Интервью с магом - Леонтьев Антон Валерьевич. Страница 56

– Не вам учить меня, что делать, – заявила она. – Я – самая богатая женщина России, и я – мать. А вот у вас, насколько я в курсе, детей нет… И вы – вечная неудачница!

Понимая, что терять уже нечего, я не менее дерзко ответила:

– А вы… вы безжалостная, избалованная, свихнувшаяся богачка, которая не сомневается в том, что является центром мироздания! Зачем вам Маша? Девочка ничего не знает!

– Неужели? – Ледяным холодом веяло от голоса Роксаны, которая, как мне показалось, была тем не менее уязвлена моими словами.

Наверняка за речи, гораздо менее наглые, она растирала людей в пыль. Но со мной она себе этого не позволит, во всяком случае, сейчас, потому что я нужна ей – для передачи выкупа! А что будет потом... Кто ведает, будет ли вообще это «потом»...

– Я знаю, что допустила большую ошибку, – промолвила после короткой паузы мадам олигарх. – Недооценила противника, что со мной бывает крайне редко. Я считала, что смогу одним махом убить двух зайцев – получить Калечку и поймать бандитов.

– В итоге одним махом убили двух человек, – вставила я.

– Их семьи ни в чем не будут нуждаться, – ответила Роксана, а я выкрикнула:

– И вы считаете, что деньгами можно все решить? Сами-то вы согласились бы получить лишний миллиард, чтобы вашу Калечку убили? Согласились?

Роксана молчала. Я же решила идти до конца.

– Видимо, нет! – сказала я, чувствуя, что во мне закипает злоба. – Так почему же вы считаете, что ваши жалкие подачки могут заменить кому-то отца, сына или брата? Сами вы не готовы продать свою дочку, а от других ждете, чтобы они отказались от своих родных и любимых в обмен на ваши кровавые деньги!

Золотая Антилопа, сверкнув глазами, произнесла:

– Да, погибли два человека из моей службы безопасности, но они знали, на что шли. Им платили за риск, причем очень хорошие деньги. И каждый из них был в курсе, что в любой момент его могут убить.

– А я вот не знала! И Марк не знал! Но вы все равно подвергли наши жизни опасности!

– По-другому никак не получалось, операция должна была стать полной неожиданностью.

У Роксаны имелся ответ на любой вопрос. Наверное, правы те, кто говорит, что деньги меняют человека. Благодаря богатству он ощущает себя неким подобием бога. Только вот ведь в чем загвоздка: деньги, без сомнения, помогут провести жизнь в неге и роскоши, но от смерти они не спасут! И Роксана, как мне показалось, осознавала это очень даже хорошо. Потому и пыталась при помощи своих миллиардов обмануть судьбу. Но вышло у нее плохо.

– Хорошо, ваши люди знали, на что шли, риск был их работой, – сказала я гневно. – Но Маша здесь при чем? Вы похитили ее! Вы что, взяли штурмом особняк Аскольдова?

– Нет, нам повезло, девочка в сопровождении телохранителей посещала школу верховой езды, там мы ее и взяли.

– «Там ее и взяли»! – вырвалось у меня. – У вас даже лексика бандитская! Роксана Фаридовна, а вам не приходило в голову, что вы, собственно, ничем не отличаетесь от типов, похитивших Калечку? Вдруг похищение дочки – ваша расплата за плохую карму?

Золотая Антилопа побледнела, плотно сжала губы и вперила в меня взгляд своих карих глаз, желая, наверное, просверлить насквозь.

– Я, так и быть, прощаю вам последнее замечание, – процедила мадам олигарх. – Но только потому, что вы мне нужны.

– О, как вы великодушны, Роксана Фаридовна! Иначе бы непременно затравили меня собаками или велели бросить в бассейн с пираньями? – спросила я иронично. – Ну да, сейчас-то я вам нужна… А после того как Калечка вернется, вы меня уничтожите, чтобы я, не дай бог, не сболтнула ничего лишнего?

– Я всегда исполняю свои обещания, – ответила Роксана. – И если Калечка вернется, вы получите обещанное вознаграждение.

– Ах, конечно, свою передачу или даже телеканал… – протянула я. – А если я откажусь принимать участие в затеянном вами балагане? Кто гарантирует, что меня не пристрелят в затылок ваши архаровцы или после вызволения вашей дочери не уничтожат как опасную и ненужную свидетельницу?

Петрухина прищурилась:

– Вас не тронут. Больше никаких операций по захвату бандитов не будет, я умею учиться на ошибках. Но вот если вы откажетесь оказать мне содействие, тогда... Тогда я убью Машу! Если умрет моя дочь, умрет и эта девчонка!

У меня аж дыхание перехватило от ее заявления, сделанного, впрочем, вполне будничным и даже спокойным тоном. Но я сразу поняла, что Роксана не шутит. В этой невысокой энергичной особе говорила кровь ее предков, некогда опустошавших русские земли, сжигавших целые города, заливавших поля кровью и уводивших женщин в рабство.

– Ну что же, вижу, что убедила вас, – с непревзойденным цинизмом заявила Золотая Антилопа. – А теперь мне пора, я должна переговорить с девчонкой. Она определенно что-то знает! Я не верю в сказки о переселении душ, поэтому, если понадобится, применю физические методы воздействия, дабы заставить Машу говорить правду...

Она развернулась, желая покинуть зал, но я продолжила ей в спину:

– Оставьте девочку в покое! Маша – феномен, и она в самом деле ничего не знает. И уж точно не работает на бандитов. Девочка страдает эпилепсией, и ваши зверства запросто могут погубить ее.

Роксана развернулась, и на мгновение – всего на мгновение! – мне показалось, что в ее глазах промелькнули жалость и сочувствие.

– Этого я не знала, – произнесла она медленно. – Я не хочу причинить девочке вреда, но мне нужна моя Калечка. Ради нее я готова на все!

– Я тоже, – парировала я. – Мне ведь суждено играть роль Софьи и вручать бандитам выкуп во второй раз? Так вот. Не нужна мне ваша программа и ваш телеканал тоже не нужен! Если хотите, чтобы я сделала все, чего требуют похитители, то оставьте Машу в покое!

– Хорошо, я ее не трону, – кивнула Золотая Антилопа. Она вернется к отцу сразу после того, как Калечка обретет свободу.

Я тяжело вздохнула. Машу вернут Аскольдову, который ничем не лучше Петрухиной, ведь смертельно больной художник пытается повернуть время вспять и превратить Машу в Феликса. Но что я могу поделать? Даже если бы пожелала взять девочку к себе, мне бы ее не отдали – мне ли, вечной неудачнице, как метко охарактеризовала меня Роксана, тягаться с сильными мира сего?

– Можете мне доверять, – добавила Петрухина. – Я всегда держу свое слово!

Хм, как она его держит, я уже имела возможность убедиться... Но возражать уже не хотелось. Я только потребовала, чтобы Машу привели ко мне, подумав, что смогу защитить девочку, хотя бы пока нахожусь рядом с ней. Это было исполнено.

Маша быстро освоилась с ролью похищенной, тем более что Аскольдов тоже в некотором роде держал ее в заточении. Когда я уверила Машу, что скоро все закончится и она вернется к художнику, личико девочки скривилось.

– А нельзя сделать так, чтобы я к нему не возвращалась? Он постоянно называет меня Феликсом и даже заставляет одеваться, как пацан.

Я, кстати, уже обратила внимание на то, что одежда на ней совсем не девичья.

– Мне там плохо, – пожаловалась Маша. – Теть Кать, а вы не можете взять меня к себе? Всего на несколько дней?

Что я могла ответить на ее бесхитростную просьбу, на крик детской души? Верно, ничего. Просто попыталась успокоить девочку и заявила даже, будто придумаю что-нибудь, о чем сразу же пожалела. Маша обвила мою шею руками и поцеловала.

– Я так и знала, что вы что-нибудь придумаете! А можно я буду называть вас на ты? А где Марк? Ты с ним спишь?

Детдомовское воспитание из Маши так и перло, но я провела в ее компании незабываемые мгновения. Несмотря на то что девочке пришлось пережить многое, она сохранила непосредственность, естественность и добрый нрав. Только что с ней будет через несколько месяцев? Общение с личностями наподобие художника Аскольдова и миллиардерши Петрухиной сделает из Маши душевную калеку...

Я велела себе думать только о собственном благополучии. Все равно всем страждущим не помочь, всех бездомных детей не спасти. Речь идет о моей собственной жизни и о моем будущем. И я понятия не имела, что же меня ожидает...