Не совсем леди - Чейз Лоретта. Страница 21

В это время Шарлотта, по-видимому, окончательно пришла в себя и стремглав бросилась прочь, но Дариус не двинулся с места: ему тоже нужно было время, чтобы успокоиться.

Успокоиться? Но почему?

Какая нелепость! Из-за одного поцелуя? Он только поцеловал Шарлотту – и ничего больше. Он даже не пытался расстегнуть на ней одежду!

И все же…

Дариус закрыл глаза, но тут же открыл их снова. Этого не может быть! Он – ученый, превыше всего в этом мире ценящий разум, человек, на которого другие ученые смотрят с уважением, он впадает в панику, едва увидев сломанный экипаж, потом чуть не падает в обморок от счастья, узнав, что Шарлотта жива и невредима. Неслыханно и, в конце концов, нелепо.

– Олух, – пробормотал Дариус и, смахнув со шляпы грязь и листья, водрузил ее на голову. Всему виной – воздержание, попытался он внушить себе. С тех пор как он в последний раз спал с женщиной, прошло по крайней мере две недели, а может быть, месяц или даже больше. Конечно же, все объясняется длительным воздержанием.

И все же что-то подсказывало ему, что дело тут вовсе не в воздержании, а в отсутствии у него опыта общения с девственницами благородного происхождения, понимать которых у него никогда не возникало необходимости, из чего следовало, что ему лучше держаться подальше от Шарлотты Хейуард.

К тому времени как Шарлотта дошла до дома, она окончательно овладела собой и поэтому прошла мимо слуг с таким же спокойным и невозмутимым видом, с каким ходила всегда.

Когда Шарлотта вошла в спальню, Молли изумленно осмотрела хозяйку с ног до головы, и почти сразу в комнату вошла Лиззи. Она тоже с нескрываемым любопытством оглядела Шарлотту.

– Кажется, с тобой снова произошел несчастный случай?

– Да, я упала, – коротко объяснила Шарлотта. – Наступила на подол платья, порвала его, и мой каблук застрял в дыре.

– Ну вот, а я уж испугалась, что тебя лягнула Белинда. Впрочем, это вряд ли, ведь там был мистер Карсингтон, не так ли?

– Ну да, был. – Шарлотта отвела глаза и, чтобы скрыть смущение, обратилась к служанке: – Мне нужно принять ванну, Молли, и поскорее.

– А что, мистер Карсингтон ждет внизу? – поинтересовалась Лиззи.

– Нет. Просто услышал об аварии, в которую мы с тобой попали, и пришел справиться о нашем здоровье, а затем ушел. То есть он ушел после того, как разрешил один спор, который разгорелся в конюшне, по поводу того, как лечить Белинду.

Брови Лиззи поползли вверх.

– Спор? Так, значит, ты из-за этого задержалась?

– Вот именно. Как я могла уйти? – Шарлотта радовалась уже тому, что это по крайней мере было правдой. – Фьюкс вел себя просто возмутительно, и мистер Карсингтон сказал, что он пьян. Благодаря вмешательству мистера Карсингтона Фьюкс лишился последних аргументов, но он был вне себя от гнева, когда выходил из конюшни, и я беспокоюсь, что теперь он отыграется на конюхах или на лошадях. Как только папа приедет, я обязательно расскажу ему обо всем!

– Конечно, милая, а теперь иди прими ванну. Остальное предоставь мне – я расскажу обо всем твоему отцу. – С этими словами Лиззи удалилась, и Молли тут же отправилась распорядиться насчет ванны для Шарлотты.

Оставшись одна, Шарлотта подошла к зеркалу и сразу убедилась, что ее дела оказались куда хуже, чем она предполагала. Чепчик испачкан, кружево порвалось, лицо чумазое, как у лондонского беспризорника, волосы всклокочены, и из них торчало сено. Одна из застежек на лифе порвана, кружевные манжеты рукавов испачканы в земле, подол платья разорван в клочья. Жалкое зрелище и… комичное.

– Господи, – прошептала Шарлотта, – и он целовал… это? – Не в силах больше сдерживаться, она рассмеялась вслух.

Вечер воскресенья, 23 июня

Когда полковник Морелл вернулся домой после долгого вечера, проведенного в Истхем-Холле, его, как обычно, ждал слуга Кеннинг – верный помощник полковника, жилистый, сухопарый человечек небольшого роста. Его голова была такой же круглой и лишенной растительности, как пушечное ядро: он терпеть не мог свои растущие как попало пучки волос и поэтому тщательно сбривал их.

Морелл подал слуге шляпу и перчатки.

– Надеюсь, вы хорошо провели время, сэр, – почтительно сказал Кеннинг.

Надеяться на то, что он хорошо провел время, было излишне, но полковник не стал возражать своему верному солдату. Кеннинг служил у Морелла много лет, и между ними царило полное взаимопонимание.

– Я тревожусь за здоровье его светлости: у него подагра.

– Очень жаль. – На самом деле Кеннинг, как и сам полковник, сожалел только о том, что подагра до сих пор не свела упомянутое лицо в могилу.

Полковник Морелл начал подниматься по лестнице на второй этаж, и слуга последовал за ним.

– Говорят, сегодня после службы в церкви миссис Бэджли с похвалой отзывалась о совете мистера Карсингтона по поводу лечения артрита.

Морелл ничего не ответил, но, как обычно, взял на заметку то, что сказал Кеннинг. Похоже, этот Карсингтон сейчас из кожи вон лезет, стараясь втереться в доверие к соседям. Любой мало-мальски умный человек захочет подольститься к сварливой карге миссис Бэджли, иначе эта женщина может превратить твою жизнь в ад.

– Такое впечатление, что у молодого человека на все есть свое решение, – заметил Кеннинг. – Взять хотя бы то, что произошло в конюшне Литби-Холла.

Морелл оглянулся на слугу:

– Ты это о кучере?

– Да, сэр. Он положил глаз на служанку леди Шарлотты, Молли, но та дала ему от ворот поворот, да еще и влепила пощечину.

– Помню, помню, – хмыкнул полковник. – С тех пор он лечит раненое самолюбие изрядными дозами джина. Не плохо бы его выгнать перед тем, как они возвратятся обратно в Лондон.

Может быть, вечно сующая свой нос в чужие дела миссис Бэджли не обратила внимание лорда Литби на эту загвоздку или же, выслушав, тот никак не отреагировал на ее замечания. Придется найти способ, как избавиться от Фьюкса, пока будущая леди Истхем не сломала себе шею по вине пьяного кучера, решил Морелл. Хватит и того, что она чуть не погибла, когда ее экипаж перевернулся на ужасной дороге, которая находится в ведении Карсингтона. Не дамское это дело – управлять транспортными средствами; дам должны развозить мужчины. А вот лорд Литби распустил свою жену и дочь, и они совсем с ним не считаются.

– Фьюкс уже уволился, сэр, – сказал Кеннинг. – Когда в пятницу, после того как произошел несчастный случай с экипажем, в конюшне случилась перебранка, в спор вмешался мистер Карсингтон и сказал леди Шарлотте, что таких людей нужно выгонять. Леди Шарлотта сообщила леди Литби, а та все рассказала маркизу…

Черт, и здесь Карсингтон оказался на высоте. Впрочем, этот человек – обычный повеса и распутник, не более того. Полковник Морелл сразу раскусил этого прощелыгу, а дядюшка только подтвердил его подозрения. Ни для кого не секрет, что повесу возбуждает процесс завоевания женщины, а вот женитьба его не интересует. Распутник, который не хочет, чтобы ему прострелили голову, может сорвать украдкой поцелуй-другой или позволить себе вольности с девушкой благородного происхождения, но он никогда не зайдет слишком далеко, потому что боится женитьбы как черт ладана. Таких людей, как Карсингтон, вряд ли стоило всерьез опасаться, особенно когда речь идет о леди Шарлотте, на редкость проницательной во всем, что касается мужчин.

Тут на память полковнику пришли слова лорда Истхема о том, что младшие сыновья Харгейта ловко умеют обхаживать девушек с богатым приданым, чтобы окрутить их и выгодно жениться, и он нахмурился. Опытный офицер никогда не станет недооценивать противника, тем более посвятив много времени и сил завоеванию дамы сердца.

Войдя в спальню и облачившись с помощью Кеннинга в халат, Морелл задумчиво сказал:

– Полагаю, Фьюкс давно работает у них…

– Лет двадцать.

– Наверное, он считает, что его жестоко обидели, – проницательно заметил полковник, – и ему захочется кому-нибудь излить душу.