В мертвом безмолвии - Чейз Джеймс Хедли. Страница 24

– Люси, ради бога, не лезь в эти дела, тебе никто не причинит зла.

– При условии, что я буду молчать?

– Конечно, – сказал Плайер.

– Но я не собираюсь молчать, – Люси проигнорировала его слова. – Я пойду в полицию.

– Очень трогательно, но весьма глупо. Разве ты собираешься посадить отца на электрический стул?

– Люси, ты не понимаешь, что говоришь, – вмешался Бостон. – У тебя нервный припадок.

Слегка повернув голову через плечо, она с презрением уставилась на отца. В профиль их лица были совершенно одинаковы: высокие лбы, точеные носы, круглые подбородки, но в дочке кипела страсть, она желала справедливости, а отец был совершенно подавлен и лишен воли. Калверта охватило чувство гордости за Люси.

– Я знаю, что говорю. Как дочь я готова помочь, но как человек – презираю тебя.

– Опомнись! – голос Рода срывался от возбуждения. – Мы висим на волоске и не намерены шутить.

– Знаю, что вы не шутите, но и я говорю вполне серьезно.

– Люси, послушай меня, – едва не плакал Бостон.

Не обращая на него внимания, Люси повернулась к Калверту. Ее рука теребила тяжелую серебряную брошку, украшавшую платье, а губы шевелились, словно она беззвучно произносила какую-то фразу. Калверт понял, что она пытается что-то сообщить ему, но смысл этого сообщения не доходил до него.

Затем она сняла брошку и отвернулась, всем своим видом изображая усталость и безнадежность. Мозг Калверта лихорадочно работал, стараясь расшифровать движения ее губ. Они раскрывались, принимая форму эллипса, как будто Люси хотела поцеловать его на прощание… Он поймал себя на том, что бессознательно повторяет ртом эти движения.

Люси уже подошла к Роду и протянула брошку ему.

– Возьми, – сказала она. – Ты подарил мне ее на день рождения. Я возвращаю подарок.

Удивленный, Род инстинктивно протянул руку вперед. Глаза Люси отчаянно блеснули, и она изо всей силы вонзила острие брошки в ладонь Рода. Тот дико вскрикнул, с ужасом уставился на рану и, выронив пистолет, ухватил левую руку правой.

Пистолет, грохнувшись на пол, отскочил по направлению к Ходжу. Полицейский, до этого больше напоминавший труп, мгновенно подхватил оружие. Джо, на лице которого застыло безмерное удивление, тоже потянулся за своим пистолетом.

Калверт мгновенно сообразил, что помешать Джо не успеет, и ринулся к Плайеру, который находился почти рядом и уже целился в Люси. К тому моменту, когда он, дотянувшись до врага, сильно ударил его плечом, раздалось уже три выстрела. Три выстрела за одну-две секунды! Чье-то крупное тело прикрыло собой Люси, но Калверт уже ввязался в борьбу с Плайером. Нападение застало убийцу врасплох, однако он быстро пришел в себя и не позволил Калверту овладеть своим пистолетом.

Справа вновь прогремели два выстрела. Это Ходж, лежа на животе и пристроив ствол пистолета на сгиб поврежденной руки, стрелял, как заправский снайпер. Плайеру удалось вырваться, и он ударил Калверта рукояткой пистолета по голове. Однако тот устоял и снова перехватил запястья противника. Некоторое время они стояли неподвижно, напрягая все мышцы. Наверное, они были похожи на скульптурную группу античных борцов. Глаза Плайера вылезли из орбит, лицо перекосило от ненависти, но и Калвертом уже овладела первобытная всепобеждающая ненависть. Он зарычал и отшвырнул Плайера, тот от неожиданности выронил пистолет. Не упуская инициативы, Калверт обрушил на противника всю мощь своих кулаков. Серия завершилась сокрушительным ударом в живот. Плайер издал хрюкающий звук, зашатался и рухнул на пол. Изо рта у него хлынула кровь. Ослепленный яростью, Калверт склонился над ним, нанося удары по лицу уже неподвижного противника.

Одна мысль владела им сейчас: «Я сотру тебя в порошок, я буду бить до тех пор, пока ты не сдохнешь».

Кто-то сзади схватил его за руку, но Калверт вырвался и продолжал молотить Плайера, как тренировочную грушу. Остановился он, только услышав над ухом голос Ходжа:

– Хватит! Вы убьете его!

Шатаясь, Калверт отступил. И только тогда он увидел двух мертвецов, лежащих в разных углах комнаты. Во всяком случае, выглядели они как мертвецы.

Это были Джо и Бостон.

– Пока хватит, – сказал сержант из отдела расследований убийств. – Вы что-то не договариваете. Хотите осложнить нашу работу? Придется попозже вас вызвать снова.

– Я могу идти? – Калверт встал.

– Да, сейчас от вас все равно большего не добьешься.

– Хочу спросить вас о жене. За ней что-нибудь… числится?

– Вы хотите, чтобы мы ее проверили?

– Нет. Мне просто хочется это знать.

Сержант стал перебирать лежавшие перед ним бумаги. Просматривая листок за листком, он тихо говорил как бы самому себе:

– Леонетти и его сын. С ними все понятно. Это протокол допроса Гастингса. Обвиняется в совершении подлога… Так, – он поднял глаза на Гарри. – Многое тут еще не ясно, но наши ребята разберутся. Что касается миссис Калверт, о ней здесь ничего нет. Судя по всему, она ни в чем не замешана.

Калверт вышел в коридор и наткнулся на поджидавшего Ходжа. Кисть его руки была забинтована, а сама рука висела на перевязи. Одежда выглядела помятой, зато усы были безукоризненны.

– Я чертовски зол на вас, – сказал он. – Два переломанных пальца – довольно дорогая цена за ваше глупое поведение. Но зато я получил повышение по службе.

– Поздравляю. Что известно про того парня, которого вы ухлопали в галерее?

– Он в морге. Пуля раздробила ему позвоночник.

Калверт подавленно замолчал. Ходж, недовольно теребя усы, пробурчал:

– Вы хотели, чтобы он пристрелил нас?

– Нет, но… Я просто не могу свыкнуться с мыслью, что в этом деле так много убитых.

– А вы, оказывается, чистоплотный. А кто это, интересно, хотел убить Плайера? Да еще голыми руками! Вы были похожи на дикого зверя. Что? Будете отрицать?

– Нет, – вздохнул Калверт. – Ничего не могу сказать в свое оправдание. Сам не понимаю, что со мной случилось. Простите, но я спешу в госпиталь.

– Понимаю. Это касается той девушки?

– Да. Еще раз спасибо. Я обязан вам жизнью.

– Пустяки, – Ходж снова провел рукой по усам.

Вестибюль госпиталя пропах карболкой. Ожидая, пока дежурная сестра закончит говорить с кем-то по телефону, Калверт заглянул в приемную и увидел там Люси. Она сидела, сложив руки на коленях и глядя в пространство невидящим взором. Глаза ее были красны, но сухи.

Калверт тихо окликнул ее, и девушка без малейшего колебания подошла. Он обнял ее и прижал к себе, а Люси доверчиво положила голову ему на плечо.

– Ох, Гарри…

– Ничего не надо говорить, дорогая.

– Отец умер на операционном столе.

– Я очень сочувствую тебе.

– Все время я стараюсь убедить себя, что он ничего не знал об убийстве.

– Я тоже верю в это, – сказал Калверт.

– Правда? – она с мольбой посмотрела на него. – Ты веришь в это? Для меня твое мнение очень важно.

– Я абсолютно убежден.

Это была маленькая ложь во спасение. На самом деле Калверт понимал: Бостон лгал, говоря, что о причине смерти Ван дер Богля узнал в госпитале от Гастингса. Он ведь не был там! Но этой в общем-то мелкой деталью можно было пренебречь ради душевного спокойствия Люси. Она хотела оправдать отца, который умер, как герой, приняв предназначавшиеся ей пули на себя. Пусть она сохранит о нем добрую память.

– Отдав за тебя жизнь, он искупил свою вину, – сказал Калверт, как бы ставя точку в этом деле.

Люси откинула со лба прядь светлых волос и с нежностью глянула на него. Теперь в ее глазах стояли слезы.

Утром в понедельник Калверт был на работе. Он успел перекинуться парой слов с Молли, когда вошел Чарли Мэйер.

– Мне нужно отлучиться на полчаса, Чарльз, – сказал Калверт.

– Я уже все знаю. Прочел утренние газеты. Картины Гроота будут возвращены в Голландию вдове Ван дер Богля. А куда ты собираешься?