Славный парень - Кунц Дин Рей. Страница 32

Зоя прошла следом за ним на кухню, где он взял ключи от дома и автомобиля.

Телефон перестал звонить.

В гараже сказал: «Одеваться», и собака тут же подошла к нему, чтобы он надел на неё ошейник, к которому сразу же прицепил поводок.

Когда Пит открыл заднюю дверцу «Меркури Маунтинер», Зоя запрыгнула в багажное отделение.

Он запер дверь между гаражом и домом, как до этого запер парадную и кухонную дверь. Сознательно нигде не выключил свет.

Теперь оставалось только надеяться, что он успеет покинуть дом.

Глава 30

Старенький муниципальный автобус неспешно катил на юг по прибрежной автостраде, выдыхая в ночь продукты сгорания биотоплива. В этом месяце он мог ездить на этаноле, на ореховом масле, на переработанном масле из ресторанов быстрого обслуживания или на каком-то экстракте, полученном из генетически изменённых гигантских соевых бобов.

Тим обогнал этого бегемота, проехал ещё пять кварталов, припарковался у ресторана и оставил там «Эксплорер», на этот раз, возможно, навсегда.

Он проехал мимо трёх остановок. Он и Линда пробежали два длинных квартала на север, к ближайшей остановке, где какое-то время и дожидались своего нового средства передвижения.

Ветер задувал дождь под крышу остановки, бросая капли в их и без того мокрые лица.

В этот предрассветный час автомобилей заметно прибавилось. Шуршание шин по мокрой мостовой напоминало звук, с которым санки несутся по снежному склону.

Они поднялись в автобус в твёрдой уверенности, что он довезёт их как минимум до Дана-Пойнт, и, роняя на пол капли воды, пошли по проходу, когда водитель вновь вырулил на трассу.

Это был один из первых утренних автобусов, так что свободных мест хватало. Из немногочисленных пассажиров большинство составляли женщины: уборщицы, кухарки, посудомойки, чей рабочий день начинался затемно.

У всех одежда была сухая. Все вышли из дома с зонтами. Некоторые смотрели на Тима и Линду сочувственно. Другие не могли подавить самодовольной, злорадной ухмылки.

Она повела его в самый конец салона, где они и сели, отделённые несколькими рядами кресел от ближайшего пассажира, так что подслушать их разговор никто не мог.

— И зачем?

— Ты про что?

— Мы не могли припарковаться ближе к автобусной остановке?

— Нет.

— Ты не хочешь, чтобы он узнал, что дальше мы поедем на автобусе?

— Я не хочу, чтобы он сразу это понял. Он сообразит достаточно быстро.

Её подруга Тереза с двумя приятельницами улетела на неделю в Нью-Йорк. Они собирались лишь на короткое время заглянуть в её дом в Дана-Пойнт.

— Ты действительно думаешь, что они смогут вычислить автобус, допросить водителя?

— Действительно думаю.

— Он нас не запомнит.

— Посмотри на нас. Мокрые кошки.

— И что, идёт дождь.

— Он запомнит.

— Когда он нас высадит, несколько кварталов до её дома мы пройдём пешком. Они не смогут узнать, куда именно мы пошли. Дана-Пойнт, ничего больше.

— Может, эти племянники-хакеры имеют мгновенный доступ к компьютерам телефонной компании. Когда ты в последний раз звонила Терезе?

Она нахмурилась.

— Ох. Так они могут узнать все номера, по которым я регулярно звонила в Дана-Пойнт.

— Да.

— А по номерам найти адреса.

— Точно. И в следующий раз, когда он выйдет на нас, мы не сможем так легко избавиться от него.

— Мне не показалось, что это было легко.

— Ты права. Поэтому нам нельзя подпускать его к себе, пока мы не подготовимся к встрече.

— И как мы будем готовиться?

— Не знаю.

— Я не понимаю, как можно подготовиться к встрече с таким, как он.

Тим не ответил.

Какое-то время они молчали.

— Я всё думаю... что же я такого сделала? — первой заговорила Линда. — Я же ничего не сделала.

— Причина не в том, что ты сделала.

— Тогда в чём?

— Ты что-то знаешь.

Эти зелёные глаза вновь всмотрелись в него, стараясь вскрыть, словно консервную банку.

— Ты знаешь что-то такое, что может принести кому-то серьёзный урон.

— Я долгие годы писала эти убогие романы. Я ничего ни о ком не знаю.

— Ты даже не знаешь, что ты знаешь.

— Это точно.

— Что-то ты услышала, что-то увидела. И тогда это ничего не значило.

— Когда?

Тим пожал плечами.

— В прошлом месяце. Годом раньше. Когда угодно.

— Слишком многое придётся вспомнить.

— Лучше и не пытаться. Тогда это представлялось сущей ерундой, не будет казаться чем-то другим и теперь.

— Она хотят убить меня из-за какой-то ерунды, которую я даже не могу вспомнить?

— Не ерунды. Это что-то важное. Важное для них, несущественное для тебя. Я практически уверен, что так оно и есть. Думал об этом с тех пор, как он появился в отеле.

— Ты думал об этом с того момента, как я открыла дверь и впервые тебя увидела.

— Ты сказала, что в такой большой голове, как моя, обязательно должны быть мозги. Ты замёрзла?

— Меня трясёт. Но не от того, что я промокла. Узел затягивается все туже?

— Знаешь, как бы туго ни затягивался узел, ты всегда можешь перерезать верёвку.

— Если все так серьёзно, выхода может и не быть.

— Выход есть всегда, — возразил Тим. — Просто о некоторых вариантах не хочется думать.

Она нервно рассмеялась.

Вновь они какое-то время молчали.

Тим сидел, положив кулаки на колени, и, проехав милю или две, она положила левую руку на его правый кулак.

Он повернул руку ладонью вверх, раскрыл, обхватил её пальцы своими.

Время от времени автобус останавливался, в салон заходили новые люди, иногда один-два человека выходили. Никто из новых пассажиров вроде бы не жаждал их смерти.

Глава 31

Пит Санто склонился над рулём «Меркури Маунтинер» в квартале от собственного дома.

Когда он заглушил двигатель и выключил наружное освещение, Зоя перебралась на переднее пассажирское сиденье.

Вдвоём они наблюдали за улицей и ждали. Изредка он почёсывал ей шею и за ушами.

Ближайший уличный фонарь находился достаточно далеко, чтобы не подсвечивать салон внедорожника. Широкая крона пинии, под которой они расположились, укутывала бы их тенью и после восхода солнца.

Лишь часом раньше Пит и представить себе не мог, что наступит день, когда он будет вести наблюдение за собственным домом. Стоило ли жить на свете, когда твоё питье — паранойя, а пища — насилие?

Пит предполагал, что они приедут ещё до рассвета. Но фактически они нагрянули через десять минут после того, как он заступил на вахту под пинией.

«Субербан» остановился перед домом, под фонарём. Вероятно, гости не считали нужным скрываться.

Трое мужчин выбрались из кабины. Несмотря на расстояние и плащи, не возникало сомнений относительно рода их деятельности.

Пит потерял их из виду, как только они направились к дому. С того места, где стоял его «Меркури», дом он видеть не мог, только улицу перед ним.

Он предположил, что один из троицы сразу направился к заднему крыльцу.

Пит не знал, удостоверения какого правоохранительного ведомства ему бы предъявили, но, конечно же, они бы перекрыли жетон полицейского детектива. Может, эти парни представились бы агентами ФБР или Агентства национальной безопасности. Может, Секретной службы или Министерства внутренней безопасности.

Мысленным ухом он услышал дверной звонок.

Скорее всего, их жетоны и удостоверения с фотографиями были такими же настоящими, как и многочисленные водительские удостоверения Кравета.

Если бы Пит не убежал с Зоей, ему пришлось бы принимать этих мужчин за настоящих агентов. Потому что, возможно, они ими и были.

Но при любом раскладе прибыли они с тем, чтобы сказать ему: оставь в покое этого улыбающегося парня со всеми его водительскими удостоверениями, забудь про убийства в «Сливках и сахаре».

Они бы сказали, что он сует свой нос в некое особо важное расследование, которое ведётся в масштабах всей страны. Или что речь идёт о национальной безопасности. В любом случае расследование это никак не подпадало под юрисдикцию городского копа.