Кахрамон (СИ) - Кислюк Лев. Страница 25

29

На этот раз телефонный звонок выхватил его из утреннего сна как устрицу из раковины. Он хотел не обратить на него внимания, но звонок не унимался. Пришлось взять дрожащую трубку и понести её к уху.

Ковалев, ты ещё спишь? Давай выныривай из сна, пора совершать поступки!

Лен, у тебя совесть есть?

Есть, но очень мало. Саш, приезжай срочно! Дело не терпит отлагательства.

Да, что там у вас произошло, в конце концов! У меня ещё три дня отпуска и три дня я возьму на свадьбу,

Так я и знала! Молодец Юлдуз Гулямова! Какого монстра скрутила! Чемпиона среди холостяков! Но, если серьёзно, Саша у нас ЧП. Нас продали, сдали, предали – называй, как хочешь! Приезжай.

Еду!

Они встретились в кабинете генерального директора. Хозяин кабинета был мрачнее тучи. Его секретарь сразу получила команду «не соединять ни с кем» и «никого не пускать». Бодрые пылинки весело плясали в солнечных лучах, бронзовые письменные приборы на письменном столе отбрасывали зайчиков прямо на висящие, на стенах фотографии цехов завода. Директор сразу приступил к делу.

Александр Львович, поздравляю вас с будущим бракосочетанием!

Саша с укором посмотрел на Елену.

Разболтала? Только шеф знает или вся твоя дамская «канцелярия»?

Не разболтала, а доложила. Начальник должен знать обо всех возможных изменениях в жизни топ менеджеров фирмы. Это корпоративная информация. Положительная. Женатые топ менеджеры гораздо ответственнее относятся к своим обязанностям. Канцелярия пока не в курсе. Не сказала – не захотела производительность труда снижать.

Иронизируешь! Ну, так и быть, я затаился в засаде и жду. Придет мое время, вот тогда уж я поиронизирую вволю! Шеф! Что случилось? Мы ведь вроде все продумали.

Не удалось сбить цену. Оказывается, у Председателя Совета акционеров был свой информатор в наших рядах. Угадайте с двух раз кто?

Юрий Хохмин.

Нет, Александр Львович, это не честно! Если вы его подозревали, почему не сказали, не поделились подозрениями. А если что-то знали, то просто обязаны были проинформировать! Как это понимать!?

Ничего определенного сказать не могу. Ну не нравились мне его улыбки, ухмылки в тот момент, когда у завода трудности. Ещё что-то такое неосознанное, на уровне интуиции.

Короче говоря, он был, можно сказать, «платным информатором». И уже давно. Я и раньше замечал - Совет акционеров слишком хорошо осведомлен о наших делах, но не думал, что стучат на таком высоком уровне. А уж результаты нашего последнего совещания Председатель Совета узнал на следующий день!

Как вы его вычислили?

Председатель Совета позвонил мне сам и сказал, что он все знает, и не допусти, чтобы мы «ограбили акционеров». Я попросил начальника службы безопасности завода по своим каналам достать распечатки телефонных разговоров Председателя. Выяснилось, что Хохмин звонил ему сразу после совещания с рабочего телефона, разговор продолжался двадцать минут. Мало того, наш «общий друг» приехал к Председателю на следующий день и пробыл в его кабинете час! Я уже с ним беседовал. Он даже не отпирается. Видно считает, что заводу конец и сжигает за собой мосты. Написал заявление об уходе и уехал с работы. Приказ о его увольнении я уже подписал.

Шеф! Нужно дать команду охране, чтобы не пускали его на территорию завода.

Уже сделано. Но, что нам теперь делать? Ведь наш план провалился!

Не факт. Ну, узнали акционеры, рассердились, а на что собственно. На то, что мы пытаемся сохранить свои рабочие места и стараемся это сделать подешевле? Что здесь зазорного! Тут все зависит от того, как информацию подать. Менеджмент завода хочет стать владельцем предприятия, на котором работает! Причем собирается заплатить за это живые деньги. Хотели использовать маленькую хитрость для того, чтобы это финансовое бремя хоть немного облегчить, но если можно без хитростей, то с удовольствием. Только пусть цену не задирают, а то ведь мы тоже можем создать такую обстановку, что им продать завод будет просто невозможно: забастовки, голодовки трудового коллектива, митинги, демонстрации. Шум такой поднимется!!!! И ситуация станет непредсказуемая и убытки будут огромные. Но мы не идем на это! Думаю если хорошо объяснить – нас поймут.

Да, аргументы, весомые. А, что если взять сейчас и позвонить Председателю, да и напроситься на аудиенцию?

Хорошая мысль, шеф!

Генеральный позвонил и уехал. Саша и Елена ждали его минут сорок, каждый в своем кабинете. Вернувшись, он собрал их снова.

Ну, что господа, наши слова услышаны и поняты. В принципе, схема оплаты, придуманная нами, всех устраивает, но есть один нюанс. Для отсрочки платежа нужна гарантия солидного, известного юридического лица, имеющего на счету достаточно средств для гарантирования проведения этой операции. Есть предложения?

Я поищу подходящий банк! – встрепенулась Касимова.

Я поговорю с Шерманом! – сказал Саша

Шерман - это хорошая мысль – задумчиво произнес генеральный. – У нас теперь образовалась «дырка» в связи с выпадением Хохмина их обоймы. Не захочет ли господин Шерман стать совладельцем завода, поговорите с ним!

С удовольствием. Но хочу открыть вам маленькую тайну, я уже встречался с ним на Кипре.

Вел переговоры за нашей спиной?!

Да нет же!! Вы, что мне не доверяете? Я долго думал и тоже пришел к выводу, что нам потребуется гарантия сделки, и Ким пообещал мне найти таких гарантов в Америке.

Спасибо, Александр Львович. Прости меня за сомнения.

Я не в обиде. Должен попрощаться, господа, у меня две очень важные, для меня встречи. Но завтра, я выхожу на работу и полностью, ты слышишь Касимова, полностью начинаю принадлежать только заводу! Всего хорошего.

Но улице он достал телефон и, помедлив немного, нашел в его телефонной книжке имя «Настя». «Этого разговора не избежать и лучше не затягивать «узел на галстуке» - подумал Саша.

Настя! Это я, Саша.

Я уже поняла.

Мне необходимо встретится с тобой и поговорить.

А у меня, Ковалев, нет необходимости встречаться с тобой и разговаривать!

Настя, я тебя никогда ни о чем не просил, а теперь прошу. Давай встретимся в «нашем» кафе через полчаса?

У нас с тобой, Ковалев, нет ничего «нашего»!

Я очень прошу!

На три долгие минуты телефон превратился в «великого немого», потом ответил Настиным, уже боле спокойным, голосом:

Хорошо, но не через полчаса, а через час.

Буду ждать!

Ровно через сорок пять минут Саша сидел за столиком кафе у памятника Пушкину и готовил себя к тяжелому разговору с Настей. Она пришла точно в назначенное время, всегда была пунктуальна и этим отличалась от большинства женщин. На ней было черное облегающее платье, волосы и макияж были неотразимы. «Красивая, этого у неё не отнять! Но как ей объяснить все, чтобы она меня поняла. И чтобы я сам себя понял» - подумал Саша

Привет, Солнышко!

Ковалев, да ты просто наглец! У тебя теперь другое «солнышко», узбекское. И пусть оно греет тебя по ночам!

Настена, не будь вульгарной, терпеть этого не могу!

Потерпишь! Ты с ней теперь ездишь по заграницам, а на меня просто наступил, как на какой-то мусор! Только, поверь мне, Ковалев, на чужом несчастье своего счастья не построишь!

Настя, я люблю её!

А меня, значит, не любишь?!

Поверь, я очень хорошо к тебе отношусь, ну поверь, это так! Ты мой друг, один, или одна, уж не знаю, как сказать, из лучших друзей. Я тебе доверяю, очень тебя ценю и не хочу потерять! Как друга, не хочу потерять, понимаешь? Когда я приехал в Ташкент и встретился с Юлдуз, со мной что-то произошло, я понял, что всю жизнь прожил в ожидании встречи с ней! И потом ждал, когда она приедет, потому, что уже не мог без неё. Настя, ты же знаешь, как это бывает, я о ней не думал даже, она для меня была ребенком, но увидел и всё, пропал.