Чужая жизнь - Пирс Лесли. Страница 68

Нора слезно умоляла его, повторяя, что не может зарабатывать такие деньги. Но Граф только рассмеялся.

— Ты сидишь на мешке с золотом, — сказал он, ухмыляясь. — Ты, конечно, не очень чувственна, но я знаю парней, которые заплатят по тридцать или даже по сорок фунтов, чтобы тебя оттрахать. Давай, подумай над этим и перестань скулить. На следующей неделе мы придем за сотней.

Когда Нора вышла из клуба, к ней подошел Джон.

— Что происходит, милая? — спросил он.

— Ничего, — ответила она, пытаясь улыбнуться, но была так напугана, что вся дрожала.

— Я знаю эту шайку, — сказал он без обычной улыбки. — Что им от тебя нужно?

Она попыталась отделаться от него, соврав, что один из них приглашал ее на свидание и разозлился, когда она отказала. Но Джона было нелегко обмануть, и Нора чувствовала на себе его изучающий взгляд каждый раз, когда разговаривала излишне резко с девушками или с клиентами.

В следующую пятницу Нора не находила себе места от страха. У нее не было даже пятидесяти фунтов, так как ей пришлось заплатить за квартиру.

Бандиты пришли в девять, пока в клубе было не много посетителей, сели за столик в дальнем углу бара и кивком подозвали Нору к себе. Она так боялась Графа, что даже не смогла сказать ему, что у нее в кошельке только сорок фунтов.

— Ты меня не послушалась, — презрительно произнес Граф. — Мне это не нравится. Так что шевелись энергичнее, кукла! За тобой должок, и я за ним вернусь.

Нора с трудом дошла до служебной комнаты. Она сильно дрожала. Как только Нора вошла в комнату, ее тут же стошнило. Две девушки вошли туда и увидели ее, но она сказала им, что это, должно быть, пищевое отравление.

Нора все еще стояла, склонившись над раковиной, когда к ней подошел Джон.

— Я никогда не слышал, что пищевое отравление можно заработать, всего лишь поговорив с крысой, — сказал он, но он не насмехался над ней, а говорил с сочувствием и тревогой в голосе.

Норе пришлось все ему рассказать. Джон взял мокрую салфетку и вытер ей лицо, затем обнял и дал выплакаться.

— Я хотел бы обнадежить тебя и сказать, что они не выполнят свою угрозу, — тихо произнес он. — Но боюсь, что они не остановятся ни перед чем. Видишь ли, твой муженек задолжал деньги не им, а их боссу. А они боятся его так же, как ты боишься их, так что они сделают все, чтобы добиться своего.

— И что мне теперь делать? — заплакала Нора, догадавшись, что Джон должен знать, кто их босс. — Я не могу достать деньги, и я не могу пойти в полицию, так как они выследят меня, куда бы я ни уехала! Я не могу жить в таком страхе.

— Я тебя спрячу, — произнес Джон. — Тебе придется оставить эту работу и квартиру. Я не смогу защитить тебя, если ты останешься здесь. А теперь делай все, как я скажу, и все будет в порядке.

План Джона состоял в следующем. Нора должна была пойти в клуб и вести себя как обычно. Он сказал, что скорее всего бандиты установили за ней наблюдение, чтобы убедиться, что она не сбежит. Тем временем он все обдумает и даст ей знать, когда все будет готово.

Весь вечер Нора была как на иголках. Клуб был набит до отказа, все «хозяюшки» были заняты, — они танцевали или сидели с клиентами. Пока Нора вертелась между столиками, проверяя, хватает ли всем выпивки, улыбалась и болтала, чтобы удостовериться, что все счастливы, ее не покидало ощущение, что кто-то за ней пристально наблюдает. Она знала Сохо достаточно хорошо, чтобы понять, что человек, влиятельный настолько, чтобы нанять инфорсеров, [20] вполне мог также нанять информаторов и шпионов, и Джон, помогая ей, подставлял себя под удар.

Но Джон все не подходил к ней, и к двум часам ночи, когда джаз-банд уже доигрывал последнюю композицию, Нора решила, что он решил не вмешиваться. Она как раз проверяла заказ напитков для одной большой компании, когда к ней подошел Чарлз Лоунс, постоянный клиент «Звездного света», и пригласил на танец.

Над Чарлзом в клубе слегка подтрунивали, так как его манеры и произношение выдавали выпускника Итонского колледжа. Он всегда носил смокинг, белую рубашку с плиссированной грудью и галстук-бабочку. Чарлзу было немного за шестьдесят, но он хлестал виски как воду. Все предполагали, что он унаследовал огромное состояние, так как он покидал клуб одним из последних и постоянно совершал непродолжительные поездки в Париж и на юг Франции, как правило, с женщиной вдвое моложе его.

Нора редко танцевала с клиентами, особенно перед закрытием клуба, когда они напивались в стельку, и потому колебалась.

— Давай же, милая, — сказал Чарли, наклоняясь к ней. — Джон попросил меня о тебе позаботиться, но я смогу это сделать, только если ты будешь вести себя так, словно я мужчина твоей мечты.

Нора посмотрела через плечо Чарлза. Джон смешивал коктейль. Он взглянул на нее и подмигнул, затем снова отвел взгляд.

Чарлз прекрасно танцевал. Он легко двигался, и, как обычно, количество выпитого на него ничуть не влияло.

— Верь мне, — прошептал он на ухо Норе. — Что бы я ни сказал и ни сделал, подыгрывай мне.

До самого закрытия клуба он делал вид, что пытается вскружить ей голову, а затем произнес достаточно громко, чтобы слышали все, что он приглашает ее где-нибудь посидеть. Нора подумала, что если кто-то из наблюдателей увидит, что они с Чарли уходят вместе, то он решит, что она воспользовалась советом бандитов, и утром они придут к ней за деньгами.

Когда Нора и Чарлз вышли из клуба, Джона нигде не было видно. Дункан, один из барменов, остался, чтобы закрыть клуб на ночь.

На улице воздух был чистым и прохладным по сравнению с пропахшим дымом клубом. Но вокруг было довольно много людей, большинство из которых были навеселе.

Нору и Чарлза ждало такси, и Чарли помог своей спутнице сесть в машину. Нора оглянулась назад, но не заметила никого, кто бы мог за ними наблюдать.

— Вимпоул-стрит, — сказал Чарлз водителю. Затем он снова сел на свое место и приложил палец к губам Норы, предупреждая, чтобы она ничего не говорила и не спрашивала, что будет дальше, так как водитель может услышать.

Оказалось, что Чарлз действительно жил на Вимпоул-стрит, но как только такси уехало, он сразу же увел Нору оттуда. Он привел ее на конюшни, расположенные на задворках соседней Харлей-стрит, в маленькую квартирку над тем, что раньше было стойлами.

Квартирка была чистая, но со спартанской обстановкой. Из мебели там были только кровать и пара стульев, да еще печка в кухне. Чарли сказал, что эта квартира принадлежала одному его другу и в ней обычно жил кто-то из его прислуги. Но сейчас друг уехал из страны и попросил Чарлза присмотреть за его жилищем. Чарли извинился за отсутствие комфорта и пообещал, что придет утром и принесет Норе поесть, но предупредил, чтобы она не выходила из квартиры, никому не открывала дверь и не включала свет в гостиной.

В этой квартире Нора прожила две недели и чуть не сошла с ума от скуки и одиночества. Чарлз приходил почти каждое утро и приносил еду, книги или журналы. Он также принес Норе туалетные принадлежности и одежду, так как вечернее платье и туфли на шпильках, в которых она сюда приехала, не вписывались в обстановку. Он никогда не задерживался дольше чем на несколько минут, и если и знал, что происходило в клубе, не проронил об этом ни слова.

Нора даже собственной тени боялась. Она вздрагивала от малейшего шороха и каждый раз, услышав, что на конюшни заехала машина, думала, что это за нею приехал Граф со своей шайкой.

На двенадцатый день Чарлз принес ей газету.

— Посмотри на третьей странице, — сказал он, лукаво улыбаясь.

Статья называлась «Разыскивается похищенная „хозяюшка“». Там также была фотография Норы, сделанная в «Звездном свете».

Она с некоторым удивлением прочитала, что в ночь, когда Чарлз привел ее сюда, ее соседи слышали, как она возвратилась домой где-то в полтретьего ночи, а немного позже в ее дверь кто-то вломился, послышались мужские голоса, крики и грохот переворачиваемой мебели. Выглянув из дверей своих квартир, они увидели двух человек, которые тащили кого-то по лестнице в бессознательном состоянии. Это скорее всего и была Эмми Таккет.