Вышел месяц из тумана - Стаут Рекс. Страница 6

— Прекрасно, — отозвался Вульф. — Мисс Аарон появилась здесь сегодня днем, в двадцать минут шестого, вернее даже вчера — сейчас ведь уже за полночь. Она пришла без приглашения, не договорившись заранее о встрече. Минут двадцать она беседовала с мистером Гудвином. Затем он пошел наверх, чтобы посоветоваться со мной. Он отсутствовал полчаса. Все это время она была на этаже одна. Вы знаете, что увидел мистер Гудвин когда вернулся. Он передал полиции заявление, в котором воспроизвел свою беседу с покойной. — Вульф повернул голову: — Арчи, дайте мистеру Отису копию заявления.

Я достал из ящика стола бумагу и вручил ее посетителю. Было у меня намерение встать рядом с ним — вдруг Берта Аарон была права и неприятное известие действительно окажет на него такой эффект, которого она боялась? Но потом я подумал, что мне и со своего места будет видно его лицо, так что я сел в кресло у своего письменного стола. Однако за полвека адвокатской практики этот человек научился владеть своим лицом. Все что я заметил, — это то, что челюсть его чуть выдвинулась вперед, а мышцы шеи напряглись. Он дважды внимательно перечитал мое заявление — первый раз быстро, второй — очень медленно. Дочитав, он тщательно сложил бумагу — при этом слегка ее смял — и стал засовывать ее во внутренний карман пиджака.

— Э-э, нет, — веско сказал Вульф, — я на свой страх и риск поделился с вами сведениями, но это копия заявления, сданного в полицию. Вам нельзя ее забирать.

Отис пропустил эти слова мимо ушей. Он взглянул на свою помощницу, и мышцы на его шее снова напряглись.

— Не следовало мне брать вас с собою, Энн, — сказал он. — Вынужден просить вас уйти.

Девушка взглянула на него.

— Поверьте, мистер Отис, вы можете полностью мне довериться. Во всем. Не сомневайтесь во мне. Если вы узнали плохую новость, лучше вам не переживать ее одному.

— Что делать! Такое я доверять вам не могу. Придется вам оставить нас.

Я встал и сказал девушке:

— Вы можете подождать в соседней комнате, мисс Пэйдж. Стена и дверь звуконепроницаемы.

Она с крайне недовольным видом встала. Я открыл дверь в соседнюю комнату, включил там свет, затем подошел к двери в холл, запер ее и положил ключ в карман. Вернувшись в кабинет, я направился к своему столу. Отис спросил:

— А звукоизоляция надежная?

— Слышны только громкие крики, — заверил я его.

Он перевел взгляд на Вульфа:

— Неудивительно, что мисс Аарон думала: это меня убьет. Странно, что это действительно меня не убило. Вы говорите, в полиции есть такая же бумага?

— Да. Однако наша с вами беседа не окончится, пока вы не вернете заявление. У мистера Гудвина нет иного документа, подтверждающего, что он сообщил эти сведения полиции. Ему опасно было даже его подписывать — он сделал это лишь под давлением полицейских.

— Но мне надо…

— Арчи, возьми бумагу.

Я встал. Ну, думаю, еще одно испытание для его сердца. Но чуть только я сделал шаг к нашему посетителю, как рука его скрылась в кармане. Когда же я подошел к нему, он вынул заявление и протянул его мне.

— Так-то лучше, — прокомментировал этот его жест Вульф. — Я уже выразил вам свое сожаление по поводу случившегося и принес извинения; всю информацию по этому делу вы от нас получили. Могу добавить лишь вот что: во-первых, без вашего согласия мы никому не расскажем о том, что вы сейчас узнали; во-вторых, мое самолюбие жестоко уязвлено, так что поимка убийцы доставит мне огромное удовольствие. Кроме того, что это дело относится к компетенции полицейских, это еще и мое личное дело. Я буду благодарен вам за помощь не в качестве моего клиента — хочу сразу же предупредить вас, что не приму от вас никакого гонорара. Понимаю, что вы недавно перенесли нечто вроде шока, что вас гнетут мысли о катастрофе, грозящей в будущем вашему агентству. Однако, когда эмоции схлынут, вас может прельстить перспектива уменьшить урон, самому сговорившись с работающим в вашей фирмой предателем, и помочь этому негодяю уйти от правосудия. Если вы проделаете это изобретательно и не жалея средств, то не исключено, что вы проведете полицию, но знайте: меня вы не проведете все равно.

— Чертовски смелые предположения вы делаете и, главное, необоснованные, — отозвался Отис.

— Я не делаю предположений, а просто посвящаю вас в свои планы. Полиция и я думаем одно и то же: кто-то из ваших компаньонов убил мисс Аарон. Хотя закон не требует, чтобы свидетельские показания против убийцы в суде содержали соображения относительно мотивов преступления, это неизбежно происходит. Можете ли вы с уверенностью утверждать, что не попытаетесь это предотвратить? Что интересы фирмы не выйдут для вас на первый план?

Отис открыл было рот, но тут же снова его закрыл.

Вульф кивнул:

— Надеюсь, что нет. Тогда советую вам помочь мне. Если вы пойдете на это, я поставлю перед собой две задачи: поймать убийцу и позаботиться о том, чтобы репутация вашей фирмы пострадала как можно меньше. Если же вы не станете мне помогать, задача передо мной будет стоять лишь одна — первая. Что же касается полиции, я лично сомневаюсь, что они надеются убедить нас сотрудничать с ними — не такие уж они простаки. Им ясно, что у людей есть более важные интересы, чем забота о том, чтобы свершилось правосудие. Итак, что скажете, сэр?

Ладони Отиса лежали на его коленях, голова была наклонена вперед, так что он имел возможность изучать тыльную поверхность своей левой руки. Потом его взгляд перекинулся на другую руку. Внимательно оглядев и ее, старик поднял голову и заговорил:

— Вы употребили слово «гипотеза», говоря о том, что мисс Аарон была убита кем-то из моих компаньонов, и это действительно не больше, чем гипотеза. Ну скажите, откуда он узнал, что она здесь? Она ведь заявила, что никому об этом не рассказывала.

— Он мог ее выследить. Вероятна, она покинула вашу контору вскоре после разговора с ним. Что скажете, Арчи?

— Должно быть, она шла сюда пешком, — начал объяснять я. — От вас сюда минут пятнадцать-двадцать хода, если учесть примерную скорость ее ходьбы. В это время дня трудно поймать такси, да и по центру города они ползут черепашьим шагом, так что выследить ее было плевым делом.

— Но как же он вошел? — не отставал Отис. — Он что, пробрался незамеченным, когда вы впустили ее?

— Нет. Вы ведь читали мое заявление. Он увидел, что она вошла в дом, где, как было ему известно, живет Ниро Вульф. Тогда он направился к ближайшей телефонной будке и позвонил сюда. Она сняла трубку — вот эту, — я постучал пальцем по телефону на своем столе. — Меня в комнате не было, и трубку она, должно быть, сняла машинально — у опытной секретарши это рефлекс. Я, уходя, не нажал кнопку, и звонок не был слышен наверху, в оранжерее. Он прозвенел лишь на кухне, но Фрица в это время там не было. Итак, она сняла трубку, и этот человек сказал, что ему нужно немедленно с нею повидаться, — теперь он может объяснить ей тот подозрительный эпизод в ресторанчике. Она разрешила ему прийти. Когда он явился, она впустила его через парадную дверь. Он хотел лишь заморочить ей голову, но, когда понял, что она одна на этаже и пока еще не говорила с мистером Вульфом, у него возникла новая идея, и он ее осуществил. Все это заняло не более двух минут, а может и меньше.

— Ну, все это лишь предположения.

— Меня, конечно, здесь в это время не было. Но гипотеза эта многое объясняет. Если у вас есть другая, более правдоподобная, изложите ее. Готов за вами стенографировать.

— Полиция, верно, обшарила здесь все в поисках отпечатков пальцев?

— А как же! Но на этой улице стоял мороз, а ваши компаньоны, я думаю, имеют привычку носить перчатки.

— Вы сказали, он узнал, что она еще не говорила с Ниро Вульфом, но ведь она беседовала с вами.

— Этого она могла ему и не сказать. Узнать, что она одна и не виделась еще с мистером Вульфом, можно было за считанные минуты. Либо это было так, либо она упомянула о разговоре со мной, но убийцу это не смутило. Первое предположение кажется мне более правдоподобным. Оно нравится мне больше