Прорыв в Пангею (СИ) - Атаманов Михаил Александрович. Страница 26

Дорога была безлюдной, лишь один раз навстречу нам на лошади быстро проскакал вооруженный мечом юноша в богатых одеждах. На дварфов он не обратил никакого внимания. А вот лес жил своей жизнью — пели птицы, я пару раз видел в ветвях деревьев каких-то зверьков вроде куницы, однажды дорогу нам перебежал олень с красивыми ветвистыми рогами.

Дварфы не задерживались ни на минуту и упорно шли вперёд. Под вечер у меня уже от усталости ныли ноги, Пузырь тоже устал и скинул тяжёлую кольчугу и ненавистные сапоги. Но на дварфов усталость не действовала, и они внешне неторопливо, но планомерно двигались вперёд.

Посёлок возник внезапно — за очередным поворотом дороги мы просто увидели вдали деревянный частокол внешней стены, а ещё через пять минут Суртак уже стучался в окованные металлическими полосами деревянные ворота. Над забором показалась белобрысая голова какого-то мальчишки. Он осмотрел нас, развернулся в сторону посёлка и начал громко звать отца.

Через минуту ворота приоткрылись, и бородатый мужик в помятом шлеме поинтересовался целью нашего приезда, как будто это и так не было ясно. Я несколько переживал по поводу возможной пошлины за вход в посёлок, так как денег у меня вообще не осталось. Но нас пропустили внутрь без всяких сборов — было видно, что местный люд не избалован торговыми караванами и искренне рад появлению нашего обоза. Дварфы вывели телеги на маленькую площадь в центре посёлка, и вокруг сразу же собралось едва ли не всё местное население — почти сорок человек.

Сразу же завязалась торговля. Народ покупал ножи, наконечники для стрел, ножницы, гвозди, недорогие брошки, кольца и всякую другую мелочь — в этом маленьком посёлке вообще не было своего кузнеца. Явился в сопровождении пары ополченцев и местный староста — худющий лысый мужик со страшным косым шрамом через левую щёку. После недолгой торговли он приобрел три открытых шлема и два треугольных щита.

Я издалека наблюдал за душевными терзаниями Ярика Тяжёлого — тот собирался отделиться от отряда в первом же посёлке, но явно ожидал, что этот первый посёлок будет покрупнее. В конце концов, он решился и окликнул удаляющегося старосту. Тот недовольно остановился, но после первых же фраз дварфа расцвёл в улыбке и пригласил его к себе в дом для обсуждения вопросов трудоустройства. Через пару минут Ярик вышел из дома, быстро попрощался со своими родственниками, снял свои мешки с телеги и в сопровождении старосты пошёл по дороге к одному из дальних домов.

Постепенно торговля стихла, а товаров на телегах почти не убавилось. Вечерело, ополченцы закрыли ворота на засов, зажгли факелы. Постоялого двора в посёлке не было, был лишь небольшой кабак без комнат для ночлега. Дварфы поочередно зашли в него и выпили по кружке местного сидра.

Мы с ребятами поставили палатку возле телег, разожгли костёр и вскипятили чаю, перекусили едой из своих запасов. Дварфы палаток не ставили, они накормили волов, а потом все, кроме одного на дежурстве, улеглись на телеги и захрапели. Мы с ребятами также решили дежурить по очереди — первой дежурит Ленка, потом Пузырь, потом я.

Когда Пузырь разбудил меня глубокой ночью и лёг спать, я обнаружил, что во всём посёлке не сплю только я — даже дежурный дварфов дремал на посту. У меня появилось настолько необычное желание чего-то… УКРАСТЬ, что я испугался. В этот момент я окончательно поверил, что друид Илона не ошиблась, и путь вора может быть моим.

Красть я ничего не стал, наоборот — подошёл и растолкал спящего дежурного дварфов. Тот сначала спросонок был зол и даже пообещал прибить меня своим двуручным молотом, но потом, окончательно проснувшись, поблагодарил и попросил не рассказывать ничего Суртаку Тяжёлому.

Мы с дварфом посидели до утра у костра, он научил меня нескольким видам игры в кости и даже успел проиграть мне горсть медяков и пару серебряных монет. При первых признаках рассвета дварф принялся будить своих товарищей — путь до следующей стоянки предстоял неблизкий. Я также разбудил Фею и Пузыря, мы позавтракали, свернули палатку и собрали вещи.

День ожидался солнечный и жаркий, но дварфы почему-то одели кольчуги и шлемы, в руках держали наготове топоры и арбалеты. Увидев такие приготовления, Петька также надел кольчугу и достал свой топор.

— Нам сейчас предстоит переправа через реку, там нехорошее место, — пояснил нам отдельно Суртак Тяжёлый. — Речной паром перевозит только по одной повозке за раз, а на любом берегу может быть засада. Семь лет назад на этой переправе я потерял убитыми трёх бойцов, которые должны были переправляться последними. И одну телегу у нас увели тогда разбойники.

— Мы с Пузырём можем незаметно проверить лес вокруг, — предложил я.

— А я могу поискать жизнь в лесу с помощью магии, — неожиданно предложила Фея. — Но только не очень далеко получится определять с помощью заклинания.

Мы с Пузырём стали просить Фею «колдануть что-нибудь», и на этот раз она не отказалась. Ленка встала, поправила причёску, подняла обе руки вверх ладонями вместе и начала невнятно бормотать какое-то заклинание. Её голос становился всё громче, и под конец фразы она вообще почти кричала «… нэугар вифинас уморто! Перенас асорман гаррор уморто!». Фея замолчала и замерла, не шевелясь.

Ничего не произошло. Мы с Пузырем переглянулись.

— Сработало или нет? — спросил осторожно Пузырь.

Фея молчала и сосредоточенно смотрела мимо нас на стену ближайшего дома.

— Получилось! — в конце концов, выдохнула она. — В этом соседнем доме спят трое взрослых и, похоже, ребенок. А в том сарае напротив никого живого нет. У меня пока не всегда выходит, да и недолго вижу, но это заклинание определения жизни у меня получается.

— А какие ещё заклинания ты умеешь? — спросил Петька.

— Только это получается, — призналась Фея. — Я пробовала ещё три, вызубрила уже наизусть слова, но вот не получается пока. Не знаю уж почему.

— И какие заклинания ты еще пробовала? — спросил я.

— Свет, отражающий щит и… не скажу, — смутилась почему-то Фея.

Мы не стали у неё выпытывать. Поняли, что бесполезно, всё равно она ничего не скажет. Вчерашний стражник снял тяжёлый брус на воротах посёлка и раскрыл створки. Мы пошли рядом с телегой, а Фея опять залезла наверх.

Раскисшая глиняная дорога огибала посёлок и потом поднималась довольно круто вверх на высокий холм. Тяжёлые телеги еле ползли по грязи, волов пришлось подгонять. Дварфы сами начали помогать животным тянуть нагруженные телеги. Ленка спрыгнула на землю и медленно шла позади обоза. Мы же с Пузырём прошли далеко вперёд и остановились на гребне холма. Впереди дорога спускалась полого вниз к самой реке. По обеим сторонам дороги был высокий непроглядный лес с густым подлеском.

— Ну что, пойдём вместе или по разным сторонам дороги? — спросил меня Пузырь.

— Давай ты справа, я слева, идём тихо и осторожно параллельно дороге метрах в сорока. У реки встречаемся.

Пузырь кивнул, перехватил поудобнее топор и скрылся в густой листве. Я достал арбалет, зарядил бронебойным наконечником и пошёл в лес. В лесу было чудесно. За сплошным валом густых кустов у дороги оказался вполне проходимый лес с изумрудным ковром мха и множеством грибов неизвестных мне видов. Я шёл абсолютно бесшумно из-за мягкого мха, осторожно плавно перемещаясь от дерева к дереву. В густой кроне деревьев встревоженные моим появлением птицы вскоре успокоились и не обращали на меня никакого внимания. Наверное, лесные эльфы презрительно кривились бы от моего навыка скрытности, но я сам просто упивался своей незаметностью — вот полосатая ящерица грелась на солнце и не видела меня с двух шагов, вот яркая осторожная птица не обращала на меня внимания, вот мелкий зверёк-грызун спокойно чистился на расстоянии вытянутой руки.

Я плыл по лесу незаметным призраком, перемещаясь из тени в тень и от укрытия к укрытию. Моё внимание привлекло беспокойство птиц впереди. Я пригнулся ещё сильнее и пошёл в направлении это непонятной тревоги. Присел за упавшей корягой и принялся внимательно разглядывать лес впереди. Впереди был участок леса, заросший молодыми деревьями. Вроде всё было нормально, тревога была ложной. Я уже начал вставать, чтобы пойти вперёд, как вдруг услышал чуть в стороне приглушенный звон металла — кто-то неаккуратно положил металлический предмет, зацепив камень.