Любовник от бога - Калинина Дарья Александровна. Страница 4
Он именно так и выразился! Единообразие! Умереть и не встать!
– На первый раз я вас прощаю, – продолжал невозможный старичок. – И лишь выношу устное порицание, без записи в личное дело. Но на будущее учтите: играть в мяч в нашем поселке можно исключительно в специально отведенных для этого местах.
И, сухо кивнув головой, он добавил:
– Передайте это также и вашей подруге. Всего доброго.
И ушел, четко ступая по усыпанной гравием дорожке. Дождавшись, когда он наконец выкатится с их участка, Леся помахала ему вслед и начала карабкаться обратно на забор.
– Кто этот старый клоун? – спросила она у мальчишек, все еще сидевших в своем укрытии. – Откуда он взялся?
– Это Михаил Тихонович, – пояснил мальчик постарше. – Он тут живет.
– А по какому праву, черт возьми, он тут всеми распоряжается?! Туда не ходи, сюда не ходи, в мяч не играй… Кстати, вот ваш мяч!
– Спасибо! – обрадовались мальчишки. – И огромное вам спасибо, что вы нас не выдали Таракану.
– Таракану? Это прозвище Михаила Тихоновича?
Мальчишки порозовели, но все же выдавили из себя:
– Да. Мы так его зовем.
– Надеюсь, он не знает об этом.
Мальчишки тихонько прыснули в кулак.
– А вы давно тут живете?
– Уже пять лет, – серьезно ответил старший мальчик.
– И все эти годы Таракан свирепствует?
– Да. С самого начала.
– И заставляет вас хорошо себя вести?
– Да.
– Не шуметь?
– Да.
– И не разрешает играть в мяч?
– Только на площадке…
Они заговорили наперебой:
– Но там очередь…
– И запись!
– И играть можно только по отведенному лимиту времени.
– Что это такое?! – изумилась Леся. – Что за лимит времени? Столько желающих поиграть в мяч? Так построили бы еще одну площадку. Великое дело!
– Нет, вы не понимаете, – вздохнул старший мальчик. – Лимит времени для игры определяется количеством хороших поступков и добрых дел, которые совершены на пользу других и на благо нашего поселка.
– Что-о?! Вы можете играть в мяч, только если помоете посуду или прополете сорняки на огороде?
– Что-то типа того, – снова вздохнул мальчик.
– Ни фига себе! – присвистнула Леся. – Знаете, не хотела бы я оказаться на вашем месте.
– А ругаться у нас в поселке тоже запрещено, – неожиданно активизировался младший мальчик. – Вот вы сейчас ругались, а в правилах это запрещается.
– Кто ругался? – испугалась Леся. – Когда?
– Вы сказали: «Ни фига себе!»
– Ну да! И что?
– А это ругательство!
Леся почесала в затылке. Ну и дела! Странное местечко. Странные обычаи. С одной стороны, вроде бы все очень даже рационально и правильно, а с другой… Какой-то тараканий диктат получается! Старый противный маразматик в одиночку решает, что хорошо, а что нет! Тоже мне, вождь наций выискался!
– И что? Все его слушаются? Этого вашего Таракана?
– Конечно!
– И ваши родители тоже?
– Они очень послушные, – тоскливо отозвался старший. – У них есть уже двадцать три бонуса. Еще два, и они перейдут на новый уровень.
– О господи! Какие еще бонусы?
– Ну, бонусы.
– Типа поощрений за хорошее поведение?
– Да.
– А как это – новый уровень?
– Мы не знаем. Мы там не были.
– Где?
– На третьем уровне. Мы пока что всего на втором уровне. А раньше были на первом.
– И что изменилось, когда вы перешли на второй? – уже всерьез заинтересовалась Леся.
Интересно, а они с Кирой на каком уровне? Скорей всего на нулевом. Или даже на минус первом.
– Когда мы перешли на второй уровень, маме разрешили загорать в саду.
– Что?
– На специально оборудованной для этого площадке. Папа вызывал мастеров. А потом Таракан принимал работу. Не сразу маме удалось позагорать. Но когда площадку закрыли декоративными щитами, то разрешили.
– Ничего себе! – поразилась Леся. – А еще?
Леся почувствовала нечто вроде азарта. Что еще удастся ей разузнать от этих мальчишек? Какой еще бред придумал этот маразматик Таракан?
– А еще у нас в доме появился питьевой фонтанчик.
– Зачем он вам?
– Мы не знаем, – переглянулись дети. – Но у тех, кто на втором уровне, он у всех есть.
– И вы им гордитесь?
– Да! Очень! А если бы Таракан поймал нас сегодня с мячом, то маме и папе отминусовали бы один бонус и начислили бы штрафные очки. И тогда бы им пришлось очень постараться, чтобы нагнать Саркисянов.
– А это кто такие?
– Они тоже хотят перейти на третий уровень. И у них сейчас тоже двадцать три бонуса. Кто первый получит все двадцать пять, тот получит прайм-тайм.
– А это еще что такое? – простонала Леся, ощущая себя как в театре абсурда.
– Время, которое вы можете посвятить только самим себе. Не нужно ходить на общие собрания, не нужно участвовать в общественных работах или готовить доклады. Вы можете просто сидеть дома и смотреть телевизор или видик.
– А в обычное время этого делать нельзя?
– Нет. Просмотр телепередач лимитирован. Три часа в день для взрослых. И полтора часа – для детей школьного возраста.
– Ни хрена себе!
– Вы снова ругаетесь! – в отчаянии воскликнул младший мальчик. – Вам нужно избавляться от этой привычки. Иначе вам бонусов не накопить!
– И не собираюсь! – воскликнула Леся. – Это просто глупость какая-то! Глупость и дикость!
– Тут все так живут, – произнес старший мальчик. – Папа говорит, что если вы не хотите неприятностей или общественного порицания с выговором в личное дело, то будьте как все. Вот вы нам помогли, не выдали Таракану, вы теперь – наш друг. И поэтому я вам это советую. От всей души.
И договорив, мальчик неожиданно развернулся, подхватил одной рукой мяч, другой – младшего брата, и быстро пошел в сторону своего дома. А Леся, зажав под мышкой довольно увесистый свод правил, потопала к себе домой. Изучать.
Результатом изучения этой китайской грамоты стало то, что Леся ворвалась в комнату Киры и высыпала перед ней целый ворох страниц, покрытых мелким шрифтом.
– Что это? – удивилась Кира, отгоняя страшно обрадовавшегося Фантика, который обожал играть со всякими ненужными бумажками. – Что это такое?
– А ты почитай, почитай! Почитай и скажи мне, чем ты думала, когда ввязывалась в эту аферу?!
Кира торопливо схватила листки бумаги, пока их не изорвал Фантик, и принялась читать. Читала она долго. И все это время Леся не сводила глаз с лица подруги. Наконец Кира хмыкнула, отложила страницы в сторону и спросила:
– Ну и кто сочинитель этого бреда?
– В том-то и дело, что это не бред!
– А что же?
– Правила, по которым нам отныне надлежит жить.
– Как же! – воскликнула Кира. – И ты думаешь, я поверю, что кто-то всерьез запрещает мне ходить по моему собственному газону, даже босиком? И что посадки у меня в цветнике строго регламентированы? Двадцать кустиков бархатцев, но только пятнадцать цинний? И посадки циннии должны быть строго монохромными? Белыми или желтыми? Красные уже сажать нельзя?
– Это еще что! Ты читай дальше.
– Я прочитала все целиком.
Кира все глубже и глубже погружалась в мрачную задумчивость.
– Это не шутка? – наконец спросила она у Леси.
– Нет.
– А где ты раздобыла эту писанину?
– Мне ее дал Таракан.
– Кто?
– Таракан. Михаил Тихонович. Старик тут, похоже, в большом авторитете. Разработал целую систему бонусов и поощрений. К нарушителям же применяются суровые меры, вплоть до лишения их баллов.
– Чего?!
– Лишение баллов.
– Что это за галиматья?
– Не скажи. Если вдуматься, то захватывает. Похоже, они все тут живут в соответствии со строгими правилами. Шаг вправо, шаг влево – лишение бонусов и минус баллы.
– Тут начисляют баллы за хорошее поведение?
– Да. Чтобы пройти на следующий уровень, нужно заработать двадцать пять бонусов и ноль штрафных баллов.
– Бредятина какая-то!
– Ругаться тут нельзя. Штраф!
– Что?