть, имеет смысл сказать несколько слов о падении Непальского королевского дома. Как вообще это могло случиться в такой стране, как Непал, где король почитается как частичная инкарнация божества? Все-таки мы имеем дело с регионом, в котором — хотя правящие династии и менялись — монархия существовала более четырех тысяч лет.
Многие в Непале верят в проклятие. Непальская монархия такая древняя, что грань между историей и мифологией почти не ощущается. Самые первые короли, упоминаемые в хрониках, происходили из династий Гопала и Махисапала, они поделили между собой власть в долине Катманду. Обе династии имели выдающихся предков. Матерью Гопала была Луна, Махисапала происходили ни больше ни меньше как от самого Солнца. Территория, сегодня называемая Непалом, была объединена при Притхви Нараян Шахе, который в середине XVIII века отправился в поход со своими солдатами из королевства Горкха к западу от Катманду и подчинил себе почти весь регион к югу от Гималаев с десятками мелких княжеств и королевств. Как раз когда он собирался на решающую битву против самого богатого и сильного королевства, против Катманду, где правили короли древней династии Малла, произошла, по легенде, таинственная встреча. По пути в Катманду ему встретился йог. Король узнал в нем святого человека и предложил ему, jcaK полагается, немного свернувшегося молока. Йог выплюнул молоко себе на ладони и потребовал, чтобы король выпил его. Когда король с презрением отказался выполнить это требование, йог разгневался и сказал, что Шива послал его испытать гордость короля и проклял его. В благодарность за молоко, по словам йога, Шива позволит королю завоевать долину и свергнуть династию Малла, но в наказание за высокомерие новая королевская династия, основанная им, просуществует только десять поколений. По одному поколению за каждый из испачканных молоком пальцев йога.
Король Бирендра, убитый вместе с семьей 1 июня 2001 года собственным сыном, был как раз десятым номером в династии Притхви Нараян Шаха. Король Гьянендра, его брат, — одиннадцатым.
Можно думать о пророчествах все, что угодно, в легенде речь идет о древней, но во все времена остро актуальной проблеме: о высокомерии правителей и о неизбежности их падения. О том, что король Гьянендра стал жертвой собственной надменности и самоуверенности, говорят не только его политические враги. Первое, что сделал Гьянендра, придя к власти в июне 2001 года после смерти своего брата, — он обманул народ. В своем радиообращении король попытался скрыть истинную подоплеку бойни во дворце. Он сообщил, что там произошло «случайное срабатывание автоматического огнестрельного оружия» и что король, королева, кронпринц, его брат и сестра «тяжело ранены». Все, упомянутые им, за исключением лежавшего в коме кронпринца, были к тому моменту уже мертвы, кроме того, в Непале не осталось почти никого, кто еще не слышал, что произошло на самом деле: двадцатидевятилетний кронпринц Дипендра, выпускник Итона, друг принца Уильяма, молодой человек не примечательный ничем, кроме своего пристрастия к галлюциногенным препаратам, в тот летний вечер вошел в военной форме и вооруженный пистолетом-пулеметом МР5 «Хеклер и Кох», автоматом и девятимиллиметровым пистолетом в бильярдную королевского дворца и расстрелял всю родню — отца, мать, брата и сестру. Одним махом он уничтожил всю непальскую королевскую семью — всех, кроме своей тети, кузена принца Параса, сегодняшнего кронпринца, которые чудом уцелели и даже не получили ранений в этой мясорубке, и его отца, принца Гьянендры, которого не было во дворце.