Разведывательно-диверсионная группа. «Индеец» - Негривода Андрей Алексеевич. Страница 18
Кто-то скажет, что с этим могли бы справиться и другие бойцы, совершенно не обязательно разведчики. Может быть... Только... Уметь маскироваться и уметь ждать до самой последней секунды, сжав нервы в кулак, когда они уже звенят от напряжения в твоей башке, как натянутые струны, и не сорваться от этого напряжения в самый неподходящий момент, могли и умели только они, бойцы разведвзвода... Они, что бы там ни было, обязаны были дождаться своего часа, чтобы выскочить, как черти из табакерки, именно тогда, когда это станет необходимо.
И этот момент настал...
...«Духи» опять пошли в атаку на высоту, и опять это были волны, только... Теперь боевики действовали иначе.
На десантников, окопавшихся над Мариштаном, накатывали теперь три потока. Моджахеды уже не шли одной цепью. Они разбились на три довольно большие группы, по 50—60 боевиков, которые стали атаковать склон с трех направлений, и расстояние между этими отрядами было не меньше двухсот метров...
Видимо, кто-то очень умный и опытный руководил действиями боевиков, организовав атаку именно так!
Разбиваясь на отряды и атакуя с таким удалением друг от друга, отряды «духов» «разрывали» на части и оборону десантников, которым теперь тоже пришлось разделиться на отдельные отряды, и оборонять свои фланги. И ситуация тут же начала складываться не в их пользу – теперь на каждого русского «шурави» приходилось по два, а то и по три «духа»...
В общем, классика «тактики войскового подразделения при атаке противника, находящегося в обороне», – для успешной атаки перевес атакующих должен быть троекратным...
... – Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – опять долбил по склону ДШК, словно неутомимая швейная машинка.
– Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – вторил ему длинными очередями второй крупнокалиберный «близнец».
– А-а-а-а! Алла Акбар!!! – Духи перли на склон в полный рост, стреляя от бедра и горланя во все горло: – Алла! Алла! Алла Акбар!
Это была самая настоящая «психическая атака».
И это было по-настоящему страшно!..
Аж мурашки табуном от ушей к копчику...
...Артур поежился от этого «табуна» и проговорил едва слышно:
– Они что, совсем дурные? Или в сиську пьяные, бля? – спросил он у Нестерова, лежавшего рядом с ним. – Они же в полный рост на наши пулеметы прут, долбоебы! Че они творят-то, товарищ капитан?
Пионер только улыбнулся, словно волк оскалился:
– «Пошалили» пацаны немного, пока у них «перекур» был. Вот шары у них от «афганки» и заехали... Ничего! Нам это только на руку! Они сейчас как роботы – кроме гребня вокруг высотки ни хрена не видят!
– «Пошалили»? – не понял Индеец. – Это как?
– «Шалы» накурились! – еще шире улыбнулся Пионер. – «Афганки»!.. А она у них ух какая! Все мозги продирает!..
– «Афганка»? А что это?
И тут заговорил подъесаул:
– Тут такое дело, господин урядник... – Голос старика был очень тих, да еще с такой хрипотцой, что Артуру показалось на секунду, что кто-то трет камнем о камень. – Как говорят сами афганцы: «Аллах позаботился о детях своих в этих горах и подарил им возможность хоть на время улетать в его райские сады, чтобы правоверный мусульманин мог увидеть, что ждет его после смерти на этой грешной земле!»... Я и сам, чего греха таить, всю жизнь курю эту отраву... Порой хоть так, но мне удавалось на время вернуться на Родину... В Европе проще – там для русской души есть и вино, и водка, а здесь... Здесь только она, «афганка»...
Артур посмотрел на капитана, и тот подхватил рассказ старого казачьего подъесаула:
– «Афганка»... Она растет здесь повсеместно. Вернее, не так... Она-то, зараза, растет здесь действительно повсеместно! И в степных районах достигает порой такой высоты, что не то что человека, а даже башни бээмдэшки не видно – по три метра и выше!.. Но именно «афганкой» как раз называют только ту, которая растет на высоте между 2000 и 3000 тысячами метров над уровнем. Самая крепкая в мире, дикорастущая конопля, мать ее!.. – Капитан в сердцах сплюнул. – И никогда не было ни одного плененного «духа», чтобы в его одеждах не нашелся хотя бы самый захудалый пучок этой «соломы»!..
И тут, не говоря ни слова, подъесаул Белозерский залез рукой за пазуху и извлек из недр своих афганских одежд небольшой старенький, расшитый потершимися за долгие годы золотыми нитками по бордовому бархату большой кисет. Он развязал его шнурки, раскрыл и поднес к лицу Артура.
И в нос Индейца шибанул мощный запах анаши...
Так мощно, что Артур резко отпрянул, невольно поморщившись.
А Пионер улыбнулся еще шире, оскалив зубы:
– Нарики!!! Все поголовно!!! Конченые нарики!!! Обкурятся этим говном, и вперед, на танки... Пить-то нельзя по Корану, а «обдолбиться» можно – это не запрещено... Вы уж простите меня, господин подъесаул...
– А за что прощать, господин капитан, если это истинная правда... – грустно проговорил старик и стал сворачивать самокрутку. – Возможно, что именно она и сломала мне всю жизнь. Зараза нерусская!
Капитан посмотрел с сожалением на старика и проговорил, обращаясь в Артуру:
– А «косяки» они себе лупят такие, что смотреть страшно – чуть ли не в три пальца толщиной! А че там, в самом-то деле?! Это опийный мак штука дорогая, ее нужно специально высаживать, растить, ухаживать, собирать, перерабатывать... А анаша... За «афганкой» отошел пару метров от кишлака – и все! Ты уже в порядке... А главное, что на шару! «Аллах позаботился»!..
...«Духи» шли от кишлака во весь рост и стреляли из всего, что могло стрелять, совершенно не догадываясь о том, что смерть их поджидает намного ближе, чем они рассчитывали...
Да вот только разведчикам приходилось туго – они сейчас находились меж двух огней. Нет! По тому месту, где была засада, пока никто еще не стрелял, но...
Это не самые приятные ощущения, поверьте на слово, когда все пули и гранаты, выпущенные из гранатометов с двух сторон, проносятся у тебя над головой!.. Хочется уподобиться страусу и сунуть свою башку так глубоко в землю, чтобы снаружи даже пятки не торчали!.. И это желание, что самое смешное, сидит в твоей голове не постоянно, а с четкой периодичностью: очередь – желание, еще очередь – еще желание спрятать голову...
И если тебе повезло и у тебя оказался мудрый, понимающий, а главное, опытный командир, который сумеет тебя в этот момент чем-то отвлечь от дурных мыслей, то считай, что тебе повезло...
Индейцу в этом самом первом настоящем бою более чем повезло!..
Рядом с ним был многоопытный Пионер, который зорко наблюдал за тем, что происходит вокруг, и попутно учил Артура премудростям разведчика, рассказывая о нравах афганцев:
– Гостеприимство на Востоке, сержант, таково, что путника, а особенно если он еще и «воин Аллаха», привечают со всеми возможными почестями... Накрывают большой, богатый дастархан, режут барана, готовят плов, шурпу, ну, и так далее... А заканчивается весь этот «кильдым» горячим и очень сладким чаем под чилим и теплой женщиной-усладой на всю ночь – это у тех, кто побогаче, у баев. А у тех, кто победнее, дастархан тоже имеет место, только он гораздо более скудный, и заканчивается он без женщины, но со здоровенным косяком «афганки» во рту... Сегодня Масуд с братвой «в гостях» у жителей Мариштана, только рассиживаться ему за дастарханом некогда – того и гляди, мы его за вымя прихватим... А вот курнуть «для храбрости» они, по всему видать, успели...
– А чего ж нам это на руку?
– Да «афганка» вгоняет человека в эйфорию!.. Он ни хрена не боится и думает, что бессмертен – это, конечно же, опасно. Но! У этой «шалы» есть другой, побочный, очень выгодный для нас эффект! – Капитан улыбался так, словно он прямо сейчас собирался не воевать, а сходить на концерт какого-нибудь юмориста, и уже предвкушал свое «развлечение». – Человек, обкурившийся этой дурью, видит только свою цель и идет к ней напролом! Но если натыкается на что-то неожиданное, что не входило в его личные планы, то это «что-то» вводит его в глубокий ступор! Вот этим мы и воспользуемся, сержант! Пока эти нарики врубятся в то, что вокруг них происходит, мы от души повеселимся!.. Устроим этим обкурившимся полудуркам «День разведчика»!