Последний тамплиер - Хаури Реймонд. Страница 36

— Что такое?

— Не знаю, — отозвалась она, вынырнув откуда-то издалека, — просто никак не свести концы с концами. С одной стороны, он обаятельный профессор-эрудит, а с другой — полная противоположность, человек, способный на такую жестокость…

Вмешался Апаро.

— К сожалению, такое не редкость. Тихий дружелюбный сосед, который держит у себя в холодильнике расчлененный труп. Они обычно гораздо опаснее, чем парни, каждый вечер скандалящие в барах.

Снова слово взял Рейли.

— Мы должны разобраться, чего он добивается. Тесс, вы первая увидели связь между Венсом и тамплиерами, и если вы изложите нам то, что успели выяснить, мы, может быть, сумеем предсказать его следующий ход.

— С чего мне начать?

Рейли передернул плечами.

— С начала?

— Это долгая история.

— Тогда дайте вид с высоты десять тысяч футов. Если что-то покажется интересным, рассмотрим поближе.

Она наскоро привела в порядок мысли и начала.

Тесс рассказывала о происхождении ордена, о появлении в Иерусалиме девяти рыцарей, об их долгом отшельничестве в храме и о предположении, что за это время они что-то откопали там; об их последующем, почти необъяснимом вознесении к власти; об их боевых победах и окончательном поражении в Акре. Она описала возвращение тамплиеров в Европу, их силу и высокомерие, раздражавшие короля Франции и подвластного ему папу, и гибель ордена.

— При посредстве своего послушного орудия, папы Климента V, король начал волну гонений, загоняя тамплиеров в угол обвинениями в ереси. За несколько лет могучий некогда орден был стерт с лица земли. Почти все они погибли мучительной смертью.

Апаро озадаченно перебил:

— Постойте, какая ересь? Как этому могли поверить? Я думал, эти ребята числились защитниками Святого Креста, избранниками папы.

— То были времена религиозного фанатизма, — пояснила Тесс. — Дьявол всегда присутствовал в сознании людей. — Она обвела глазами слушателей, молчаливо ожидавших продолжения. — Их обвиняли в том, что, вступая в орден, рыцарь должен был плевать и даже мочиться на распятие и отрекаться от Иисуса Христа. И это еще не все. Их еще обвиняли в поклонении странному демону, звавшемуся Бафомет, и в содомском грехе. В общем, обычные обвинения в сатанизме, которые Ватикан выдвигал, когда хотел избавиться от соперников.

Она украдкой покосилась на де Анжелиса. Он сохранял на лице выражение снисходительной заинтересованности.

— За несколько лет преследований, — продолжала Тесс, — они признались во многом, но верить этим признаниям стоит не более, чем признаниям, сделанным на допросах испанской инквизиции. Под угрозой пытки раскаленным железом всякий признается в чем угодно. Особенно когда видишь, как пытают твоих друзей.

Де Анжелис снял очки и протер о рукав своего пиджака, надел снова и сдержанно кивнул Тесс. Она не скрывала, кому принадлежат ее симпатии.

Тесс собрала листки в папку.

— По всей Франции были схвачены и разделили судьбу собратьев сотни рыцарей. Почувствовав безнаказанность, к травле присоединились аббаты и епископы, и скоро на тамплиеров была открыта настоящая охота.

Апаро успокаивающе поднял ладонь.

— Хорошо, но давайте вернемся назад. Вы сказали, король и папа почти добились своего. А в чем не добились?

— Они так и не получили сокровищ ордена.

Тесс упомянула легенды о бочонках с золотом и драгоценностями, якобы скрытых в пещерах или на дне озер по всей Европе, и пересказала историю тамплиерских кораблей, вышедших из гавани Ла-Рошель в ночь накануне роковой пятницы тринадцатого.

— Так что, все это, — Янссон пошевелил лежавшие перед ним копии манускриптов, — вокруг пропавших сокровищ?

— Как приятно иметь дело с доброй старомодной алчностью! — фыркнул Апаро. — Отрадное разнообразие после возни с полоумными фанатиками.

Де Анжелис склонился вперед, прокашлялся и взглянул на Янссона.

— Принято считать, что сокровища пропали безвозвратно.

А Янссон побарабанил пальцами по листкам.

— Выходит, Венс надеялся, расшифровав их, напасть на след тайника?

— Не сходится, — перебила Тесс и вдруг смутилась, почувствовав себя чужой под обращенными к ней взглядами. Она обернулась к Рейли, ища поддержки. — Если бы Венсу нужны были деньги, он мог захватить в Метрополитен и другую добычу.

— Верно, — согласился Апаро, — но продать шедевры с выставки практически невозможно. И, по вашим же словам, сокровища тамплиеров должны быть во много раз дороже всей выставки, да и распродавать их можно свободно: не краденое добро, а находка.

Все согласно закивали, но де Анжелис видел, что с лица Тесс не уходит сомнение, хотя она и не решается выразить свои мысли вслух.

— Вас это не убеждает, мисс Чайкин?

Она беспокойно нахмурилась.

— Совершенно ясно, что Венсу нужен был шифратор, чтобы прочитать найденные им документы.

— Ключ к тайнику с сокровищами? — наполовину утвердительно предположил Янссон.

— Что же еще? — де Анжелис надеялся выведать, много ли открыл ей Венс.

Тесс покачала головой.

— Не уверена.

«Хорошо, если правда», — заметил про себя де Анжелис и от души пожелал, чтобы это было так.

Но Тесс тут же разбила его надежды, продолжив:

— Венс, по-моему, думал о чем-то большем, чем богатство. Он казался почти одержимым, словно рыцарь в погоне за Граалем.

Она коротко изложила им другие теории, относящиеся к сокровищам тамплиеров, в том числе и легенду о стражах потомков Христа. Говоря, она то и дело поглядывала на де Анжелиса. Он отвечал ей пустым, ничего не выражающим взглядом, но как только Тесс закончила, взял слово.

— Отбрасывая все эти увлекательные мифы, — заговорил он, сверкнув чуточку снисходительной улыбкой, — суть дела сводится к тому, что он показался вам мстителем, собравшимся в своего рода крестовый поход.

— Да.

— Ну что ж, — продолжал де Анжелис в спокойной, уверенной манере преподавателя светского колледжа, — деньги представляют собой весьма могущественное орудие. Крестовый поход в наши дни, как и в тринадцатом веке, обходится дорого, не правда ли?

Он оглядел собравшихся.

Тесс промолчала.

Вопросительное молчание прервал Рейли.

— Я вот чего не могу понять. Мы знаем, что Венс винит священника, а заодно и всю Церковь, в смерти жены.

— Жены и дочери, — уточнила Тесс.

— Вот-вот. А теперь, насколько я понимаю, он заполучил документы, настолько жуткие, что от рассказа о них священник поседел в несколько минут. И все мы, кажется, согласились, что эти шифрованные рукописи принадлежат тамплиерам, так?

— К чему ты клонишь? — перебил Янссон.

— Я считал, что тамплиеры были на стороне Церкви. То есть, как я понимаю, эти парни были защитниками веры. Они двести лет проливали кровь за Ватикан. Я еще понимаю, что их последователи могли предъявить Церкви солидный счет, но согласно вашей версии, — он взглянул на Тесс, — они открыли что-то за двести лет до начала гонений. Зачем им было с первого дня скрывать что-то, неприятное для Церкви?

— Зато это объяснило бы, за что их сожгли, — вставила Амелия Гейнс.

— Двести лет спустя? И еще одно, — гнул свое Рейли. — Эти ребята от защиты Креста обратились к его осквернению. Почему они это делали? Такая церемония посвящения — откуда она?

— Ну, то, что их в этом обвиняли, — сказала Тесс, — еще не значит, что они это делали. В то время это было стандартное обвинение. За несколько лет до того король прибег к нему, чтобы избавиться от неудобного для него папы, Бонифация VIII.

— Все равно не получается, — упорствовал Рейли. — Зачем они столько лет сражались за Церковь, если хранили тайну, которую не желал открывать Ватикан?

Де Анжелис наконец вступил в дискуссию, заговорив свойственным ему слащавым тоном:

— С вашего позволения… мне кажется, если уж давать волю фантазии, можно принять во внимание еще не обсуждавшуюся версию.

Все лица обернулись к нему. Он помолчал, намеренно затягивая паузу.