Король казино - Незнанский Фридрих Евсеевич. Страница 21

Они просидели за столом и проговорили до восхода солнца. Повинуясь безотчетному чувству откровеннос­ти, которое вызывал Саргачев, Лариса не скрыла ниче­го, кроме ночи на отцовской даче, проведенной с Анд­реем. Она рассказала, как Павлов прозрачно намекал на то, чтобы она переспала с лидерами демократичес­ких партий, дабы получить информацию. О связях с Поповым-Городецким и Фимой Фишкиным, как, буду­чи вместе с Павловым в Гонконге, познакомилась с Ва­ней Бурятом, чья криминальная империя охватила всю Россию, страны СНГ, проникла на Запад и в Соединен­ные Штаты Америки. Не стала скрывать, что дело не ограничилось простым знакомством. По требованию Пав­лова подписала кое-какие бумаги, облегчающие провоз груза с Востока до Воронежа. При этом признании мол­чавший до того Саргачев спросил: «Наркотики?» — «Да». И вновь замолчал Валерий, уткнулся в стол, катая вил­кой в тарелке соленый скользкий масленок. Теперь, когда она стала вице-премьером, криминальные связи заметно потускнели, видимо, тоже не без влияния Пав­лова, зато он настойчиво начал предлагать сблизиться с Андрюшкой Васильевым, «королем казино», карточным гением, мотивируя тем, что необходимы крупные на­личные деньги. «Андрюшка-то?! Кто бы мог поду­мать?!» — по-бабьи всплеснула руками Лариса. Сарга­чев даже не приподнял головы. По словам Павлова, про­должала Лариса, каждая математическая система, находящаяся в человеческом мозгу, может быть запрос­то заложена в компьютер. Он убежден, что «король», как человек далеко не глупый, наверняка это сделал. Дело за небольшим: найти это досье гениального кар­тежника, если таковое существует, или сделать так, чтобы эта информация существовала и обязательно ока­залась в их руках.

Все тебе рассказала, — жалко улыбнулась Лари­са. — Можешь хоть сейчас разбудить Президента, — она швырнула на стол красиво оформленный секрет­ный телефонный абонемент.

Я вхожу в игру, — поднял глаза Саргачев. — Роль «шестерки» меня не устроит.

Я знала, что ты все поймешь, — облегченно вздох­нула Лариса. — Какое-то чувство подсказывало мне, что я не могу, не имею права молчать.

Ты любила Павлова?

Любила.

А теперь ненавидишь?

Он мне мешает.

Саргачев закурил, окутавшись дымом.

По поводу Городецкого, Бурята и прочих фишкиных — вопросов не имею. Меня интересуют пол­ковник Павлов и силы, за ним стоящие. Их задачи и конечная цель.

Анатолий Павлов, сотрудник гэбэшного отдела «К». О его деятельности в этом отделе мне ничего не­известно, но известна другая сторона жизни. В орга­нах создан центр, следящий за новой номенклатурой, основной задачей которой является овладение всей соб­ственностью, как на территории России, так и в стра­нах СНГ, склоняющихся к сближению с нами. Имеет ли к этому отношение отдел «К», не знаю, но дога­даться нетрудно. При центре создана структура, за­нимающаяся досугом масс, а также особый отдел, ку­рирующий забавы «новых русских». Казино, игорные и публичные дома, рестораны, кафе. Предполагаю, что в отделе появилось лицо или группа лиц высокого ран­га, которые клюнули на шальные деньги, связанные с наркобизнесом, торговлей и коммерцией. Дальше — больше. Наладились связи между империей Бурята и кланом, будем так говорить, безопасности. А что за связи? Пока довольны друг другом, отстегивает им Бу­рят положенное — порядок. Чуть что не так — война. Случались перестрелки, аресты боевиков Бурята или Алика Попа, но срабатывали деньги, и людей отпус­кали. Однако два медведя в одной берлоге не живут. Развязка недалека. Ты спрашиваешь о задачах, ко­нечной цели?.. Она проста. Живут прекрасно, хотели бы жить так и дальше. Они будут вполне удовлетворе­ны, если в верхах власти станут их люди. В любом случае они — в стороне. Ответ придется держать лишь тем, кто наверху, чья подпись на документах, те, под крышей которых обделывались делишки.

Они добились немалого, — сказал Саргачев. — Похоже, дела твои неважные?

Хочешь сказать, коготок увяз, всей птичке про­пасть? — усмехнулась Лариса.

Что лично ты хочешь от жизни? — вопросом на вопрос ответил Валерий.

Совсем недавно, года два назад, на подобный воп­рос я ответила так: богатство, власть, свобода духа. Теперь скажу несколько иначе: хочу жить. Просто жить, ни от кого не завися.

Наши идеалы одинаковы, — скупо улыбнулся Саргачев, глянул в окно и добавил: — Светает. Пора ехать.

Дача большая. Две спальни, — прозрачно намек­нула Лариса, но Валерий, словно не услышав ее слов, поднялся, заметив при этом:

Андрея необходимо отправить за границу. Вояж должен принести большие деньги. А ехать Андрей дол­жен обязательно с Павловым.

Мы собирались втроем.

Ты лучше займись своими прямыми обязанно­стями.

И когда прикажешь их отправлять? — съехид­ничала Лариса.

Не раньше, чем разберусь со своими и твоими делами, — словно бы и не заметив ехидства в ее голо­се, ответил Саргачев.

А если поторопит полковник Павлов?

Перебьется. До встречи.

Саргачев уехал, а Лариса, лежа в постели, смотрела и высокий потолок, освещенный солнечным отраже­нием от зеркала, и впервые за долгое время ей было покойно, словно нездешний горный дух проник в душу, и снова подумалось о том, что наконец-то явился тот человек, которого она втайне ждала: он не даст в оби­ду, умрет, но защитит.

2

В Гонконг прилетели в четвертом часу утра. Турец­кий как сел в кресло, так сразу и уснул. Позволил себя разбудить лишь в Монголии, в аэропорту Улан-Патора, где самолет совершил посадку.

Прилетели?

Вылезай. Верблюд подан, — весело откликнулся Грязнов.

Какой верблюд? — спросонья плохо соображая, спросил Турецкий.

Двугорбый! Или тебе одногорбого подавай?

Турецкий уткнулся в иллюминатор, прочел назва­нии монгольской столицы, голубеющее крупными неоновыми буквами на фасаде аэровокзала, обернулся к Славе.

— А ты, смотрю, ха-аро-ош, — щелкнул он себя по горлу.

— На холяву почему не выпить? — расплылся в улыбке Слава. — Несут и несут. Вино, водка, конь­як... Хочешь? — достал он откупоренную бутылку ко­ньяка. — И закусончик имеется.

Бутылками вроде не положено...

Кому как! Капнуть?

Капни.

А тебе, Валера? — обратился Грязнов к Саргачеву.

С Турецким выпью. Давно не выпивал, — от­кликнулся Валерий.

Валера... — усмехнулся Турецкий. — Снюхались. А пьем не на холяву. Спиртное входит в цену билета. Но не такими дозами, — постучал он по бутылке.

То-то, смотрю, скривилась стюардесса, когда я бутылочку цапнул! — рассмеялся Грязнов. — Будем!

А по-китайски чирикаешь? — спросил Турецкий.

Не заглядывая в разговорник, Слава произнес не­сколько фраз по-китайски.

Сечет, — сказал Саргачев. — И сечет неплохо.

Ну, Грязнов! — только и смог ответить Алек­сандр.

Несмотря на ранний час, в Гонконге их встретили, привезли в гостиницу, разместили в отдельных одно­местных номерах, вежливо поинтересовались о планах на день и, узнав, что русские начнут работу в десять утра, откланялись и удалились.

В десять утра к подъезду гостиницы подкатила бе­лая «хонда». Турецкий и Саргачев поехали к следова­телю, ведущему дело об убийстве Кузьминского, а Гряз­нов решил пройтись по Гонконгу.

Господин Ши, так звали следователя, оказался че­ловеком в годах, очень вежливым, с постоянной улыб­кой на губах и понятливым взглядом. Как и предпо­лагал Турецкий, следователь склонялся к версии убий­ства на бытовой почве. По его словам, Кузьминский был заколот после полуночи бывшим любовником де­вушки, имя любовника Цзэн, девушку зовут Ляньсан. Цзэн в розыске, Лянь, разумеется, на свободе. Госпо­дин Ши говорил по-английски и по-китайски, после­днее Валерий переводил. Турецкий понимал по-анг­лийски, но решил не афишировать этих своих зна­ний. Поэтому он говорил и отвечал по-русски.

Вопрос первый, — выслушав сообщение, сказал Турецкий. — Где была охрана Кузьминского?

Охраны не было, — господин Ши повернулся от Валерия к Турецкому.