Без пощады - Керник Саймон. Страница 14

— Потому что вы были в перчатках, — ответил Салливан, словно тупее вопроса и не придумаешь.

— Наверняка у вас есть видеозапись, сделанная камерой слежения. На ней я в перчатках?

— Вы могли пронести перчатки в кармане. А когда дошли до места, надели их.

— Да не надевал я их! Я сегодня вообще не брал с собой перчаток. Да я уже месяц перчаток не ношу!

Тут меня понесло. Вопросы, которыми меня бомбардировали, уже перестали пугать, и я весь кипел из-за такого несправедливого отношения ко мне.

— Если на орудии убийства нет моих отпечатков пальцев, то какие улики вы можете предъявить против меня? — Я повернулся к Макфи: — Скажите этим людям, что я не произнесу ни единого слова, пока не узнаю, за что именно меня здесь держат. Если без веских причин, то я желаю, чтобы меня немедленно выпустили.

Снова взглянув на детективов, я увидел в руках Кэплина небольшой пластиковый пакет для улик.

— Вы узнаете эти предметы? — спросил он. — Их нашли рядом с местом преступления.

Сквозь прозрачную пленку я рассмотрел пару черных кожаных перчаток и наклонился поближе, хотя в том и не было необходимости. Да, я не надевал их несколько месяцев, но мгновенно узнал диагональные швы на пальцах. Сердце в груди подпрыгнуло.

Перчатки были мои, черт бы их побрал…

Они уже свернули с автострады М4 неподалеку от Хитроу и ехали в сторону штаб-квартиры, когда телефон Болта снова затрезвонил. Номер на дисплее был незнакомый, и инспектор ответил коротким «алло», не желая, чтобы его имя унеслось по радиоволнам к незнакомому человеку.

— Я разговариваю с Майком Болтом? — спросил женский голос.

— Прошу прощения, а вы кто?

— Меня зовут Тина Бойд. Раньше я служила в полиции.

Болт моментально узнал это имя. В тесном мирке столичной полиции, где посторонних не бывает, оно пользовалось относительной известностью. Однажды ее фотография даже украсила обложку «Полис ревю». Молодая, красивая, энергичная женщина-полицейский, которой повезло в жизни… Начальство таких любит.

Но потом все пошло насмарку, и люди прозвали ее Черной Вдовой.

— Вероятно, вы та самая Тина Бойд, — сказал Болт, переглянувшись с Мо, — которую я видел на обложке «Полис ревю».

— Да.

— Примите мои соболезнования. — Болт сообразил, что рано или поздно придется коснуться в разговоре ее прошлого, и решил сразу покончить с этой темой. — Всегда считал вас первоклассным копом.

— Я старалась, — ответила она, явно не желая вступать в обмен любезностями. — Я звоню по поводу самоубийства лорда главного судьи, которое, по моим сведениям, вы сейчас расследуете.

— Ваши сведения верны, — осторожно подтвердил Болт, удивленный такой осведомленностью. Не то чтобы это дело было сверхсекретным, но и особой огласки оно тоже не получило.

— У меня есть для вас информация.

Профессиональный инстинкт в Болте встрепенулся.

— Какого рода?

— Не такого, чтобы я сообщила ее по телефону, и она определенно заслуживает вашего внимания. Я бы связалась с вами и раньше, но, чтобы достать ваш номер, пришлось сделать пару звонков. Попутно я хотела проверить, достаточно ли вы надежны, чтобы вам можно было доверить эту информацию.

— Осмелюсь предположить, что проверку я прошел.

— Прошли, — ответила она без тени юмора. — Именно поэтому я и говорю сейчас с вами.

— А мне не терпится услышать ваш рассказ. Прошу прощения за наглость, но откуда у вас эти сведения?

— Все объясню при встрече. Обещаю не тратить ваше время зря.

— Заинтриговали. Где и когда встретимся?

— Вы будете сегодня в Лондоне?

— Если надо, то буду, не вопрос.

Мо остановил машину перед штаб-квартирой. Других автомобилей не было, в здании тоже никого. Джин, видимо, ушла домой.

— Я живу в Хайгейте, — сказала Бойд. — Предлагаю встретиться в пабе «Грифон». Вам удобно в восемь?

Болт взглянул на часы.

— Давайте лучше в девять. У меня еще осталась пара невыполненных дел.

— Хорошо, в девять так в девять. И вот еще что. Я хочу, чтобы все сказанное осталось между нами. Я только дам вам зацепку. Мое имя всплывать не должно, во всяком случае, не в ближайшее время. Обещайте мне. Иначе все отменяем, и можете забыть об этом звонке.

Болт удивился. Странно слышать такие слова от офицера полиции, пускай даже бывшего.

— Хорошо, договорились, — ответил он, рассудив, что, когда дойдет до дела, условия можно и пересмотреть. — Только я приеду с одним из своих сотрудников. Человек надежный. — И он подмигнул Мо, который улыбнулся в ответ и скорчил довольную рожу, будто ему сделали невесть какой комплимент. — Вы не против?

Несколько секунд она обдумывала предложение, потом неохотно согласилась:

— Ладно. Встречаемся в девять.

— Стойте, последний вопрос, — поспешно сказал Болт. — Мы сейчас возвращаемся с места, где всего несколько часов назад было совершено жестокое убийство. И между нами, жертвой стал личный адвокат лорда главного судьи. Это может иметь какое-то отношение к тому, что вы собираетесь нам сообщить?

На другом конце с шумом вздохнули, потом установилось молчание. Наконец она произнесла:

— Не исключено, — и повесила трубку.

— Ну? — спросил Мо, когда Болт засунул телефон обратно в карман. — Что же нужно от нас той самой Тине Бойд?

— Она хочет встретиться. Есть для нас какая-то зацепка. Похоже, серьезная.

— И все в один день! Надо же, теперь и Черная Вдова вступила в игру.

— Не хочешь со мной ехать — заставлять не буду. Ты сегодня и так убил на это дело кучу времени.

— Чтобы вам досталась вся слава?! Нет, босс, я вам не позволю пахать в одиночку. Если зацепка хорошая, то я и себе хочу кусочек. Встречаемся в каком-то пабе, да?

— Да.

— И разговор будет неформальным? В смысле, кружечку пива пропустить не возбраняется?

— Думаю, да.

— Тогда я в деле. Только созвонюсь сейчас с боссом номер два, поставлю ее в известность.

Мо вылез из машины, достал мобильник и позвонил домой. Болт видел его жену лишь однажды, заехав как-то за ним домой. В памяти она осталась как невысокая стройная молодая женщина с очень привлекательным круглым личиком, которое при улыбке будто озарял свет. Вокруг нее постоянно увивались дети. Она держала себя очень спокойно и дружелюбно, с ней было легко. Болту подумалось тогда, что она идеально подходит для нелегкого груза материнства. Мо ее боготворил. Помнится, он поцеловал жену в лоб и взъерошил волосы, да с такой нежностью, которой Болт от него не ожидал, а потом повторил ту же процедуру с каждым из детей. В ее ответном взгляде читались те же чувства.

И вот Болт в очередной раз их разлучал. Он знал, что отчасти Мо согласился поработать с ним вечером из жалости. Все, кому было известно о роковом событии, случившемся три года назад и оставившем шрамы на душе и теле Болта, жалели его, и это неизбежно влияло на их поведение. Из всех сослуживцев один Мо Хан вел себя при нем естественно, за что Болт его и любил. Но иногда даже Мо поддавался этим настроениям — как сейчас. По иронии как раз сегодня Болт не отказался бы закончить день в одиночку. Он любил оставаться в компании с самим собой. Всегда любил. Вот почему он так и не сдался — и не собирался сдаваться.

Он выбрался из машины и открыл дверь офиса. Нужно было выяснить, есть ли в Национальной полицейской компьютерной системе данные на Тома и Кэйти Мерон. В это время Мо, вышагивавший взад-вперед перед зданием, наконец закончил разговор.

— Как поживает Сэйра? — спросил Болт.

— Отлично, — кивнул Мо. — Даже рада, что не буду сегодня путаться под ногами. Я ей сказал, чтобы меня не ждала.

От Болта не укрылось, что он кривит душой. Очевидно, Сэйра устроила ему головомойку. Да и кто стал бы ее винить?

Заходя в офис, Болт от души пожелал, чтобы новая зацепка стоила таких жертв.

Спустя пятнадцать минут они уже пробирались улочками западного Лондона на север в направлении дома Меронов; от него до места убийства Келли было около пятнадцати минут езды. По данным полицейской компьютерной системы, у Томаса Дэвида Мерона никогда прежде не возникало проблем с законом. Зато у его жены, Кэтрин Синтии Мерон, обнаружилась давнишняя судимость за учинение помех силам правопорядка, которую она схлопотала в восемнадцать лет, во время студенческой демонстрации в городском центре Кембриджа. Все закончилось «непомерным» штрафом — двадцать пять фунтов. На матерую преступницу Кэтрин что-то не смахивала.