Джунгли убивают нежно - Негривода Андрей Алексеевич. Страница 14

– Ясно... А «новобранцы»?

– Эти – да! Кроме серба, любой сможет, и на хорошем уровне, да и неудивительно – у каждого опыта на четверых хватит. У меня вообще такое впечатление, Андрюха, что ты из взвода соорудил эдакую МОГ [18] в лучших традициях Советской армии.

– Есть немного... – согласился Андрей. – А Богуслава-то чего отбросил? Говорят, что он очередью из пулемета на сотне метров на мишени автограф оставить может. Или брехня?

– Так в том-то же и дело! Juggler (Фокусник) – уникум в своем деле, и распылять его талант не стоит. Ну, это примерно, как если бы у нашего Зинчука отобрали гитару и заставили играть на трубе – он и на ней сыграет, и неплохо, но из уникального гитариста со временем превратится в просто талантливого, а таких много. Мастера учить – только портить!

– Яснее ясного... Добро! Ты инструктор, тебе за своих учеников и ответ держать... Ну, что? Пойдем в зал? Разомнем кости, а заодно и поучимся у Джампа кое-чему.

– Запросто! Да и полезно это...

...Ненавязчиво, не уязвляя профессионального самолюбия своих инструкторов-капралов, Кондор изо дня в день контролировал процессы обучения и был весьма доволен результатами...

Незаметно наступил новый, 1999 год, и отметить его приход как-то по-особенному не получилось – за неделю примерно до праздника начались масштабные учения 2-го ПДП, которые затянулись на долгие три недели. Нет, они, конечно же, выпили по тридцать граммов спирта из алюминиевой фляжки, но больше для того, чтобы согреться, нежели отпраздновать, – позиция взвода Кондора находилась на продуваемых всеми ветрами скалах на высоте полутора тысяч метров над Средиземкой... Когда же закончились изнуряющие учения и части вернулись на побережье в казармы «зимних квартир», а случилось это как раз утром 12 января, вот тогда-то они, уставшие, измотанные, и посидели немного в баре за парой-тройкой бокалов пива, отмечая уникальный русский праздник старый Новый год.

И опять побежали друг за другом дни и недели учебы...

Февраль—апрель 1999 г.

Восточная Африка.

Сомали. База в Джибути.

...Думы... Думы одолевали Филина. Вот уж который день, неделю... Может, оттого, что он не понимал до конца, чем занимается сейчас и кому вообще это надо. Почему целый взвод суперпрофессионалов заперли в такую глушь, чтобы... Что?!. Вот и маялся сержант...

Филин сидел на броне давным-давно сожженного и брошенного бронетранспортера, советского, кстати говоря, «БТР-60». Сожженного в пламени братоубийственной бойни. Сомали никак не желала отпускать из своих «материнских объятий» свои северные территории – взбунтовавшуюся Эритрею. И, казалось бы, чего бы это таким недавним «братьям» молотить друг друга, ведь жили же раньше тихо и мирно? Ан нет! Нашлась причина! Да не какая-то там историческая или религиозная, а самая банальная – деньги. Да, деньги! Миллиарды зеленых североамериканских долларов! «Да что ж может стоить-то такие деньги в этой „желтой жаркой Африке“?» – спросит несведущий человек. А вот стоит!!! Всему виной геологи, обнаружившие на территории Северного Сомали, а точнее, в провинции Эритрея, кимберлитовые трубки. Да не какие-то там хиленькие, а мощные пласты, которые будут покруче тех, что обнаружили в начале XIX века вездесущие голландцы, или, как они именовали сами себя, буры, в ЮАР. Вот такое незамысловатое кино... Кто-то не знает, что такое кимберлитовые трубки? Да алмазы же!!! АЛМАЗЫ!!!

Филин сидел и смотрел на горные отроги, покрытые буйной африканской растительностью. Представляя, что где-то там, в тысяче километров или немного меньше, начинается самая большая из всех существующих – суровая пустыня Сахара.

– Наблюдаю движение в «зеленке» на двести семьдесят, удаление – две тысячи, – раздался в наушнике радиостанции голос Гота. – Они едут, месье сержант.

– Хорошо, – встрепенулся Андрей и спрыгнул с брони. – Всем внимание – объект на подходе. Готовность – три минуты...

И уже для себя, еле слышно по-русски:

– Как же мне все это остоелозило, бля, обезьяны черномазые, мать вашу! Три месяца уже, и все одно и то же!..

Был конец апреля, и взвод сержанта Ферри уже три месяца занимался... тем, чем занимался! И занятие это довольно сильно нервировало не только его, но и всех, или почти всех, его солдат. Тех, по крайней мере, кто считал профессию солдата важной и почетной. Им же все это время приходилось выполнять довольно грязную работу. Приказы в армии не обсуждаются, как известно, и поэтому сержант пытался представить, что их теперешнее задание – попросту очередная проверка, очередное испытание. А на душе было мерзко, гадко и противно...

...29 января 1999 г.

В тот день все было как-то не так. Все вроде бы нормально: и взвод в норме, и занятия идут по расписанию, и бойцы в норме... И погода разгулялась почти по-весеннему... Нормально все было. Нормально!.. А на душе у Андрея было тревожно. Предчувствия? Наверное...

– Че случилось, кэп? – В крохотную комнатушку-кабинет вошел Стар. – Че ходишь целый день, как в воду опущенный?

– А хер его знает, Паша! Колбасит меня чего-то, а чего, не пойму.

– Может, чуешь чего, а, спецура? – Вслед за Павлом в кабинет просочился Кузнецов-старший. – Видел я вас, Краповых, вот таких хмурых, как ты сегодня, случалось... Только после вашей хмурости наступала полная ЖОПА!.. Так чего чуешь, ком?

– Не знаю, братишка. – Андрей с силой потер ладонью лоб. – Не-зна-ю!!! А говно чую! Тут ты прав...

– Понятно... – вынес свой вердикт Стар. – Значит, готовность по «первому номеру»!..

Пашка Старков... Он, этот воин, знал, что такое есть «чуйка разведчика-диверсанта».

– Паша... – Андрей не мог объяснить свои чувства, но знал, что они возникли неспроста. – Значит, так, майор! Готовь взвод на «номер раз»... Прямо сейчас готовь, замок!

– Ей-есть такое дело!.. – Стар в долю секунды стал серьезным и ретировался из «кабинета».

– Кэп! – Андрей взглянул на Осу. – Пять минут тебе! Всех наших инструкторов, всех, кто про войну знает... Короче, ВСЕХ! Всех ко мне! Пять минут, кэп!

– Бу сделано! – рявкнул Оса.

Этим прожженным псам не требовалось повторного приглашения – через две минуты весь «бомонд» взвода был в сборе.

– Парни... – Предчувствия заполонили все его сознание, и потому Кондор был предельно откровенен: – Я не знаю пока, для чего мы здесь собрались, но... Хочу быть уверен в том, что взвод готов к выполнению любых, даже самых невыполнимых задач. Я хочу знать о... Короче! Я хочу знать все!.. Кто первый готов доложить о состоянии?..

– Я! – Питон не побоялся взять на себя ответственность «первого».

– Давай, братка. Только кратко и внятно – то, что я чую, может случиться в любую секунду! Или уже случается, прямо сейчас...

– Ясно... С моей стороны взвод в норме.

Андрей кивнул головой с пониманием:

– Хорошо. Гот?

– Порядок! – прогудел «большой немец».

– Оса?

– В пределах... Сделали, что смогли.

– Вспышка?

– Парадок, – ответил Нодар.

– Стар, что по минно-взрывной?

– Хотелось бы лучше, но... Справимся при случае...

– Ясно. Джамп?

– Кроме некоторых капралов, таких бойцов я сделаю голыми руками. Я не доволен!

– Ну, ты, Кито, себя с общеармейскими нормативами не равняй! – улыбнулся Кондор. – Ты-то с детства тренируешься и четвертый дан не за красивые глаза получил.

– Вы, месье сержант, занимались айкидо не с детства, но тоже имеете черный пояс.

– Ладно... Общее состояние взвода, капрал?

– В большой драке будет нормально, но, если попадется настоящий мастер, противостоять смогут лишь немногие.

– Будем надеяться, что он не появится... Вайпер?

– Порядок.

– Ясно, господа капралы. И с моей стороны, кажется, нормально... Меня радует, что взвод соответствует нормам спецназа... Ну, а слабые стороны, а такие всегда найдутся, определим на «работе» и будем молиться, чтобы таких сторон было как можно меньше... Будем надеяться... И вот еще что...