Змея в конверте - Васильева Лариса Геннадьевна. Страница 8

— Странно, здесь земля такая черная, а скалы красные…

Андрей с компасом в руках, отмечал их путь, зарисовывал местность, составлял кроки — чертежи — заготовки для составления плана. Заблудится они вроде бы не могли, шли, словно по большому кругу. Да и тропка виднелась. Часа через четыре они вышли к другому краю деревни, так они решили. Вряд ли в этой глуши найдется еще одна такая же, хотя с этой стороны вид на деревню был совершенно другим. Болото опять сменилось чистой водой, и по озеру протянулись деревянные мостки к небольшому островку.

— Да это, наверно, выход отсюда. Сначала на один островок, потом на другой… — догадалась Оля.

Осторожно двинулись по плавучим мостикам, скрепленным между собой небольшим плотам. У самого островка путь преградила перекладина. Практиканты пролезли под ней и поднялись повыше на берег. За деревьями увидели какую-то постройку и небольшое стадо коров.

— Да это у них коровник на острове. Удобно, никуда не уйдут и пасти не надо, ходят себе, как хотят.

Студенты подошли ближе. Строение было такое же добротное, как и все в этой деревне. Тут все строили на века. С торца коровника навес и стол со скамьей под ним. Из коровника выглянула женщина.

— Извините, что мы сюда попали, мы думали это выход с острова…

— А молока можно у вас попить? — спросила Оля.

Они уже находились и проголодались. Тетка в холщовой, длинной рубахе, переднике и белом платке, не говоря ни слова, скрылась. Ребята переглянулись: все-таки странная деревня — староверы, они и есть староверы… Хотели уйти, но женщина вышла с кувшином и краюхой домашнего хлеба, положила все на стол, вынула из кармана стаканы.

— Ешьте. А вам разве не запретили ходить по деревне?

— Да мы не заходили в деревню, шли вокруг по берегу болота.

Она одобряюще кивнула.

— И сейчас не заходите, идите дальше по кругу, в обход, вдоль полей, — она кивнула в нужную сторону.

— Мы не видели полей.

— Так вы с другой стороны шли, а сейчас за горой увидите поля, огороды. Так и идите вдоль болота, тут не заблудишься.

— А что тут у вас? Так коров содержат, на острове?

— И не только коров, есть и куриный островок, туда за яйцами ездим. Вода всегда есть, корм раз в день насыплешь, им хватает, трава же вокруг, островок-то большой, ее не вытаптывают. Только, заразы, так и норовят гнездо в траве устроить, надо все время следить за этим. И все равно, нет-нет, да и приведет какая-нибудь выводок цыплят. Хотя это тоже нужно. С утками да гусями хуже, те могут уплыть, их на том берегу держим, вечером сами возвращаются за кормом. Сколько же вы блуждали?

— Да мы счет времени потеряли…

— Один день искали нашего старшего, потом сами блуждали… С ним все было близко, а без него так и не нашли лесничество. Там и вышка есть небольшая… Вы тоже не видели наше лесничество? Туда уже второй год на лето геологи приезжают.

— Нет, не знаю. Да мы и не ходим в тайгу, что туда идти, гнус кормить или в болоте утонуть? Здесь, на острове, нет никакой мошки.

— Мы тоже это заметили. Пока шли — мошкара заела, а тут ни единого комарика, ни мошки, ни мухи! Удивительно!

— Да ведь скучно все время в деревне сидеть? — удивился Андрей.

— Нам не скучно, хозяйство большое. Да и выход с острова только наш главный знает…

— Неужели вы никогда не ходите в тайгу? А охота? Ягоды, грибы?

— Если разрешат, так с мужиками ходим, совсем недалеко.

— Что же вы, так и прожили на этом острове всю жизнь?

— Нет, я из другой деревни. Тут дети редко рождаются, и все больше мальчики, девчонок не хватает, вот местные парни и выбирают невест по окрестным селам. Только потом нас не пускают никуда. Да и куда ездить-то? Нет, тут можно жить, мужики не пьющие, не то, что в нашей деревне, там все пьяницы. Отец мой всех нас, четверых дочек вместе с матерью, не раз строил к стене. Ружье зарядит, «Счас, — говорит, — всех буду стрелять…» Помню, младшая еще у матери на руках была, а мне лет шесть исполнилось. Хорошо, что он по пьянке утонул, а то бы точно пострелял когда-нибудь… А у меня муж хороший, ласковый, если его слушаешься, работящий, жаль, что детей у нас нет, так хочется ребеночка…

— А домой, в свою деревню, тоже не ходите?

— Зачем? Там грязь и пьянство… Уж лучше здесь. Они, конечно, все странные немного, местные-то, но я привыкла…

— А чем странные?

— Не надо вам об этом знать, ступайте, а то и мне из-за вас попадет… — она испуганно оглянулась, — еще увидит вас тут кто-нибудь…

— Да, кстати, а что тут так сильно пахнет?

— Так навоз, коровы же…

— Нет, не именно здесь у коровника, а везде, вокруг деревни, там, где мы живем. Мы когда сюда шли, почувствовали необычный аромат, хотя еще не дошли до деревни.

— Ничем у нас не пахнет. Трава скошенная, конечно, пахнет, деревья, когда цветут… Так везде такой запах, по всей тайге, — женщина смотрела недоуменно.

— Оля, хватит тебе. — Женю явно раздражал разговор о несуществующем запахе.

Ребята допили молоко. После долгого блуждания расслабились, не хотелось подниматься. Они бы еще посидели, но хозяйка стала тревожно поглядывать в сторону деревни.

— Ступайте, ступайте, — стала она их торопить, — не надо, чтоб вас тут видели.

— Далеко до деревни, и мы же сидим, за кустами нас не видно.

— А что им видеть, они и так почуют…

— Как это?

Она посмотрела на них, объяснять ничего не стала, сказала только:

— Не говорите, что вы тут были, — потом махнула рукой: — А, и так узнают…

Молодежь поднялась и гуськом пошли вниз по тропке к плавучим мостикам. Держась за перильца, раскачиваясь на зыбком помосте, перешли на большую землю.

— И как они тут с молоком ходят?

— Странные тетки, все чего-то боятся… О чем они говорят? Почуют, узнают… Ясновидящие, тут все, что ли? — Оля повернулась к Андрею.

— Да вы сами странные, все им чем-то пахнет, — раздраженно, вместо Андрея ответила Женя.

Пошли в обход деревни, все также вдоль болот и озерков. В одном месте тропинка сворачивала в топь.

— Вот здесь, наверно, у них дорога с острова…

— Да, я тоже так думаю, — согласился с Олей Андрей.

— Ну какая же тут дорога? Сплошное болото… — Жене не нравилось, что у них в последнее время часто совпадают мысли.

— Женя, это сейчас, после дождя нет тропинки, а вот вода уйдет, подсохнет и появится. Не зря же сюда протоптана такая широкая тропа…

Они шли среди высокой не скошенной травы — Андрей впереди, девочки за ним.

— Женя, ты обратила внимание, как эта тетка сказала о своем муже: «Ласковый, если слушаешься…»?

— Да, нравы тут у них, как двести лет назад на Руси…

…Когда вернулись в свой домик, их уже ждала женщина с провизией. Ее сопровождал парень, явно молодой, хотя его лицо было также заросшим — для непривычных к бородам людей все их обладатели казались если не стариками, то немолодыми мужиками. Этот бородач был хорош собой, какой-то древний викинг в полотняной длинной рубахе. Он заинтересованно оглядел студентов, взгляд его надолго задержался на Ольге, так, что она смутилась. Красавчик принес работу — мешок с гусиным пером. Объяснил, что они должны делать: каждое перышко нужно взять в руки и ободрать с него пух; пух класть в другой мешочек, а голый стержень бросать в корзину. Работа была нетрудной, но удивительно непроизводительной и нудной. Просидели до вечера. Вечером пришла другая тетка, и забрала готовый пух. Одета она была так же, как и предыдущие женщины, потому, все они казались одинаковыми: волосы скрыты под платками, платья как балахоны, до пяток, все вещи грязно-белого цвета, фартуки только разные, с вышивкой. Ее опять сопровождал тот же красавец. Он задержался и немного поговорил с ребятами. К их удивлению, Макс, так звали нового знакомого — оказался студентом пятого курса МГУ, причем, учился на факультет вычислительной математики и кибернетики.

— И что, вот так с бородой — на лекции?

— Да нет, борода — это только летом, на каникулах.