Мастера детектива. Выпуск 6 - Грин Грэм. Страница 100

Без нескольких минут два он миновал каменную тумбу с надписью «Эглетон — 6 км» и решил бросить автомобиль в придорожном лесу. Метров через триста-четыреста он приметил тропинку, которая вела в лес и была отделена от шоссе перекинутой поперек жердью, украшенной доской с надписью «Частные угодья». Он убрал жердь, подъехал к лесу и вернул жердь на место.

Затем он углубился в лес на полмили. В свете фар кривые силуэты деревьев походили на сердитых призраков, пытавшихся сучьями уцепиться за нарушителя. Под конец он остановился, выключил фары и извлек из перчаточного отделения садовые ножницы и фонарик.

Час он провозился под машиной, спина у него взмокла от росы. Стальные трубки со снайперской винтовкой были наконец высвобождены из тайника, где провели шестьдесят часов, и переложены в чемодан — вместе со старьем и армейской шинелью. Он в последний раз осмотрел машину, чтобы убедиться, не забыл ли чего-нибудь, способного навести на след водителя, и загнал ее в самую середину густых зарослей дикого рододендрона.

Еще час он занимался тем, что срезал ножницами ветки рододендрона с соседних кустов и втыкал их в землю перед колеей, которую проделала в зарослях «альфа», пока надежно не замаскировал ее.

Два чемодана он связал за ручки галстуком и завалил их через плечо на манер вокзального носильщика, третий чемодан и саквояж взял в руки и двинулся назад к шоссе.

Шел он медленно. Через каждую сотню ярдов останавливался, опускал чемоданы на землю и возвращался по собственному следу, заметая веткой едва различимые отпечатки шин «альфы» во мху и сломанные веточки. На то, чтобы добраться до шоссе, нырнуть под жердь и отойти от начала лесной тропинки на полмили, ушел еще час.

Его клетчатый костюм был выпачкан в земле и грязи, пропотевшая рубашка упрямо липла к телу, мышцы разболелись. Выстроив чемоданы в ряд, он уселся и принялся ждать; небо на востоке уже чуть-чуть посветлело. В сельской местности, напомнил он самому себе, автобусы начинают ходить рано.

Ему повезло. Без десяти шесть появился деревенский грузовичок с прицепом сена, ехавший на рынок в город.

— Машина сломалась? — проорал шофер, нажимая на тормоза.

— Нет, получил увольниловку на субботу и воскресенье и добираюсь до дому на попутных. Вчера вечером доехал до Юсселя, а оттуда решил податься до Тюля. У меня там дядюшка, он мне может устроить грузовик до Бордо. Но хватило меня только досюда.

Он улыбнулся шоферу, который рассмеялся и пожал плечами.

— Ты что, сдурел, топать ночью по этой дороге? Тут, как стемнеет, никакого движения. Залезай в прицеп, подброшу до Эглетона, там тебе что-нибудь подвернется.

В городок они прикатили без четверти семь. Шакал поблагодарил крестьянина, улизнул от него, обогнув вокзал, и направился к кафе.

— Такси у вас в городе есть? — спросил он, глотая кофе.

Бармен дал ему номер, он позвонил в таксомоторную компанию, и ему ответили, что машина освободится через полчаса. За это время он воспользовался нехитрыми удобствами в виде крана с холодной водой в уборной при кафе, чтобы умыться, переоделся в свежий костюм и почистил зубы, покрывшиеся налетом от кофе и сигарет.

В половине восьмого пришло такси — древняя развалюха «рено».

— Знаете деревню Верхний Шалоньер? — спросил он водителя.

— Еще бы.

— Это далеко?

— Восемнадцать километров. — Шофер ткнул большим пальцем в сторону холмов. — На горах.

— Туда и поедем, — сказал Шакал; два чемодана и саквояж он поместил в багажник на крыше, а один взял с собой в кабину.

Он велел доставить его на деревенскую площадь перед «Кафе де ла Пост». Таксисту из ближнего городка было вовсе не обязательно знать, что он приехал в замок. Когда такси уехало, он перенес вещи в кафе. На площади здорово припекало, и два вола, запряженные в тележку с сеном, задумчиво пережевывали жвачку, не мешая жирным черным мухам прогуливаться вокруг своих кротких терпеливых глаз.

В кафе было сумрачно и прохладно. Он не увидел, скорее услышал, как посетители повернулись за столиками, чтобы рассмотреть приезжего. Старая крестьянка в черном платье, отделившись от компании батраков за столиком, прошла за стойку.

— Что прикажете? — прокаркала она.

Он поставил чемоданы и оперся на стойку. Местные, как он успел заметить, пили красное вино.

— Пожалуйста, кружку красного.

— Далеко ли до замка? — спросил он, когда ему налили вино. Она наградила его острым взглядом хитрых глаз, похожих на черные мраморные шарики.

— Два километра.

Он устало вздохнул.

— Этот кретин шофер пытался меня уверить, что никакого замка здесь нет, и высадил меня на площади.

— Шофер эглетонский? — спросила она. Шакал кивнул. — В Эглетоне одни дураки, — сказала она.

— Мне нужно добраться до замка, — заметил он.

Кольцо наблюдавших за ним из-за столиков не шелохнулось. Никто не спешил с советом. Он вытащил новенькую стофранковую купюру.

— Сколько с меня за вино?

Она впилась глазами с ассигнацию. Синие холщовые штаны и блузы у него за спиной пришли в движение.

— У меня не будет сдачи, — сказала старуха.

Шакал вздохнул.

— Найдись у кого-нибудь фургончик, он мог бы забрать сдачу себе, — сказал он.

Кто-то поднялся и подошел к нему сзади.

— Есть у нас в деревне фургон, — прорычал голос.

Шакал обернулся, изобразив на лице удивление.

Коллет де ла Шалоньер сидела в постели, пила кофе и перечитывала письмо. Злость, охватившая ее при первом чтении, прошла, уступив место какому-то безнадежному отвращению.

Она не знала, как ей жить дальше. Накануне вечером она вернулась домой, не спеша проделав весь путь от Гапа, и была встречена старухой Эрнестиной, горничной, находившейся у них в услужении еще со времен отца нынешнего барона, и садовником Луизоном, из крестьян, женившимся на Эрнестине, когда та ходила еще в младшей прислуге. Теперь эта пара, по существу, была хранительницей замка, в котором две трети комнат пустовали.

Она посмотрела на глянцевитую вырезку из парижского великосветского журнала, столь заботливо пересланную подругой, на физиономию мужа — с глупой улыбкой, зафиксированной вспышкой, и глазами, разбегающимися между объективом и выдающимся бюстом восходящей дивы, из-за плеча которой он вытягивал шею. Журнал приводил слова этой кафешантанной танцовщицы, в прошлом барменши: она надеялась, что «когда-нибудь» сможет выйти за барона, своего «очень хорошего друга».

Ну что ж, Альфред, подумала она, в эту игру можно играть и вдвоем. Она тряхнула головой, рассыпав доходившие до плеч черные волосы, так что одна прядь упала на щеку и скользнула на грудь. Сейчас она жалела, что не осталась в Гапе. Он был хорошим любовником. Быть может, они бы неплохо отдохнули вместе, путешествуя под вымышленными именами, как сбежавшие из дому влюбленные. На кой черт было возвращаться домой?

Во дворе послышалось тарахтенье старого фургончика. Она лениво запахнула пеньюар и подошла к окну, выходящему во дворик перед замком. Там стоял деревенский фургон с распахнутыми задними дверцами. Двое мужчин что-то выгружали с откидного бортика. Луизон бросил полоть декоративную лужайку и теперь направлялся к ним, чтобы помочь.

Один из мужчин вышел из-за фургона, на ходу засовывая в карман какие-то бумажки, сел за руль и включил зажигание. Кто это и что доставили в замок? Она ничего не заказывала. Фургон тронулся с места, и она вздрогнула от неожиданности: на гравии стояли три чемодана и саквояж, а рядом — человек. Светлые волосы знакомо блестели на солнце; от радости она широко улыбнулась.

И вот уже Эрнестина бежала вверх по лестнице со всей прытью, на какую были способны ее старые ноги.

— Госпожа, к вам гость.

Вечернее совещание в министерстве было в эту пятницу короче обычного. Сообщить можно было только то, что сообщать нечего.

— Придется принять одно из двух, — разъяснил Лебель хранившим молчание коллегам. — Либо он все еще считает себя вне подозрения, то есть его отъезд из «Отель дю Серф» был непреднамерен и явился простым совпадением; в этом случае у него нет причин бояться открыто разъезжать в своей «альфе-ромео» и останавливаться в гостиницах под видом Дуггана. Тогда рано или поздно мы его обнаружим. Другая возможность — он решил отделаться от машины, пустив ее где-нибудь под откос, и положиться на собственные силы. В таком случае возникает еще одна альтернатива. Либо у него нет других фальшивых документов, на которые он бы мог положиться, тогда ему далеко не уйти: придется регистрироваться в гостинице или же на пограничном пункте при выезде. Либо у него есть фальшивые документы на другое имя, и он ими воспользовался. В таком случае он все еще крайне опасен.