Чужая жизнь - Пирс Лесли. Страница 56

Фифи подумала, что это забавно — все постоянно спрашивают ее о гипсе, словно это действительно важно, и в то же время отказываются говорить о более серьезных вещах.

— На следующей неделе, — ответила она. — Хотела бы я, чтобы все остальное прошло так же быстро. Ты тоже плохо чувствуешь себя из-за этого?

Иветта кивнула, бросив взгляд в окно, выходящее на кухню Маклов, видневшуюся за высоким забором.

— Мне очень тяжело здесь жить.

— Теперь здесь хотя бы тихо, — сказала Фифи, но, поняв, как грубо это прозвучало, покраснела. — Ой, мне не следовало так говорить!

— Нужно говорить то, что думаешь, — пожала плечами Иветта. — Теперь здесь тихо, и это хорошо. Я не скучаю по бесконечным дракам и воплям. Я хочу все это забыть.

— Мне тоже этого хочется, — сказала Фифи. — Но я не могу перестать думать об Анжеле.

— Ты должна, Фифи, — с упреком произнесла Иветта. — Постарайся выбросить все это из головы. Вам с Дэном следует уехать отсюда и жить счастливо. Найдите себе новый дом и уезжайте.

— Но мне придется давать показания в суде, — сказала Фифи. — Пока не закончится следствие, я не смогу об этом забыть.

Вода в кофейнике начала вскипать, и кухня наполнилась ароматом кофе. Иветта поставила на поднос пару изящных фарфоровых чашек и молочник.

— Не стоит ломать свою жизнь только из-за того, что тебе придется выступить в суде. Ты столько пережила из-за потери ребенка. Не привноси в свою жизнь еще больше горя, думая об этой семье.

Иветта поставила кофейник на поднос и взяла поднос в руки.

— Пойдем в другую комнату, — сказала она. — Ты выпьешь со мной кофе, мы немного поболтаем, а затем ты пойдешь домой.

Фифи ужасно расстроилась, увидев, что Иветта ведет себя не так тепло и приветливо, как обычно. Раньше она всегда задавала Фифи кучу вопросов, охотно выслушивая о самых неинтересных рутинных событиях. Иветта просто пожала плечами, когда Фифи пересказала ей слова мисс Даймонд, и вздохнула, когда Фифи спросила, почему Дэн не хочет говорить с ней о смерти Анжелы.

— А почему он должен об этом говорить? — спросила Иветта. — Во время войны мы видели ужасные вещи, но когда война закончилась, мы просто перестали об этом думать и стали жить дальше. Точно так же следует поступить и сейчас. Анжела уже на небесах, а остальные дети наверняка будут счастливее на новом месте. Полагаю, Дэну просто нечего больше сказать.

— Мне так не кажется, — возбужденно возразила Фифи. — В этом деле так много загадок. Мы даже точно не знаем, чьих это рук дело, а полиция многое скрывает. Я слышала, как женщина в магазине говорила, что старшие дочери Альфи забеременели от него. Это что, правда?

— Я не знаю, — сказала Иветта, глядя вдаль, словно сожалея, что впустила Фифи в дом. — Но тебе не стоит об этом беспокоиться, Фифи.

— Если это правда, то кому-то нужно об этом побеспокоиться! — Фифи в гневе повысила голос. — Если бы люди, которые действительно знали, что он сделал это с девочками, что-нибудь предприняли, возможно, сейчас Анжела была бы жива.

— Возможно, — согласилась Иветта. — Но однажды Альфи предстанет перед высшим судом, так же как ты или я.

Фифи начала плакать. Она ожидала, что Иветта переживает нечто подобное ее чувствам.

— Неужели вы все не ощущаете зло, царящее на этой улице? — всхлипнула она. — Мы все частично виноваты в том, что произошло. Но мы были слишком трусливы, чтобы открыто выступить против Молли и Альфи.

Иветта снова пожала плечами.

— Здесь всегда царило зло. Тут очень много людей со сломанной судьбой.

— Что ты хочешь этим сказать? — шмыгнула носом Фифи.

— Они все постоянно возвращаются к тому, что случилось с ними раньше. Они просто не могли пожалеть Анжелу, как это сделала ты, потому что растратили всю жалость на себя.

Фифи задумалась.

— И ты тоже такая? — наконец спросила она.

— Полагаю, что да, — кивнула Иветта. — Но ты, Фифи… У тебя так много всего — красота, молодость, любовь, ум, у тебя все хорошо в жизни.

Это было похоже на слова мисс Даймонд.

— Что-то я не вижу ничего хорошего, — всхлипнула Фифи, вытирая слезы.

— Думаю, тебе пора повзрослеть и понять, как тебе повезло в жизни, — насмешливо произнесла Иветта. — Многим из нас приходится жить без родителей. Да, ты потеряла ребенка, но это случается со многими женщинами, и однажды ты родишь другого. А теперь иди домой, подумай обо всем, что я тебе сказала, и будь счастлива.

Фифи совсем расстроилась. Дэн с ней почти не разговаривает, мисс Даймонд считает ее беспомощной глупышкой, а теперь и Иветта выпроводила ее за дверь, заявив на прощание, что Фифи должна быть благодарна судьбе за то, что у нее есть.

— Извини, что отняла у тебя время, — тихо проговорила Фифи, поднимаясь и вытирая слезы. — Я не хотела тебе надоедать.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Фифи меняла постельное белье, подпевая новой песне «Битлз» «Она тебя любит», которую передавали по радио. Услышав дверной звонок, Фифи не обратила на него внимания, подумав, что это пришли к Фрэнку. Но когда в дверь снова длинно и настойчиво позвонили, она бросила простыни и спустилась вниз.

Сегодня она была в хорошем настроении, чего с ней давно уже не случалось. Ее хорошее настроение можно было объяснить фантастической ночью любви. Эта ночь стала следствием той ужасной субботы, когда и мисс Даймонд, и Иветта объяснили Фифи, в чем ее ошибка, после чего она решила исправиться.

В воскресенье они с Дэном ходили в Гайд-парк, и она ни разу не заговорила о Дейл-стрит или об убийстве. Нежась на солнце и перебирая в уме приятные воспоминания о том счастливом времени, когда они только приехали в Лондон, было легко стать прежней. Дэн тоже расслабился и повеселел. Сидя на траве, они читали «Ивнинг Стандарт» и отмечали кружочками все те агентства, специализирующиеся на аренде недвижимости, предложения которых их заинтересовали.

Вечером они пошли в Лейстер-сквер посмотреть «День триффидов», [18] а когда вернулись домой, Фифи побоялась сама спускаться по лестнице в туалет, и Дэну пришлось ее сопровождать. Это насмешило их обоих до слез, и с тех пор дела у них пошли на лад.

Весь понедельник и вторник Фифи ходила по агентствам, и большинство из них ее обнадежили. Тем более что они с Дэном были не прочь жить в отдаленном районе.

Но больше всего Фифи радовалась потому, что завтра ей должны были снять гипс. В следующий понедельник она выходила на работу. Сегодня она уже договорилась о визите в парикмахерскую и планировала завтра устроить праздничный ужин.

Когда Фифи спустилась вниз, звонок прозвучал в третий раз.

— Все в порядке, я уже иду, — закричала Фифи. Она надеялась, что это не полиция. Теперь, когда Фифи твердо решила все забыть, ей не хотелось видеть никого, кто мог бы ей обо всем напомнить.

Она открыла дверь и с изумлением увидела, что там стояла ее мать в розовом костюме, состоящем из юбки и жакета. Фифи была так удивлена, что лишилась дара речи.

— Ну же, скажи что-нибудь, — произнесла Клара. — Слово «Входи», я думаю, будет уместнее всего.

— Извини. Я просто совсем не ожидала тебя увидеть, — сказала Фифи, слегка заикаясь. — Что ты делаешь в Лондоне?

— У твоего отца здесь встреча с кем-то из «Королевского колледжа», так что я решила воспользоваться представившейся возможностью и навестить тебя.

С тех пор как они с Дэном переехали на Дейл-стрит, Фифи больше всего боялась неожиданного визита родителей. Хотя она и испытывала облегчение, так как только что убрала в гостиной, но боялась даже представить, что скажет ее мать насчет их кухни на лестничной площадке.

Фифи пригласила Клару в дом, даже поцеловала в щеку, и затем повела наверх. Мать, кажется, удивилась, увидев, что Фифи еще не сняли гипс, так как думала, что прошло уже довольно много времени.

— Как мило, — сказала она, когда Фифи показала ей гостиную.