Неподкупные - Колычев Владимир Григорьевич. Страница 31

– Да, конечно. «Жучки» эти обычно микроскопические, невооруженным глазом их не различить. Но они прекрасно вынимаются с помощью обыкновенного магнита.

Богдан открыл ящик стола, достал оттуда мебельную защелку с магнитиком, непонятно как там оказавшуюся, и сделал круговое движение над своим пупком.

– Делаете так два раза в день, по пять минут, утром и вечером. Ровно через неделю «жучок» выйдет с мочой… Через неделю и приходите. Я специальный детектор закажу, проверим, вышел он или нет. Да, и показания захватить не забудьте.

– Я все сделаю, товарищ офицер! – вытянулась в струнку женщина.

Она ушла, а Богдан занялся своими делами. Но через какое-то время его внимание отвлек сдавленный смех в коридоре. Он вышел за дверь и увидел начальника РОВД, который огромным глазами смотрел на Виолетту Германовну. Они стояли у двери в туалет, она ему что-то рассказывала, а он молча наливался гневом. Батаров и капитан-дознаватель давились от беззвучного смеха.

Заметив Богдана, Виолетта Германовна показала на него пальцем. Измайлов пригрозил ему кулаком и, взяв женщину под локоток, повел к лестнице.

– Что там такое? – в недобром предчувствии спросил Богдан у Батарова.

Оказалось, что Виолетта Германовна зашла в туалет, села на унитаз и принялась колдовать магнитом в районе промежности. Закрыться она забыла, поэтому была застигнута с поличным самим начальником РОВД. Измайлов потребовал у нее объяснений и получил их. Теперь он потребует их у Богдана, все к этому идет.

– Так это ты научил ее «жучки» так вытаскивать? – хватаясь за живот, спросил Батаров.

– Да нет, я сказал вокруг пупка водить. Не снимая одежды. Два раза в день, в течение недели.

– А она трусы сняла. Чтобы процесс ускорить! – расхохотался капитан, но тут же смолк, заметив приближающегося Измайлова.

Полковник подошел к Богдану, вперил в него взгляд.

– Ну и как ты мне все это объяснишь, лейтенант?

– Я ее домой отправил, а она здесь решила…

Богдан понимал, что ничего страшного не произошло, выговор с занесением ему не грозит, но все равно было не до смеху. Может, Виолетта Германовна и сумасшедшая, но ведь она женщина, причем в годах. А он, выходит, издевался над ней… Стыдно. Потому и на смех не пробивает.

– Умней ничего не придумал, магнитом «жучки» выковыривать?

– Так ей не объяснишь, что там ничего нет. Пока объяснишь, сам умом тронешься.

– Ладно, ты мне в здравом уме нужен.

Измайлов убедительно изображал начальственный гнев, но все-таки он не выдержал, прорвало его на смех. Чтобы не выдать себя, он повернулся ко всем спиной. Но было видно, как надулись у него щеки, как приложил он к губам кулак.

– Давай, шутник, одевайся и за мной.

Богдан кивнул, метнулся в кабинет, снял с вешалки куртку. Когда вышел, Измайлова уже не было, зато Батаров был на месте.

– Сейчас тебе, лейтенант, «жучка» вставлять будут, – предрек он. И махнул рукой в стороны лестницы, показал, куда ушел полковник.

Измайлова Богдан нагнал во дворе отдела. Начальник РОВД садился в свою служебную «Волгу» и ему показал, чтобы он присоединялся к нему.

– Весело тебе, Городовой? – спросил он, когда машина выехала со двора.

– Да нет. Просто надо было как-то отвязаться.

– Оружие взял?

– Да, конечно.

– Я смотрю, ты никогда его не снимаешь.

– Только когда спать ложусь. А что?

– Без оружия сейчас никуда. Бандиты совсем обнаглели. Думаешь, мы куда едем? Убийство на Баумана, у ресторана «Чайка». Четыре трупа, трое тяжело ранены…

– На Баумана? Это же Закамский район, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаешься, лейтенант… Это я ошибся. Надо было закрывать Шуринова, а я не решился. Боялись, что война начнется. Началась… Только не воры Шуринова, а наоборот. Тарасова убили и Девтерова… Кто такой Девтеров, знаешь?

– Нет.

– А зря. Криминальных авторитетов надо знать по фамилиям. Девтеров – это фамилия, а кличка – Зяма…

– Теперь знаю.

– Вот и началось у нас Чикаго. Людей средь бела дня расстреливают из автоматов. Так что держи порох сухим, лейтенант.

Убийство произошло в соседнем районе. Расследовать его закамским и городским операм, но, возможно, подтянется оперативно-следственная группа из области. А возможно, даже из Москвы. Об этом Богдан подумал, когда увидел несколько служебных «Волг», к которым присоединилась машина полковника Измайлова.

Подступы к ресторану «Чайка» были плотно оцеплены патрульно-постовой службой, у ограждения топтались зеваки – их притягивало страшное, но потому и привлекательное зрелище.

У входа в ресторан лежали четыре окровавленных трупа. Витринные стекла разбиты пулями, даже на мокром асфальте заметны темные пятна и дождевые лужицы, красные от крови. Движение перекрыто, на дороге видны разбросанные автоматные гильзы. Из машины могли стрелять. А могли выйти из нее, чтобы открыть огонь. Но в любом случае стреляли с дороги.

Оперативно-следственные группы в работе, до Богдана здесь никому дела нет. А у Измайлова свой круг – начальник ГУВД, его замы, высокие чины из городской администрации. Там свои разговоры…

– Городовой?

Богдан обернулся и увидел Гордеича.

– Здорово, Городовой. А Ревякин где?

– Следы заметает, – усмехнулся Богдан. – Отстрелялся по Тарасу, как видишь, теперь вот на дно залечь надо.

– Обижаешься? – усмехнулся Гордеич.

Это ведь он предложил проверить пистолет, закрепленный за Богданом. Может, сам до этого додумался. Может, кто-то со стороны подсказал. Возможно, с вражьей…

– Да нет, просто на ум пришло.

– Ну да, Тараса застрелили. И Зяму. Одним махом семерых убивахом. Точно как по писаному. Четыре трупа, трое в больнице… Прицельно стреляли. С одного рожка положили. Один из автомата стрелял.

– Судя по гильзам, это «АК-74».

– Да, похоже на то.

– Хороший автомат. Только из него стрелять надо уметь. Неправильно выберешь момент, цель с первых выстрелов не поразишь. И точность нужна. А тут четыре трупа. Профессионал стрелял. Или хороший солдат.

– Солдат?

– Бывший. Из отличников боевой и политической подготовки. Из мотострелков, например. Там стреляют много, практика большая… А если этот стрелок еще и в десанте служил…

– А если еще и в Афгане… – продолжил за Богдана Гордеич.

– Десантник. Из Афгана. Я одного такого знаю.

– Да у нас вообще-то немало таких. Войска из Афгана вывели, а для кого-то война продолжается.

– Только афганский дух здесь ни при чем. Обычный бандитизм. А десантник этот, про которого я говорю, в банде у Шурина состоит. Причем на первых ролях. Он там у него вроде бригадира. Своя команда, барахолка подконтрольная…

Следствие по делу об убийстве Рычагова продолжалось, киллеры уже давно помещены в следственный изолятор, но в их показаниях так ничего и не изменилось. Шарков так и не сдал Шуринова, да на него, в общем-то, никто и не давит. А зря… Сам Богдан против Шуринова идти не решался. Но информацию о нем по мере возможности собирал. И о его ученике навел более подробные справки. Как он подозревал, так и оказалось – Дима Ковальков со своими каратистами действительно состоял в банде Шурина, или, как это принято говорить, в преступной группировке.

– Бригадир у Шурина? – задумался Гордеич.

Богдан внимательно наблюдал за ним. Ему интересна была его реакция на информацию о человеке Шурина. Уже прошло достаточно времени после убийства, чтобы делать предварительные выводы. Если Измайлов понял, кто стоит за убийством Тараса, то и Гордеич должен был думать в том же ключе. Он же не дурак, понимает, что идет война за криминальные сферы влияния. К тому же Шурин выводил из игры воров, чтобы не попасть под их карательный жернов. Все знают, кто заказал Рычага, только вслух об этом на языке Уголовно-процессуального кодекса не говорят. Потому что нет дела против него…

– В Афгане служил, в десанте.

– Может, он это? – кивком головы показал на трупы Гордеич.

– Запросто.

– А чего мы тогда здесь стоим? Где он сейчас может быть?