Слезы печального ангела - Серова Марина Сергеевна. Страница 43

– Может, мы прервёмся ненадолго? – испугалась я.

– Всё в порядке. Воспоминания возвращаются, и они довольно болезненные, мы это с самого начала подозревали. Дадим девушке ещё немного времени.

Я молча кивнула. Ангелина тем временем продолжала:

– Я всё поняла!! Долго следила, но выяснила: маму травит не повар! Яд в её еду добавляет горничная Лида!! На выяснение этого ушла почти неделя! Я столько времени потеряла!! Маме стало гораздо хуже. Я бегу с этим к бабушке, рассказываю отцу. И они мне не верят! Почему-то не верят ни единому слову!! У папы становится такое лицо, когда он слышит мои слова. Будто он подозревает, что я рехнулась в один миг, и это безумие невероятным образом заразно, и он боится подхватить этот вирус от меня. Папа даже отступил на шаг назад, когда говорил со мной. Я злюсь и срываюсь на крик. Я кричу, что всё можно проверить. Отправить Лиду в отпуск, и я сама буду кормить маму и следить, что кладут в её еду! Можно попросить врача, наблюдающего маму сейчас, сделать анализы на токсины! Я кричу, вижу, что мои слова не воспринимаются всерьёз, злюсь ещё больше. И уже действительно выгляжу, как безумная. Что же делать?!! Что?!! У меня не выходит никого убедить!!!

– Афанасий Петрович, выводите её из транса! Всё, что было нужно, мы узнали, девочке незачем зря страдать!

После сеанса гипноза Ангелина всё помнила. Мы с профессором и его женой, прибежавшей на крики, долго успокаивали бедную девушку. Честно говоря, было с чего биться в истерике. У неё не вышло никого убедить. Мать тихо угасла в скором времени. Вскрытие никто не проводил.

Ангелину сочли патологической фантазёркой, даже собирались отправить в клинику на обследование. Но в последний момент отец решил, что на похоронах матери девушка присутствовать всё же должна.

– Ты думаешь, что это отец? – спросила я вечером того же дня, когда девушка, наплакавшись вволю, наконец, успокоилась и могла говорить обо всём, почти спокойно, – ты обвинила его в смерти мамы? Поэтому он выгнал тебя из дома?

– Что ты, Женя! Мне подобное даже в голову никогда не приходило.

– Но он отказался делать вскрытие. Прости. Это практикуется повсеместно и обязательно, особенно если были сомнения в диагнозе, его правильности, например.

– Отец считал, что делать вскрытие – означает осквернить тело женщины, которую он любил когда-то. Ну и что с того? Что принесёт уверенность в точности или неправильности диагноза? Маму же всё равно не вернуть.

– Ты так думаешь, или у вас был разговор на эту тему?

– Он мне сам сказал. Кажется, я даже после смерти мамы не оставляла попыток его убедить и настаивала на проведении исследования.

– Отец мог врать. Скрывать свои настоящие мотивы.

– Ты так говоришь, потому что совсем его не знаешь. Папа не мог быть причастен к убийству.

– Может, он знал, что мама неизлечимо больна и будет умирать в муках? И заставил горничную совершить что-то вроде эвтаназии? Это незаконно, конечно, и средство выбрано неверно, но всё же… Иначе не совсем понятен мотив.

– Как же, непонятен! – с горечью возразила Ангелина. – Эта Лида! Папа именно на ней женился спустя несколько недель после похорон! Хитрая и бессовестная бестия!! Подозреваю, что у них с отцом давно что-то было. Мама долго болела, и, видимо, ей надоело ждать.

– Ну, значит, всё более или менее ясно. Скажи, а ты тогда, случайно, не выяснила, каким ядом травили маму?

– Нет, а что?

– Я догадываюсь, кто пытался тебя «угостить» тортиком и фруктами. А также, кто нанял мужика с ножом.

– Думаешь, это не люди Серого? Тогда кто же?

– Твоя мачеха.

– Ага, – печально улыбнулась Ангелина, – как в сказке про Белоснежку.

– А ты сама подумай! Конечно, в последние годы с отцом вы не общались. Но всегда оставалась вероятность, что рано или поздно вы помиритесь. Ведь так?

– Наверное.

– А помирившись, может, ты снова станешь его убеждать, что смерть матери была не совсем от болезни. И вдруг на этот раз преуспеешь?

– Это маловероятно. Не убедила тогда, не смогла бы и сейчас. Отец из той породы людей, что редко меняют своё мнение, и он, видимо, верил этой гадине Лиде.

– Ладно, зайдём с другой стороны. Твой отец ведь человек небедный?

– Да. У папы свой бизнес и стабильный доход.

– А как ты думаешь, он тебя упомянет в завещании или навсегда вычеркнул из своей жизни?

– Отец не злопамятный. Упомянет обязательно. Но он ещё не старый, здоров и полон сил. Рано думать о смерти. К чему ты ведёшь, вообще?

– К тому, что для подлой бабы это повод устранить тебя. Сейчас ты представляешь собой потенциальную угрозу, а в будущем станешь претендентом на наследство.

– Хочешь сказать, она продолжит по-пытки?

– Конечно. Скорее всего, тётка не глупа и следила за тобой все эти годы. По крайней мере, время для нападения она выбрала весьма удачно.

– Вот мало мне было толпы бандитов! – горестно воскликнула девушка, – теперь ещё и это!

На её глаза снова навернулись слёзы.

– Ну, ну, успокойся. Сейчас тебе ничего не грозит.

– А потом? Тяжко жить, чувствуя постоянную угрозу, нависшую, как дамоклов меч.

– Мы с тобой примем контрмеры и угрозу устраним.

– Как это? Что мы можем сделать?

– Да посадить её! За попытку отравления, если она лично на фирму «Сюрприз презент» приходила. Там есть свидетельница, которая сможет опознать тётку. Организацию нападения в подъезде доказать сложнее, но попытаться можно. А главное, обвиним эту Лиду в отравлении твоей матери!

– Моих слов для обвинения явно недостаточно. Я была подростком и столько лет прошло.

– Для убийства нет срока давности. Но, в общем, ты права, одних слов может оказаться мало. Так мы раздобудем доказательства.

– Каким образом? Где?

– Физически они существуют, всегда были. Только ты должна согласиться, – я замолчала, выдерживая паузу.

– Женя, не понимаю, на что?

– На эксгумацию тела матери.

– Нет!! Нет, нет и нет! – испуганно замотала девушка головой.

– Ты хочешь наказать убийцу?! А жить спокойно хочешь?! Или будешь всякий раз, поднося ко рту кусок хлеба, думать, не испекла ли его добрая тётушка Лида?! Или искать на фруктах следы иголок?! И такая жизнь тебе нравится, серьёзно?!! – вскипела я.

– Но, Женя, ты не понимаешь, я просто не могу. Это нехорошо, не по-христиански тревожить покойных.

– Покойникам всё равно, они мертвы!

– Не все так думают, душа человеческая вечная.

– Ладно. Спрошу по-другому. А убивать по-христиански? Преступник должен быть наказан! Любым способом. А в данном случае тётка ещё и продолжает представлять угрозу для окружающих. Ты же хочешь иметь детей в будущем?! Думаешь, они не станут для неё мишенью? Автоматически станут!

– Женя, – побледнела девушка, – это запрещённый приём.

– Прости, пытаюсь взывать если не к разуму, то хоть к инстинктам. Кстати, об отце, – я сделала паузу, выставляя последний козырь.

– А что отец?

– Тебе не приходит в голову, что он может быть тоже в опасности? Твой отец живёт с отравительницей! Вдруг он что-то заподозрит, начнёт копать? Или просто надоест? Или она захочет бизнес прибрать к рукам, да мало ли что?

– Я об этом совсем не думала в таком ключе.

– Есть повод поразмыслить.

– Но, Женя, даже если я соглашусь, разрешение на эксгумацию должен давать муж. Так что всё равно ничего не выйдет.

– А вот это я беру на себя! Вернее, мы Генку подключим, полковник должен нам обеим. Он в кратчайшие сроки добьётся судебного постановления «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами смерти».

– Хорошо, – сдалась Ангелина, – только можно ты сама всем займёшься? Не могу даже говорить о таком, не то что участвовать.

– Ладно, договорились.

Как я и предполагала, Петрову удалось всё устроить в кратчайшие сроки. Он добился постановления, следственная группа провела эксгумацию. Эксперты работали в авральном режиме. Полковник задействовал все возможные рычаги и привёл аргументы. Мотивируя спешку срочной необходимостью в связи с угрозой жизни единственного свидетеля обвинения в суде над главарями и членами крупной международной банды.