Вскрытие покажет - Градова Ирина. Страница 55

– Это страшная смерть, – вздохнул Руденчик. – Злейшему врагу не пожелал бы попасть на зуб тигру!

– Знаете что? – сказал вдруг Денис. – А ведь легенда, пожалуй, не врала: чудовище и в самом деле обитало здесь, в тайге! Только жило оно не в озере. И у него были сообщники.

Во второй половине дня, как и обещано, появился следователь. Я боялась, что он окажется формалистом и не станет вникать в ситуацию, однако, к моему удивлению, Тарас Иванович Сердюк являл собой полную противоположность образу, уже нарисованному в моей голове. Во-первых, он был гражданским и не имел отношения к военной прокуратуре. Я не преминула выразить удивление и восторг по этому поводу, на что мужчина сказал:

– Среди убитых есть гражданские, значит, строго говоря, дело выходит из-под юрисдикции военных. Конечно, они будут вмешиваться, но я как-нибудь с этим разберусь! Я вызвал бригаду из Хабаровска – мы перекопаем все ваше чертово озеро и, если есть что искать, обязательно найдем.

Во-вторых, выяснилось, что до того, как приехать на заставу, следователь занимался пожаром на окраине Казаково. Узнав об этом, я поинтересовалась, правда ли, что хозяин дома тоже сгорел.

– Правда, – ответил Сердюк. – И, между прочим, не один: в доме обнаружили останки двух тел. И вы ни за что не поверите, что мы нашли в подвале!

– Что же?

– Настоящую подпольную лабораторию по производству наркотиков!

Да уж, это точно новость! Значит, Фэй был прав и Белого Китайца изготавливали на нашей территории, а уж потом отправляли в Хабаровск, а дальше – за кордон. Матвей рассказывал, кто проживает в самом дальнем доме в Казаково, но лично я ни разу не видела Профессора и никак не смогла бы заподозрить его в чем-то подобном – скорее поверила бы, что «дурь» бодяжат прямо на заставе!

– Кстати, на втором погибшем была военная форма, – продолжал между тем следователь. – Нет предположений, кто бы это мог быть?

Я тут же подумала об Ожегове, но вслух ничего не сказала и только покачала головой, старательно изображая на лице недоумение.

Вечером этого тяжелого дня, в течение которого всплывали все новые и новые подробности беспредела на заставе, раздался телефонный звонок. Номер не определился, и я сразу поняла, кто звонит.

– У тебя все в порядке?

В голосе Фэя не было ноток беспокойства, и я поняла, что он и так все знает. Поэтому вместо ответа я спросила:

– Пожар в Казаково – твоих рук дело?

Он только неопределенно хмыкнул и ответил:

– Как там у военных говорится – «никто из гражданских лиц не пострадал», да?

– Какое отношение Ожегов имел к Профессору?

– Уж я его поспрашивал! – в тоне Фэя прозвучал смешок, и мне, помимо воли, стало не по себе от мысли о том, чем вызвано его веселье. – Так называемый Профессор – его двоюродный дядька, представляешь? Он ведь химик по профессии, а когда его из института поперли, решил заняться бизнесом. Он готовил «дурь», а племянничек помогал ее сбывать.

– Я и не знала, что Ожегов из местных!

– Он передавал наркоту китайцам в заранее договоренных местах, а потом, уже в Хабаровске, получал деньги и делился с дядькой.

– То есть они не сразу платили?

– Нет, сначала проверяли «товар». Потом сообщали в Хабаровск о том, что все в порядке, и только тогда Лю Байши посылал человека, чтобы расплатиться.

– Надо же, нашим даже китайские бандиты не доверяют! – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать, что моя фраза может прозвучать обидно для Фэя. Однако он и не думал обижаться.

– А тебе не приходило в голову, что могут пострадать невиновные? – спросила я с упреком. – Ну, когда дом поджигал?

– Огонь никак не мог перекинуться на другие здания, – возразил он. – Дом Профессора находился вдалеке от остальных. Кроме того, я оставался на месте и наблюдал, пока все не сгорело. А сегодня видел следователя с бригадой – похоже, они обнаружили лабораторию?

– Обнаружили, – подтвердила я. – Скажи мне вот что: второе тело принадлежит Ожегову?

– Меньше знаешь, крепче спишь, дорогуша, – улыбнулся в трубку Фэй. – Пусть тебя греет мысль о том, что Белого Китайца ни на границе, ни в Хабаровске больше нет.

– Ты избавился от производителя и курьера, но Лю Байши ушел безнаказанным! – возразила я.

– Ты «Новости» любишь смотреть? – задал он странный вопрос.

– При чем тут «Новости»?

– Ну, целую тебя крепко, – вместо ответа сказал Фэй. – Надеюсь на скорую встречу, только, конечно, при более приятных обстоятельствах. Береги себя!

Он отключился, прежде чем я успела сказать что-то еще. Странно, но я испытала острое чувство жалости от того, что наше общение окончено: пока Фэй находился поблизости, я ощущала себя в безопасности.

Выйдя прогуляться перед сном, я столкнулась с медсестрой Ирой.

– Слышали, что в Хабаровске случилось? – спросила она.

– А что там такого случилось?

– Сгорел самый шикарный отель – сейчас по телику передали! По бумагам он принадлежал какому-то бомжу, но на самом деле им владел некий китайский бизнесмен, какой-то Лю Бан… Бай… Короче, как-то так. Кстати, его подозревали в торговле наркотиками и людьми, но доказать так ничего и не смогли. Там такой репортаж был – мама не горюй: я и представить не могла, что у нас под боком процветает китайская мафия!

– А сам он… ну, бизнесмен этот?

– Похоже, тоже сгорел, – ответила Ира. – Да не один: там, видать, вся кодла собралась, вот кто-то их и подпалил. Говорят, на некоторых телах следы пыток обнаружили, но точно сказать не могут – эксперты будут работать. Так что мы еще услышим об этом деле!

Фэй даже не знает, что для того, чтобы быть в курсе последних новостей, вовсе не обязательно смотреть телевизор или слушать радио: они сами летят к тебе на длинных языках обитателей заставы.

Утро также началось с новостей, и сообщил мне их не кто-нибудь, а подполковник Крыласов, временно исполняющий обязанности отстраненного от дел на время работы комиссии Акиньшина.

– О, Агния Кирилловна! – воскликнул он, едва завидев меня, идущую в направлении медсанчасти. – А что это вы не торопитесь – вас же муж дожидается!

– М-м-м…муж?! – переспросила я, запинаясь.

– Ну да. Оля уже отправила за вами бойца – разве вы его не встретили?

То, что Шилов приехал на заставу, не укладывалось в моей голове. Как он узнал, ведь для Олега я гостила у подруги – неужели Карпухин проговорился? Это казалось невероятным. После нашего более чем прохладного общения и прощания в тот раз, когда я сообщила ему о своей беременности, я уже сомневалась, что захочу вновь видеть мужа… И вот он здесь: я не знала, радоваться мне или огорчаться!

Ускорив шаг, я буквально влетела в корпус.

– О, вот и она! – щебетнула Оля, вскакивая. Мужчина, сидевший ко мне спиной, тоже встал, но я и со спины поняла, что он – не Шилов. Седая вьющаяся шевелюра заставила мое сердце скакнуть к самым пяткам, а голубые глаза, в которых сверкали льдинки, невозможно было перепутать ни с чьими другими.

– Андрей! – воскликнула я, испытывая одновременно целую бурю смешанных чувств, от изумления до облегчения и какого-то нереального, щенячьего счастья. И как же я все это время не понимала, что хочу видеть только его? Как я могла думать, что можно наладить жизнь с Олегом и продолжать жить, как будто между нами ничего не было?

Он ничего не сказал, просто шагнул ко мне и обнял, крепко-крепко прижав к себе. Я всем телом ощущала, как колотится его сердце, и этот звук казался мне музыкой.

– Это ты! – пробормотала я, зарываясь лицом в полы его пиджака. – Неужели это действительно ты?! Я думала, ты в Америке…

– Я там был, – ответил Андрей, поглаживая мои волосы. – И мне придется вернуться, но у нас есть пара дней, чтобы решить кое-какие вопросы.

Только сейчас я осознала, что мы не одни, но, оглядевшись, поняла, что медсестрички тактично покинули помещение, позволяя нам поговорить.