Чужая жизнь - Пирс Лесли. Страница 49

Ропер пожал плечами.

— При расследовании дела об убийстве мы должны точно выяснить, где находился каждый на момент преступления, вот и все.

Фифи не понимала, почему их заинтересовало местонахождение Фрэнка. В конце концов, они не спросили ее об Эве Прайс или мистере Хеллесе, которых тоже тогда не было дома.

— А где сейчас остальные дети Маклов? — спросила она.

— Их отвезли в безопасное место, — ответил Ропер. — Не забивайте себе голову заботой о них.

Это прозвучало несколько высокомерно, и Фифи нахмурилась.

— Я очень надеюсь, что вы не отправите никого из них обратно домой, где их не ждет ничего хорошего, — язвительно сказала она.

Ропер кивнул, но ничего не ответил.

— Отчего Анжела умерла? — неожиданно для себя вдруг спросила Фифи. — Ее задушили?

— Похоже на то. — Он помедлил, словно размышляя, стоит ли разглашать причину смерти или нет. — Если экспертиза больше ничего не покажет, мы предполагаем, что она задохнулась. Скорее всего, ее задушили подушкой.

— Неужели?! — удивленно воскликнула Фифи. — И вы знаете, когда она умерла?

— Между восемью тридцатью и десятью тридцатью утра, — лаконично ответил Ропер, словно она совала нос не в свое дело.

Фифи хотелось задать еще множество вопросов, но она не осмелилась.

— И что теперь будет? Мне придется давать свидетельские показания в суде?

— Скорее всего, — ответил полицейский. — Но сейчас не беспокойтесь об этом, до суда дело пока не дошло.

Фифи подумала, что все это прозвучало так, словно они еще не знают, кто убил Анжелу. Но затем она вспомнила свою работу в адвокатской конторе и объяснила это тем, что полиция и адвокаты всегда говорят очень уклончиво и стараются быть как можно более беспристрастными.

— Спасибо, что зашли к нам, миссис Рейнолдс, — сказал Ропер, поднимаясь со стула и давая понять, что Фифи пора уходить. — Я знаю, что для вас это было большим потрясением, но, пожалуйста, не допускайте, чтобы вас это мучило. Если вы, что весьма вероятно, решите уехать с Дейл-стрит, пожалуйста, сообщите нам ваш новый адрес, чтобы мы знали, где вас искать.

На улице было еще жарче, чем в здании. Фифи купила газету и направилась в кафе, чтобы выпить чего-нибудь холодного. Когда она пролистывала газету, ее внимание привлек заголовок на второй странице: «Убийство ребенка в Кеннингтоне». Желудок Фифи сжался. Она не предполагала, что об этом напечатают в национальной газете.

Заметка была очень маленькая, там сообщалось только имя убитой девочки и ее возраст, а еще упоминалось, что вчера днем ее тело обнаружила соседка и что родителей Анжелы задержали до выяснения обстоятельств.

Фифи догадывалась, что ко времени выхода газеты больше ничего не было известно. Но теперь журналисты начнут разнюхивать подробности, и найдется немало людей, которые пожелают рассказать им все, что им самим известно о Маклах, и о том, кто именно из соседей нашел девочку.

Фифи мало волновало то, что журналисты будут донимать ее расспросами: она всегда могла отказаться давать интервью. Но они могли упомянуть ее имя в газетах, и тогда ее родители обо всем узнают. Фифи представила себе реакцию своей матери: «Это все его вина. Это он заставил мою дочь жить там, где происходят такие ужасные вещи!»

И никто не смог бы переубедить Клару Браун, что «такие ужасные вещи» могут случиться где угодно.

Дэн действительно пришел домой пораньше. Он принес на ужин немного ветчины и овощи для салата. Приняв душ, он приготовил еду и предложил попозже посидеть в баре, просто для смены обстановки.

Он не извинился за то, что утром ушел на работу, и не стал расспрашивать Фифи, как прошел ее визит в полицейский участок. Фифи хотелось, чтобы Дэн стал задавать ей вопросы, тогда она смогла бы немного выпустить пар, но, не видя его заинтересованности, Фифи не решилась начать этот разговор. Ее муж совсем не был подавленным, скорее молчаливым. После того как они доели салат и убрали со стола, Фифи спросила, не могут ли они просто остаться дома. Дэн не стал спорить, а начал возиться со старыми часами, купленными у старьевщика.

Задав вопрос, она имела в виду, что не уверена, будет ли уместно идти в паб сразу после смерти Анжелы. Она хотела, чтобы Дэн просто заверил ее, что это нормально. И уж конечно Фифи не хотела сидеть здесь, наблюдая, как он возится с часами, и вспоминать бедную девочку каждый раз, когда случайно бросит взгляд в окно.

В квартире было жарко и душно, и Фифи хотела предложить Дэну пойти прогуляться в Гайд-парк. Она думала, что почувствует себя лучше, оказавшись на свежем воздухе, увидев деревья и траву, но Дэн, кажется, с головой ушел в ремонт часов и был вполне счастлив.

Около восьми вечера Фифи посмотрела в окно и увидела пару, которая стояла возле дома Маклов и смотрела на него.

— Как ты думаешь, они журналисты? — спросила она.

Дэн подошел к окну и выглянул наружу.

— Я так не думаю, — сказал он. — Скорее всего это любители пощекотать себе нервы страшными историями.

Он брезгливо поморщился и снова взялся за часы.

— Скоро они сюда толпами повалят, — добавил Дэн через некоторое время. — Я не могу понять таких людей. Что они надеялись там увидеть? Труп, который свешивается из окна?

Фифи сходила в ванную и легла на кровать, убежденная, что Дэн больше не думал об этом кошмаре. Она и сама хотела бы последовать его примеру, но не знала, удастся ли ей когда-нибудь это сделать.

На следующее утро Фифи не услышала, как Дэн ушел. Она проснулась в восемь, увидела, что он уже отправился на работу, и обиделась, что он не разбудил ее, чтобы попрощаться.

К одиннадцати в квартире стало невыносимо жарко, а в дом напротив снова приехала полиция. Фифи почувствовала, что сейчас опять расплачется, и поэтому решила сходить к Фрэнку.

Еще из прихожей она увидела через дверь кухни, что задняя дверь открыта, а значит, Фрэнк был в саду.

— Фрэнк, — позвала она, — к вам можно?

— Давай, Фифи, иди сюда, — ответил он.

Он сидел на табурете в саду и ремонтировал старые ботинки. Фифи сразу поняла, что Фрэнк чем-то расстроен, так как он не поднялся, чтобы ее поприветствовать, и не спросил, как она себя чувствует.

— Вам тоже тяжело? — спросила она, кладя руку ему на плечо. — Это ведь ужасно. Я все еще не могу поверить в то, что случилось. Вы, наверно, были потрясены, когда вернулись домой и вам все рассказали.

— И не говори, — уныло произнес он.

— Спасибо за бренди. Оно мне очень помогло, — сказала Фифи. — Но нельзя все время успокаивать себя алкоголем. Я просто не знаю, чем заняться. Вчера я хотя бы ездила давать показания.

Она рассказала о том, как жарко было в полицейском участке, о том, что о происшествии написали в газетах, и о том, как она боится, что ее мать прочитает об этом, и только затем поняла, что Фрэнк ее почти не слушает. Казалось, все это время он думал о чем-то своем.

— Что случилось? — спросила Фифи, опускаясь на колени рядом с его табуретом.

— Ничего, — ответил Фрэнк.

— Нет, что-то случилось, — настаивала Фифи. Обычно он суетился вокруг нее, предлагал ей чаю, иногда даже по-отечески обнимал. Но сейчас он с головой ушел в свои переживания. Точно так же Фифи вела себя на протяжении выходных. — Ну же, Фрэнк, расскажите мне, мы ведь друзья.

— У тебя достаточно проблем и без моих переживаний, — отмахнулся он.

— Это как-то связано с вашей дочерью? — спросила Фифи. — Вам сегодня пришло от нее письмо?

Фрэнк вздохнул.

— Нет, с нею это совсем не связано, — ответил он. — Просто эти чертовы полицейские…

— Что они сделали?

— Они приехали вчера в полдень… Ты к тому времени еще не вернулась из участка.

— Ну, это вполне понятно. Когда такое случается, они всегда всех расспрашивают.

Фрэнк молча посмотрел на нее, и Фифи показалось, что он сейчас заплачет. Было понятно, что сегодня он услышал что-то такое, что сильно его взволновало.