Голгофа России Завоеватели - Козенков Юрий. Страница 82

Это письмо Горького увидело свет только в 1989 году. Рыков выполнил просьбу Горького, письмо было разослано всем членам Политбюро. Реакция была разной. Троцкий предложил "Правде" пожурить "мягко" художника Горького, "которого никто в политике всерьез не берет", а Ленин, который уже был болен в это время, назвал письмо Горького "поганым", хотя и не рекомендовал травить Горького публично.

Таким образом, к лету 1922 года значительная часть оставшихся в живых лидеров оппозиционных партий была выдворена из России. Это Л. Мартов, В. Чернов, Ф.Дан, Б.Николаевский, И.Церетели, М. Вишняк (секретарь Учредительного собрания, друг Ленина в молодости), Н. Вольский, А. Аксельрод и многие другие. Настала очередь интеллигенции.

2.

Ленин и Троцкий были раздражены неудачным финалом процесса над эсерами, но их еще больше раздосадовал срыв задуманной акции над остатками российской интеллигенции. Теперь ее так просто было не уничтожить. Травмированная недавним судебным процессом большевиков над эсерами Европа выразила свое гневное возмущение их преступными акциями. Учитывая реакцию Западной Европы, Ленин 19 мая 1922 года пишет Ф. Дзержинскому секретное письмо: "Т. Дзержинский!

К вопросу о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции. Надо это подготовить тщательнее. Без подготовки мы наглупим. Прошу обсудить, какие меры подготовки…". 216

Спустя несколько месяцев, на XII Всероссийской конференции РКП(б) была принята резолюция "Об антисоветских партиях и течениях". На этой конференции делегаты ленинскую теорию переводят в жесткие устрашающие формулировки. Принятая на конференции резолюция по ленинской идее "воинствующего материализма" уже звучит как призыв к новому витку гражданской войны и террора: "Репрессии… диктуются революционной целесообразностью, когда дело идет о подавлении тех отживающих групп, которые пытаются захватить старые, отвоеванные у них пролетариатом позиции" 217. Никак неймется палачам. Лежит уже больной, одной ногой в могиле, а все еще пытается пустить новую кровь русскому народу…

Этот кровавый маньяк лично подавал пример бдительности, "вылавливая" врагов советской власти из периодических изданий. Особо опасным ему представлялся петроградский журнал "Экономист", который издавало Русское техническое общество. Прочитав в третьем номере журнала список сотрудников, Ленин в письме Дзержинскому сообщает: "Это, я думаю, почти все - законнейшие кандидаты на высылку за границу. Все это явные контрреволюционеры, пособники Антанты, организация ее слуг и шпионов и растлителей учащейся молодежи. Надо поставить дело так, чтобы этих "военных шпионов" изловить и излавливать постоянно и систематически высылать за границу. Прошу показать это секретно, не размножая, членам Политбюро, с возвратом Вам и мне, и сообщить мне их отзывы и Ваше заключение" 218. И все-таки секретно, и не размножать… палачи всегда стремятся замести свои следы, следы своих преступлений.

Уже в мае 1922 года, когда Ленин приехал в Горки, которые станут его последним прибежищем на этом свете, ему прислали на просмотр новый проект уголовного кодекса, шесть статей которого предусматривали в качестве меры наказания смертную казнь. Сделав свои замечания, Ленин написал письмо наркому юстиции: "Товарищ Курский! По-моему, надо расширить применение расстрела (с заменой высылкой заграницу)… ко всем видам деятельности меньшевиков, с.-р. и т. п.; найти формулировку, ставящую эти деяния в связь с международной буржуазией и ее борьбой с нами (подкупом печати и агентств, подготовкой к войне и т. п.)…". 219 Естественно, его замечания учли.

А в августе 1922 года подготовительная работа по выполнению намеченной акции практически закончилась. Газеты опубликовали, что ВЦИК вернул ГПУ (Госполитуправление - так теперь называлось одиозное ВЧК) право без суда "назначать уголовные наказания, в том числе смертную казнь", которая в начале 1922 года была отменена. Кроме того, "расширено право высылки". Акция обрела юридическое обоснование.

Вдохновителями этой акции кроме Ленина были Троцкий и Зиновьев. Писатель М. Осоргин до последних своих дней считал Льва Троцкого идеологом и вдохновителем акции по высылке интеллигенции из России. Американская журналистка Луиза Брайант, жена Джона Рида, попыталась получить разъяснение по высылке интеллигенции у Троцкого. Вот что он ей ответил: "Те элементы, которые мы высылаем и будем высылать, сами по себе политически ничтожны, но они - потенциальное оружие в руках наших возможных врагов. В случае новых военных осложнений, а они, несмотря на все наше миролюбие, не исключены - все эти наши непримиримые и неисправимые элементы окажутся военно-политическими агентами врага. И мы вынуждены будем расстрелять их по законам войны. Вот почему мы предпочли сейчас в спокойный период выслать их заблаговременно…"

Злодейский подход к обоснованию совершаемых преступлений. Фашисты и сионисты - близнецы-братья. Эсэсовцам Гиммлера, да и ему самому было, у кого учиться. Когда представитель Геринга инспектировал первый построенный Гиммлером концлагерь в Дахау, куда были брошены евреи и многие инакомыслящие немцы, то заметил Гиммлеру, что многие сидят в концлагере, даже не побывав в зале суда.

Гиммлер немедленно в свое оправдание сочинил письмо Гитлеру с таким обоснованием заключения в концлагерь без суда и следствия: "Это всего лишь гуманное средств спасти врагов национал-социализма от народного гнева. Не посади мы врагов нации в концлагерь, мы не могли бы отвечать за их жизнь: народ устроил бы самосуд над ними".

Другим идеологом акции против русской интеллигенции был председатель Петроградского Совдепа, руководитель Коминтерна Григорий Зиновьев. Газета "Руль" в то время цитировала Зиновьева: "Мы прибегаем сейчас к гуманной мере, к высылке, мы можем прибегнуть и к не столь гуманной мере, мы сумеем обнажить меч. Все попытки собрать силы на основе НЭПа мы будем разбивать на каждом шагу".

Пройдет не более 15 лет, и к этим подонкам и палачам применят их же методы, при помощи которых они уничтожали цвет русского народа. Уже их заклеймят как вражеских агентов, как человеческое и политическое ничтожество. Тот же Зиновьев забудет, как он бросал на плаху палачей ежедневно десятки и сотни сынов и дочерей России. Потеряв от страха дар речи и впав в прострацию, эта падаль будет ползать, на коленях, вымаливая себе пощаду…

Но не только упомянутая выше троица вершила свой злодейский суд. Акция по их приказу началась во многих городах России. В ночь с 16 на 17 августа произошли первые аресты… Арестованным пришлось заполнять анкеты, в которых они брали обязательство в месячный срок покинуть страну. Подписывали и другую бумагу, что в случае нарушения обязательства о выезде, их бегства, невыезда - их ждет расстрел.

Акция сионо-большевиками проводилась глобально. Высылались ученые из многих городов и центров науки. Кроме Москвы и Ленинграда, это была интеллигенция из Киева, Одессы, Харькова, Казани, Нижнего Новгорода и других городов. Как правило, по сообщениям выходящих тогда газет, высылка сопровождалась обысками и разгромом квартир.

Среди изгнанных на Запад были: ректор Московского университета профессор-зоолог Новиков, ректор Петербургского университета академик-философ Карсавин, группа математиков в главе с деканом математического факультета МГУ профессором Стратоновым, экономисты-профессора Зворыкин, Бруцкус, Лодыженский, Прокопович; теоретики и практики кооперативного движения Изюмов, Кудрявцев, Булатов; историки Кизивиттер, Флоровский, Мельгунов, Мякотин, Боголепов; социолог Питирим Сорокин, философы Бердяев, Вышеславцев, Франк, Ильин, Трубецкой, о. С. Булгаков.

Из Одессы навсегда уезжали профессора Бабкин (физиолог), Кастерин (физик), Храневич (кооперация), Самарин (медик), Трефильев (историк), Дуван-Хаджи (хирург), Мулюкин (юрист), Крылов (судебная медицина), Михайлов (уголовное право), Александров (языковед), профессор Флоровский. Из Киева были высланы академики С. Ефимов, Корчак-Чепурковский и другие. Семнадцать профессоров уезжали из Киева через Одессу и Константинополь, а также директор Томского технологического института профессор Зубанов, академик Лапшин (психолог), проректоры Петроградского университета - профессор Одинцов и Боголюбов и многие другие. Таким образом, из Москвы было выслано примерно 35 ученых и писателей, свыше 40 - из Петрограда, 15 - из Одессы, более 35 - из городов Украины, Киева, Харькова, а также из Казани, Томска, Нижнего Новгорода и другие, с семьями это более 500 человек.