Умереть дважды - Тамоников Александр Александрович. Страница 46
Бандиты без энтузиазма, понимая, что Джума подставляет их под удар русских, но не смея ослушаться, что означало бы неминуемую смерть, ответили:
– Да, командир!
– Ждите команды! Ахмед и Керим, за мной!
Наджиб двинулся в глубь леса. Помощник и стрелок последовали за ним, вскоре выйдя на поляну ближе к западной окраине. На восточном направлении совсем близком слышались очереди. Там продолжался позиционный бой, точнее, перестрелка двух враждующих групп. Выйдя на поляну, Наджиб поднял глаза к небу, помолился. После чего Ахмед сказал:
– Джума, вряд ли русские дадут Абдулле и Мехмеду укрыться.
– Ну почему? Они ждут выстрела снайпера по цели на тропе, а сначала мы уничтожим их огневую точку на холме. Это станет для русских неожиданностью. Неприятной неожиданностью, что неминуемо повлияет на время отдачи приказа на открытие ответного огня по обнаруженным позициям. Так что и у Абдуллы, и у Мехмеда шансы уйти есть. Все зависит от того, как резво они будут действовать. Посему, мой друг, их жизнь в принципе в их же руках – точнее, головах и ногах. Ну а если не уйдут, то, значит, такова воля Всевышнего.
– А что будем делать мы после ответного обстрела?
Наджиб оскалился:
– То, чего русские никак не ожидают. Они обязательно направят в массив разведгруппу, дабы убедиться в нашей гибели, а заодно и покончить с сопротивлением отряда, ведущего позиционный бой. Мы же вернемся на позиции и расстреляем к шайтану эту разведгруппу, выбьем из рядов русских пять-шесть спецов. Если я сказал, что не дам уйти им отсюда, то, значит, не дам. Это наша земля, и чужакам здесь не жить!
Помощник поклонился:
– Ты настоящий воин, Джума Наджиб, великий командир! Когда в Пешаваре узнают, что ты один с небольшим отрядом разгромил целую группу русского спецназа и захватил секретный груз, о котором умолчал Тургай, будь проклято его имя, то тебя ждет повышение. Ты станешь командующим всеми отрядами юга Афганистана.
Не брезговавший лестью, как и большинство людей с завышенным самомнением, Джума улыбнулся:
– Зачем загадывать на будущее, Ахмед? Надо жить настоящим. Но ты прав, наш бой с русскими не останется незамеченным, и Тургай еще пожалеет о том, что сделал с сестрой и что коварно напал на нас в Гудли. Ой как пожалеет! Я отомщу ему за все! Клянусь! Но... за дело!
Наджиб по рации вызвал снайпера:
– Абдулла! Это я!
– Слышу, саиб!
– Что на перевале?
– Русский медленно поднимается по тропе. Ему сильно мешает парус маскировочного щита.
– Ты держишь его на прицеле?
– Ширму!
– Я это и имел в виду. Хорошо. Где находится русский?
– Примерно на середине тропы, у небольшого изгиба.
– Значит, так, слушай приказ. Приготовься! Мехмеду... огонь!
Раздался взрыв. Граната попала в цель.
– Абдулла! Огонь!
Прозвучали два одиночных выстрела.
Со стороны кишлака загрохотали пулеметные и автоматные очереди. Они били по окраине южного лесного массива. Абдулла успел крикнуть в эфир:
– Джума! Я завалил его! Он...
И замолчал.
Наджиб, приказав помощнику и стрелку залечь, проговорил:
– Абдулле не удалось уйти из-под обстрела русских.
Он вызвал гранатометчика. Радиостанция не ответила. Мехмед не успел укрыться. Что ж, войны без жертв не бывает. Интенсивный обстрел «зеленки» со стороны кишлака и перевала прекратился. Джума взглянул на часы: 16.50. Скоро должен подойти Каруни. Наджиб решил связаться с ним, выйдя на позиции, чтобы, уничтожив разведгруппу, которую, по его мнению, русские просто обязаны были послать в «зеленку», уточнить обстановку и скорректировать задачу отряду заместителя. Он поднялся. Взглянул на Ахмеда и Керима, приказал:
– На прежнюю позицию за мной, бегом! Марш!
И рванулся в заросли, не обратив внимания на то, что стрельба на востоке неожиданно прекратилась. Джума не придал этому значения. Все его мысли были на плато у кишлака и на перевале. О том, что его группу прикрытия восточного направления могли уничтожить, Джума даже не подумал. А бойцам Бакаяра все же удалось переломить ситуацию и нанести бандитам сокрушительный смертельный удар. И помогла Алиму случайность.
Один из боевиков Наджиба, из-за рельефа местности имевший ограниченный сектор обстрела, решил сменить позицию. Ему и надо было переместиться всего метров на пять левее, к соседней канаве да под прикрытием густых кустарниковых зарослей, поэтому он и решился на передислокацию; однако во время броска курткой зацепился за колючую ветвь и на секунду задержался. Этой секунды хватило Бакаяру, чтобы срезать бандита из пулемета. Расстановка сил изменилась. Но не только в количественном составе. У моджахедов Джумы оголился левый фланг, чем мгновенно воспользовался Бакаяр. Он вскочил из канавы и рванулся к оставленной позиции душмана. Связанные перестрелкой подельники незадачливого перебежчика не успели перевести огонь на командира группы противника. А Бакаяр уже с позиции талиба с фланга в упор расстрелял соседнего моджахеда. Поняв, что, оставшись вдвоем, им не удержать противника на прежних позициях, обстреливаемые с двух сторон молодые боевики Наджиба не выдержали и, бросив оружие, рванулись к поляне. Две короткие очереди уложили их на землю. Бойцы же Бакаяра получили возможность беспрепятственно выйти на поляну и рвануться вперед.
Разрыв гранаты на вершине холма стал полной неожиданностью для российских спецназовцев. Соловьев, сорвав шлем, крикнул:
– Твою мать! Как духи засекли Рашида?
– Ты погоди! – сказал Вербин. – Возможно, Джума решил для страховки обстрелять холм, предполагая, что на его вершине потенциально может находиться стрелок. Ты попробуй связаться с Рашидом – не факт, что граната срезала его, – а я узнаю, что с Дрозденко.
Офицеры одновременно извлекли из карманов радиостанции малого радиуса действия. Соловьев начал вызывать Рашида:
– Юсуп! Я – Мираж, ответь!
Но станция Рашида молчала. Афганский разведчик не мог ответить. Граната, пущенная из «РПГ-7» с близкого расстояния, разорвалась прямо перед его позицией, и сейчас его изуродованный труп лежал в воронке, продолжая сжимать обгоревшими руками автомат.
Соловьев отключил станцию:
– Все! Нет больше Рашида. Ублюдок Джума, ну почему ты отдал приказ обстрелять высоту?! Не надо было отпускать Юсупа. Обошлись бы и без флангового прикрытия.
– С Дроздом все в порядке, – доложил Вербин. – Пули снайпера легли слева и справа от него, задев защиту правой руки. Сейчас он лежит на склоне, ждет указаний.
Соловьев приказал прекратить массированный огонь по окраине лесного массива, откуда били гранатометчик и снайпер. Повернулся к Вербину:
– Как думаешь, завалили мы духов?
– А хрен его знает. Может, завалили, может, нет.
– Придется проверять.
– Я со своими пойду!
– Только не по прямой, воспользуйся правой балкой и зайди к позициям духов с запада.
– Хорошо! Но ты слышишь? Замолчала «зеленка» и там, где Бакаяр был остановлен духами Наджиба.
– Действительно! Что там могло случиться?
Соловьев вновь извлек радиостанцию:
– Алим, я – Мираж, ответь!
В ответ прошел сигнал отсрочки переговоров.
Командир «Миража» взглянул на Вербина:
– Алим подал сигнал о невозможности выхода на связь. Что бы это значило?
– Не знаю, Леша, на этом плато все перемешалось к чертовой матери, а еще на подходе банда Каруни.
– Нам только этой суки здесь для полного счастья не хватало. Что в «зеленке»?
– Узнаем. Бакаяр выйдет на связь в ближайшее время.
– Да, если и его не завалили моджахеды Наджиба.
– Тогда кто передал сигнал отсрочки вызова?
– Тоже верно. Подождем.
– Может, мне вывести группу к «зеленке»?
– Погоди! Сначала проясним обстановку с Бакаяром. А то и ты с ребятами попадешь в ловушку к этому шакалу Джуме!
– Надо признать, воевать он умеет…
– Сами же и научили в свое время!
Лесной массив вновь взорвался автоматными и пулеметными очередями. Бой начался где-то в глубине массива.