Где умирают сновидения? - Любимова Ксения. Страница 33

– Ну и что, что свидание. Это же в свободное от работы время.

– Ну, ну…

– Между прочим, я настоящий мужчина! Не то что некоторые. Все работает и работает, работает и работает! А у самого красивая девушка под боком. Эх! Жаль, что не я встретился ей первым, – и следователь положил трубку.

– Бррр… – передернула плечами Мариша. – Я бы повесилась, если бы на твоем месте был Голубев. Какое счастье, что мне встретился не он.

– Зато Голубев настоящий мужчина! – торжественно произнес Эрик и повернул к ресторану.

Глава 16

– Надеюсь, сегодня мы хорошо выспимся! – произнесла Мариша и потянулась.

Ужин в ресторане разморил ее, и всю дорогу до дома она дремала. В голову лезли всякие мысли, которые сплетались в причудливый узор. Сначала ей мерещилось лицо без глаз и рта. Оно каким-то непонятным образом доставало электрошокер и по очереди убивало всех, кто попадался ему на пути. Потом вдруг все поверженные от электрического удара неожиданно поднялись и стали водить хоровод вокруг сейфа. Мариша хотела было крикнуть, что там находиться опасно, повсюду торчат оголенные провода, но люди не замечали ее и только смеялись. А потом стали трогать провода руками и бурно радовались, когда от них во все стороны разлетались искры.

В общем, когда Эрик доехал до дома и потряс ее за плечо, она жутко обрадовалась. Дурацкий сон стал напрягать ее. Весь вечер она простояла у плиты, ожидая, что вот-вот позвонит Голубев и снова не даст ей отдохнуть. Однако часы показывали уже полночь, а от следователя не было ни слуху ни духу. Облегченно вздохнув, она направилась спать.

Резкий телефонный звонок разбудил ее, едва она закрыла глаза. Некоторое время Мариша лежала, чертыхаясь и кляня того человека, который осмелился нарушить ее сон. С трудом дотянувшись до телефона, она заскрипела зубами. Конечно же, это оказался Голубев.

– Слушаю! – рявкнула она, желая задушить следователя своими собственными руками.

– Мариша, срочно приезжай ко мне, – каким-то придушенным голосом попросил Голубев.

– Ты сдурел? На часы когда смотрел последний раз?

– Пять минут назад. Сейчас шесть утра.

Мариша включила настольную лампу и уставилась на циферблат. И правда, шесть. Но разве это повод, чтобы поднимать человека с постели?

– Чего тебе надо?

– Это не по телефону. Приезжай скорее, я все объясню.

– Эрик тебя убьет. Он лег спать еще позже меня.

– Не говори ничего Эрику. Приезжай одна.

– Час от часу не легче, – простонала Мариша. – Ты уверен, что без меня не справишься?

– У меня голова совсем ничего не соображает, – вдруг плачущим голосом произнес Голубев, а потом тихонько застонал.

Мариша испугалась. Что могло случиться? Голубев, конечно, любит поэксплуатировать людей, но не до такой же степени. Чтобы позвонить ей в шесть утра и вытащить ее из постели, нужен весомый повод.

– Еду, – проворчала она и принялась собираться.

Через полчаса такси высадило ее перед домом следователя. Как-то раз она была у него в гостях и после этого своими визитами не радовала. Дом у Голубева был не ахти. Старая девятиэтажка с облупленными стенами и вечно ломающимся лифтом. Благо Алексей жил на третьем этаже, так что вторая неприятность мало его волновала.

Мариша вызвала лифт и с чувством брезгливости вошла в кабину. Интересно, неужели жителям приятно каждый день ездить в заплеванном лифте? Неожиданно ее глаза остановились на весьма необычном объявлении: «Уважаемые соседи! Сегодня ночью в лифте было утеряно мужское нижнее белье. Нашедшему просьба позвонить по телефону за вознаграждение».

Она с изумлением уставилась на знакомые цифры. Неужели это… Додумать свою мысль она не успела, так как дверцы распахнулись, и она вышла из кабины. В лифт тут же вошла бело-черная болонка и пытливо посмотрела на Маришу.

– Ты гулять? – машинально спросила она у собаки и поразилась собственной глупости. Ну разве собаки могут разговаривать?

Однако болонка утвердительно гавкнула и посмотрела на кнопки этажей. Мариша нажала на первый этаж, двери закрылись, и кабина уехала вниз.

– Могла бы и пешком дойти, – проворчала девушка и ткнула пальцем в звонок.

Однако дверь ей открывать никто не спешил. Она нажала еще раз. Похоже, Голубева не было дома. Она со злостью пнула дверь, и та неожиданно распахнулась. Злость сменилась испугом. Что должно было случиться, чтобы следователь не открыл дверь?

Мариша вошла в прихожую и прислушалась. Откуда-то доносился приглушенный стон. Слегка приободрившись, она прошла в комнату. На диване, с тряпкой на голове, лежал Голубев. Вид у него был не ахти. Если бы не тихие стоны, вырывающиеся у него изо рта, она бы решила, что следователь отбросил коньки. Хотя вряд ли Голубев способен на такой великодушный поступок. Похоже, он будет мучить ее еще много лет.

– Умираю, – прохрипел он и приоткрыл один глаз.

– Что случилось? – настороженно спросила Мариша.

– Мне плохо.

– Это я уже поняла. Чем я могу помочь?

– Не знаю, дай мне какое-нибудь средство от похмелья.

– От похмелья?! – разозлилась она. – Так ты, оказывается, пьян! И ради этого я в шесть утра мчалась через весь город?

– Пожалуйста, – прошелестел он и снова закрыл глаза.

Мариша перестала орать и в раздумье уставилась на Голубева. Похоже, тому и в самом деле было плохо. Интересно, где он так нажрался? Вчера у него было свидание. Вряд ли он позволил себе так напиться при девушке. Никому не понравится, если парень на первой же встрече наберется, как свинья. Да и если честно, она ни разу не видела Алексея в таком состоянии.

Мариша вышла из квартиры и направилась в аптеку. Ей повезло, на углу дома работал круглосуточный пункт. Аптекарша вручила ей пакет с порошками и проинструктировала, как быстрее всего вывести пьяницу из тяжелого похмелья.

Голубева она нашла в той же позе. Похоже, ему стало еще хуже. По лицу разлилась бледность, дыхание участилось.

– Эй, может, «Скорую» вызвать? – испуганно спросила девушка, потрепав следователя за плечо.

– С ума сошла? – с трудом просипел он. – Да надо мной весь отдел ржать будет.

– Зато жив останешься.

– Лучше умереть! Я не вынесу еще одной заметки в газете.

– Ладно, – проворчала она, – но если тебе будет хуже, пеняй на себя.

Она налила в стакан воду, высыпала порошок, размешала и отнесла Голубеву. Тот еле-еле оторвал голову от подушки и с трудом выпил жидкость.

– Как же мне плохо! – воскликнул он, откинувшись на подушку.

– Через десять минут дам тебе еще порцию, – пообещала Мариша, – и тебе будет легче.

– Мне кажется, что легче уже никогда не будет.

– Пить надо меньше! – проворчала она.

Через полчаса, после трех порций лекарства, Голубев заметно ожил. Он перестал стонать и даже сумел приподняться на кровати.

– Что здесь вчера было? – поинтересовалась Мариша, обозрев разгромленную комнату.

– Свидание, – буркнул он и осмотрелся по сторонам. – Черт! Что это?

– Полный разгром, – сообщила Мариша, глядя в изумленное лицо следователя.

– Кто его устроил?

– Явно не я.

– Мамочка! – Голубев медленно осматривал комнату и менялся в лице. – Я вчера полдня делал генеральную уборку!

– Значит, нас укорял обедом, а сам смотался с работы пораньше? – желчно поинтересовалась Мариша.

– Не смотался, а ушел, – ответил Голубев. – Это, заметь, разные вещи.

– Что-то я не вижу следов уборки.

– Я убирался, – упрямо сказал тот.

– Интересно, где? Может, ты по ошибке зашел не в ту квартиру?

– Хватит издеваться, – устало ответил следователь. – Я три часа наводил чистоту.

– А! Я знаю, что произошло!

– И что же?

– Ты вывалил весь мусор, чтобы потом его прибрать, но по какой-то причине забыл это сделать.

– Я похож на идиота?

– Очень! – кивнула она и посмотрела по сторонам.

Комната и впрямь походила на место побоища. Такое впечатление, что здесь всю ночь гуляла шумная компания. Мебель передвинута, стулья опрокинуты, одежда грудами валяется на полу. Посреди команды – большой эмалированный таз, а вокруг него липкие лужи.