Разрушители - Байкалов Альберт. Страница 41

– Какие взрывчатые вещества?

– Мы располагаем информацией о результатах обыска на вашей квартире в Москве, – пояснил следователь. – Кроме этого, в запросе Интерпола появилась информация о вашей причастности к преступлениям в Ростове, куда вы приехали, спасаясь от ареста.

– Ни от чего я не спасался, – отвернулся Антон. – Там, кстати, легче затеряться. В Ростов я приезжал для других целей.

– Эти цели еще при Союзе назывались «гастролями», – прищурился следователь и надавил на кнопку в столе.

Сзади открылись двери, и вошел полицейский.

– В четвертый кабинет, – приказал ему следователь. – На детектор лжи.

Джин открыл глаза. Некоторое время он лежал, пытаясь определить, сколько времени. Часы, сотовые телефоны и документы у них изъяли. Во времени ориентировались по внутреннему хронометру, сверяя его с сигналами и командами дежурного. Третий день Джин, Шаман и Габбро жили по жесткому распорядку дня. В пять тридцать подъем и небольшая зарядка в соседнем помещении, которая проходила под шум вентиляционной системы, потом утренний туалет. Курсанты заправляли кровати и умывались, после чего шли в молельную комнату. Джин не пропускал намаз, впрочем, как и остальные. Завтракали в столовой, которая располагалась в конце коридора. Столик на четверых. Всего в зале их было установлено шесть, значит, база подготовки рассчитана на двадцать четыре человека. Больше двух третей мест пустовало. До обеда – шесть часов занятий, еще четыре – после. Пока они лишь один раз поднимались наверх – отрабатывалась тема по топографии, ориентирование на местности ночью. Джина поразил Центр подготовки диверсантов. С виду – обычная кошара, однако это лишь внешне. Внутри, на глубине нескольких метров, суперсовременные классы, пищеблок, комната отдыха, спортзал, тир, множество вспомогательных помещений, небольшая электростанция и узел связи. Со слов Яна, начальника центра «Амирани», это сооружение с легкостью выдержит прямое попадание большинства ракет «воздух – земля» российского производства. Он не скрывал, что при строительстве учитывался характер и назначение Центра. В случае, если в распоряжение российских спецслужб попадет информация об этом учреждении, возможен удар. Мало какая страна станет терпеть у своих границ настоящее осиное гнездо, и наверняка никто по этому поводу особо возмущаться не будет.

Особенно Джина поразил класс с макетом Сочи, на котором ежедневно менялась обстановка. То появлялись новые краны, то исчезал снесенный частный дом, шло огромное строительство. На карте города и прилегающих к нему районов были отмечены места, где можно укрыться, устроить блиндаж, снять комнату...

Среди курсантов, которые уже проходили подготовку вместе с офицерами-чеченцами, были и известные Джину террористы. Он в первый же день узнал Хаважа Албагачиева. Рослый, широкоплечий, с выпуклыми глазами бандит вел себя немного надменно. Здесь он был со своим моджахедом. О Кахире Элимханове, сорокалетнем чеченце из горного аула, Джин также знал. Бандит в свое время уже отсидел часть срока за участие в незаконных бандформированиях, но был выпущен по амнистии. Как оказалось, снова взялся за оружие. А вот третий дружок Хаважа был Джину не знаком. Уроженец Грозного Салтахан Газанов, импульсивный, с нервным лицом и с длинными, до плеч, волосами, воевал лишь год. За свое пристрастие к рисованию карикатур носил кличку Художник и уже успел нахамить Джину в столовой. Конфликт был пустяковый. Джин слегка толкнул стул, на котором сидел Художник, когда выходил после завтрака, и тот пролил чай. Однако этого было достаточно, чтобы смотреть друг на друга волками. Еще один чеченец держался особняком. Звали его Тагир. За трое суток Джину так и не удалось с ним пообщаться. Он даже не знал, откуда тот родом.

Под потолком медленно стали наливаться светом прямоугольные лампы, одновременно раздался негромкий, но нудный гул. Курсанты зашевелились. Это был сигнал подъема.

– Доброго дня всем! – медленно спустился на пол Хаваж.

– И тебе того же! – пожелал Джин и откинул одеяло.

В умывальнике уже плескался под краном Шаман.

– Ты когда встал? – удивился Джин, ставя в подставку зубную щетку и бритву.

– Рано проснулся. – Шаман плеснул себе воды на грудь, взял висевшее на крючке полотенце и стал вытираться.

– Заболел?

– Нет.

– Как рука? – Джин тронул повязку.

– Скоро можно снять, – отмахнулся Шаман и вышел.

– Послушай, Лесник, – раздался над ухом голос Хаважа, – вот смотрю я на тебя и глазам своим не верю: за год ты так изменился…

«Неужели все понял? – обожгла мысль. – И где они могли встречаться?» Однако внешне Джин никак не выдал своего волнения. Он плеснул на лицо водой и посмотрел на себя в зеркало. Здесь их заставили подстричься и ежедневно брить бороды. Джин мало походил на человека, который долгое время провел в лесах. С другой стороны, прошло достаточно времени, чтобы немного поправиться.

– Почему молчишь? Язык проглотил?

Джин перевел взгляд на отражение Хаважа:

– Время при нашей жизни течет быстрее.

– Что правда, то правда, – согласился с ним Хаваж. – Только вроде у тебя оно и вовсе вспять повернуло. Ты помолодел.

– Ты меня видел измотанным переходами и боями, а сейчас мы встретились на курорте. – Джин стал чистить зубы.

– Скажи, разве ты тот Лесник, которого расхваливают на каждом углу? – неожиданно спросил Хаваж. – Почему молчишь? – продолжал допытываться Хаваж.

– Я не понял твой вопрос, – Джин выпрямился.

Хаваж набрал пригоршню воды.

Джин не стал больше испытывать судьбу. Он знал, что последует за этим, и двинул основанием ладони по затылку бандита. Раздался лязг зубов о раковину. В следующий момент Джин отбросил полотенце, подхватил за голову рухнувшего на колени Хаважа и свернул ему шею.

– Что случилось? – раздался за спиной чей-то голос.

Джин обернулся. В дверях умывальной стоял Салтахан Газанов.

– Ничего, – развел руки в стороны Джин. Обмякшее тело Хаважа рухнуло набок.

– Зачем ты его убил?

– Он нанес мне оскорбление, за которое должен был ответить как мужчина.

Лицо Салтахана потемнело от негодования. Еще бы, этот человек был одним из самых приближенных к Хаважу боевиков. Но и с ходу бросаться на Лесника, о котором ходили легенды, он не решился.

– Ты понимаешь, что теперь тебе придется ответить за содеянное? – прохрипел он. – Никакие заслуги и подвиги не помогут тебе избежать этого. Я много слышал о тебе. Так вот, Хаваж тоже был хороший моджахед.

– Ты мне угрожаешь? – процедил сквозь зубы Джин, медленно надвигаясь на Салтахана. Он вдруг понял, что сейчас как раз не помешает хорошая поножовщина в этом логове, иначе начнется обыкновенная процедура расследования. В коридоре послышался шум. Раздался голос Шамана и еще чей-то. Джин шагнул к Салтахану и схватил его левой рукой за горло, пречем так, что тот почти сразу стал сползать на пол и синеть.

– Зачем?! – не своим голосом закричал Шаман и повис на руке у Джина.

В тот же момент кто-то ударил его под колено. Джин разжал пальцы и увидел Яна. В следующий момент тот схватил его за волосы и бросил на пол.

– Следуйте за мной, – бесстрастным голосом приказал Ян и направился в кабинет инструкторов.

Бормоча в адрес Яна и Салтахана проклятия, Джин встал и двинулся следом за Салтаханом.

– Расскажите, что у вас произошло? – усевшись за стол, потребовал Ян.

Джин улыбнулся. Они стояли перед столом, словно провинившиеся школьники.

– Ты только что убил своего брата по оружию, почему тебе весело? – спросил стоявший у стены инструктор араб Осман Капур.

– Это не тебе судить, был он мне братом или нет, – дерзко ответил Джин. – У меня с ним давние счеты. Рано или поздно это должно было случиться.

Ян развернул жидкокристаллический экран монитора к Джину и Салтахану. Разделенный на двенадцать частей экран говорил о том, что в каждом помещении имеется скрытая видеокамера. Но и это еще не все. Когда он пощелкал по клавишам, пошел звук. Джин едва не зарычал от досады.