Удар новичка - Чейз Джеймс Хедли. Страница 19

Это было уже серьезно. Я понял, что, если не сумею переубедить ее в обратном, мне грозит развод. Надо было как-то выходить из положения.

– О чем ты говоришь, Вестал? Всем своим поведением ты показываешь, что не хочешь спать со мной.

– Как ты мог сказать подобное? – воскликнула она, вскакивая. – Это ты заявил, что физическая сторона брака для тебя ничего не значит. А теперь нагло лжешь мне!

– Придержи язык, Вестал. Я не позволю разговаривать со мной подобным тоном. Это просто недоразумение. Той ночью нас постигла неудача, ты знаешь это. Я решил, что она случилась потому, что я несимпатичен тебе. Мог ли я после этого оставаться с тобой в одной спальне?

– Несимпатичен? – воскликнула Вестал, поворачиваясь ко мне лицом. – О Чэд, как ты можешь такое говорить! Я ведь люблю тебя!

– Но у меня сложилось другое впечатление. Я подумал, что с моей стороны тактичнее будет перебраться в отдельную комнату. А теперь ты говоришь, что хотела бы видеть меня в своей спальне.

Она так желала налаживания наших отношений, что ни на миг не усомнилась в искренности сказанного мною.

– Разумеется, я хочу этого. – Ее заколотило от волнения. – Я хочу, чтобы мы были всем друг для друга. Понимаешь меня?

Я почувствовал себя в аду!

– Конечно. Я был последним дураком! Мы оба вели себя, как последние дураки. Я подумал, что ты разочаровалась во мне и хочешь, чтобы я оставил тебя в покое. Прости, Вестал, но твое поведение не давало мне возможности сделать иной вывод.

– О Чэд! – Она начала плакать.

Усилием воли я заставил себя подойти к жене и обнять ее.

– Все в порядке, Вестал. Не надо так расстраиваться.

Я представил себе все ее деньги. С чего это я решил, что они достанутся мне безо всяких усилий?

– Ты действительно любишь меня, Чэд?

– Как ты можешь в этом сомневаться.

Я поднял ее тщедушное тельце и понес к кровати, чувствуя, как ее костлявые пальцы вцепились мне в плечи.

Первым делом я выключил свет.

Глава 8

С этой ночи я начал тяжким трудом зарабатывать право владеть семьюдесятью миллионами долларов. Я возненавидел Вестал так, что даже не представлял, что кого-либо можно так ненавидеть.

Каждая минута дня и ночи, проведенная в ее обществе, была холодно рассчитанной игрой. Я просчитывал всякий свой шаг, следил за собой постоянно, чтоб не допустить самой невинной оплошности. Я не имел права вызвать у жены хотя бы малейшее подозрение, смутную догадку о том отвращении, которое питаю к ней. Я отдавал себе отчет, что стоит только исчезнуть ее эгоистичной любви, в основе которой лежит восторг обладания мужчиной, как она станет злобной, невыносимой и опасной.

Мне было бы легче перенести все это, если бы рядом не было Евы. Я не имел никакой возможности оказаться с ней наедине, хотя все время думал о ней. Вестал была рядом со мной с раннего утра и до поздней ночи, пока я не отходил ко сну.

Сидеть рядом с Вестал на верхней палубе и слушать, как Ева болтает внизу с офицерами яхты, представлять, как плавает с ними в бассейне, было настоящей пыткой. Я подозревал, что команда постаралась соорудить на нижней палубе импровизированный бассейн из куска просмоленной парусины только ради Евы. Я отчетливо представлял ее тело, обтянутое белым купальником, но присутствие Вестал удерживало меня от соблазна сойти вниз и вновь увидеть столь притягательное для меня зрелище.

Мы достигли Венеции через два дня после нашего так называемого примирения, и яхта стала на якорь в канале Сан-Марко.

Вестал, я, Ева, горничная Вестал, мой слуга сели в гондолу и поплыли по знаменитому каналу в не менее знаменитый отель «Гритти».

Окна нашего номера выходили прямо на канал. Апартаменты состояли из двух спален, большой гостиной, двух ванных и отдельных номеров для прислуги.

Приняв душ и переодевшись, я присоединился к Вестал, любовавшейся с балкона открывающейся панорамой города. Женщина была неподдельно взволнованна.

– До чего же чудесно, Чэд! – воскликнула она. – Посмотри на эти гондолы! А эти прекрасные дворцы! В жизни не видела ничего подобного. Это просто восхитительно!

Эта красота в самом деле тронула бы и меня, будь со мной рядом не Вестал.

– Может быть, после ленча возьмем гондолу и проплывем по каналу? – спросила она, поворачиваясь и улыбаясь мне.

– Согласен. Быстро поедим и уходим отсюда.

Мы провели весь день до позднего вечера, осматривая достопримечательности Венеции: посетили церковь Сан-Марко, Дворец Дожей, тюрьму, прошлись по мосту Вздохов, направились в Сан-Джорджо Маджоре, где Вестал, не переставая, ахала у картин Тинторетто, которые мне, по правде говоря, казались заурядной мазней.

Мы вернулись в отель за час до ужина, и, пока Вестал переодевалась, я уселся на балконе, наблюдая за снующими внизу гондолами.

Увидев, что в гостиной появилась Ева, я вскочил и присоединился к ней.

– Привет, – сказал я. – Чем вы занимались во второй половине дня?

Она глянула на меня сквозь толстые стекла неуклюжих очков, криво сидящих на переносице. Я в жизни не видел глаз такого пронзительного голубого цвета. На ней было простое, неудачно сшитое платье безвкусного покроя, и тут я понял, что оно было выбрано нарочно, чтобы скрыть фигуру. Если бы я не видел Еву в купальнике, ни за что бы не догадался, что под этой мешковиной скрываются классические пропорции женской фигуры.

– По поручению миссис Винтерс я посетила завод хрустальных изделий в Мурано.

– О черт! И когда же мы туда отправимся?

– Завтра после обеда.

Я подошел поближе к ней.

– Вы будете с нами?

– О нет! – Девушка повернулась и пошла к выходу.

– Подождите! – Я схватил ее за руку.

Она резко освободилась и, полуобернувшись, глянула на меня через плечо.

Какое-то мгновение мы смотрели друг на друга. И на какую-то долю секунды я увидел в ее глазах нечто такое, что заставило сердце забиться сильнее. Кровь бросилась мне в голову. Это было самое обнаженное, не терпящее отлагательств желание, которое в свое время я наблюдал в глазах Вестал. Только у Евы оно было куда более откровенным. Нет, мое воображение здесь ни при чем: это был тот самый жадный взгляд, которым женщина дает понять мужчине, что ею можно обладать, если только мужчина этого захочет. Но это мимолетное видение исчезло столь же быстро, как и появилось.

– Оставьте меня в покое, – прошипела Ева сквозь стиснутые зубы. Повернувшись, она чуть ли не бегом ринулась к трапу.

Я стоял, как пораженный молнией. Сердце учащенно билось, острое желание буквально раздирало меня. Но теперь я знал, что не только я испытываю подобные чувства. Они мучили и ее тоже.

Вестал присоединилась ко мне в баре.

– О Чэд, дорогой, – начала она, садясь рядом. – Я подумала, что с нашей стороны было бы очень благородно вечером взять с собой Еву на прогулку. Будет чудесно сплавать на гондоле в Лидо. Но если ты против, то, разумеется, я не буду настаивать.

Мне стоило немалых усилий сохранить на лице бесстрастное выражение.

– Я не возражаю, раз ты этого хочешь. – Наклонившись, я похлопал Вестал по руке. – Прекрасно, что ты заботишься о ней.

Этой эгоистке нравились подобные комплименты.

– Ну, положим, ничего особенного я не делаю, – снисходительно сказала Вестал. – Мне нравится Ева, но я нахожу ее ужасной занудой. Я часто намекала ей, что нужно больше следить за собой, но увы. И как это ей пришло в голову облачиться вчера в столь бесцветное платье.

Я невольно взглянул на россыпь бриллиантов, украшавших белое платье моей спутницы, невыгодно открывавшее и подчеркивавшее костлявость ее плеч. Да, когда дело доходило до вкуса в одежде, Вестал, разумеется, не было равных.

После ужина мы подошли к гондоле, рядом с которой нас уже ждала Ева.

Она была в черном вечернем платье с высоким воротником и длинными рукавами, глядя на которое я не мог не понять, что девушка специально нарядилась столь безвкусно и немодно. С зачесанными назад волосами, в очках, она выглядела бедной Золушкой рядом со сверкающей драгоценностями Вестал.