Без пощады - Керник Саймон. Страница 43

— Знаю это место.

Болту довелось однажды побывать там вместе с женой, во время одной из их совместных вылазок за город. Хэмблден запомнился ему как очень симпатичная деревенька, в окрестностях которой можно славно погулять.

— С какой точностью известно его местоположение?

— Он на вершине холма Рэйнджерс-Хилл, который примыкает к деревне с севера. Без карты вы его не найдете. Вы поедете туда?

Разве мог он ответить «нет»?

— Да, съезжу, наверное, гляну, что там такое. Я сообщу Большому Боссу, куда направляюсь. Если выясню, где Кэйти Мерон, вызову подкрепление. Держи меня в курсе дела.

Располагая только данными о местоположении телефона Кэйти Мерон, привлекать к заданию кого-то еще не имело смысла. Кроме того, Болт не хотел, чтобы там все заполонила местная полиция, потому что такая суматоха может поставить жизнь супругов Мерон под угрозу.

Договорив с Джин, он позвонил суперинтенданту Эвансу, но у того было занято, поэтому он оставил ему голосовое сообщение со всеми необходимыми подробностями. После этого Болт связался с Китом Лэмбденом и сообщил ему новости.

— Мы установили, что Кэйти Мерон ездит на темно-красном «хендае», — сказал Лэмбден. — А час назад в управление полиции позвонил очевидец и сказал, что вчера днем, примерно в половине второго, видел эту машину припаркованной ярдах в двадцати от дома Келли. Причем стояла она за деревьями, с дороги трудно было ее увидеть.

— А соседи, Крэббы, незадолго перед этим видели, как она проезжает мимо. Странно. Они сказали, что несколько раз замечали Джека Келли с женщиной, которую признали по фотографии как Кэйти Мерон. Я подумал, что Кэйти и Джек были любовниками.

— Очень даже вероятно.

— Но почему тогда она не оставила машину на подъездной дорожке? Там хватило бы места по крайней мере для трех автомобилей, а у самого Келли был всего один. Зачем парковать машину в стороне, в двадцати ярдах от дома?

— Может, там стояла чья-то другая машина.

— Или, — сказал Болт, — Кэйти хотела остаться незамеченной.

41

Ожидание казалось бесконечным, минуты медленно тащились одна за другой. Мы с Кэйти даже старались не смотреть друг на друга и в основном просто стояли на месте, не зная куда девать себя от беспомощности. Время от времени кто-нибудь из нас начинал ходить взад-вперед или садился на стул, старательно избегая насмешливого взгляда Ленча.

Ленч тоже ничего не говорил. Он неподвижно сидел на своем стуле и ждал — со спокойным терпением кошки, притаившейся у норки мыши. Просить его о пощаде не имело смысла; думаю, и Кэйти это понимала. Этот человек прекрасно уживался с собственной жестокостью. Для него наша жизнь ничего не значила; мы были не более чем куклы из картона… как и наши дети. Он убил бы всех нас и глазом не моргнув. С нами, по его мнению, даже и разговаривать незачем — кроме как с целью выудить нужную информацию… Вряд ли во всем мире нашелся бы и десяток людей со столь же холодным сердцем, как у него. Я проклинал свою злую судьбу, из-за которой наши пути пересеклись.

Через некоторое время он встал — ножки стула неприятно царапнули по плиточному полу — и вышел из комнаты. Парень в маске Гомера Симпсона остался. Он тоже молчал.

Я подошел к окну и снова выглянул наружу. Красивый пейзаж, всюду зелень… В обычной обстановке я бы оценил этот вид по достоинству. Но сегодня мне хотелось видеть перед собой что-нибудь уродливое, в тон моим чувствам. Например, свалку металлолома или шлаковый отвал. Городскую помойку. Интересно, услышан ли мой сигнал помощи, спешат ли к нам спасители?

«Очнись, — сказал я себе. — Никто не придет. Ты теперь сам по себе. Ты всегда был сам по себе».

Я снова посмотрел на часы. Десять минут десятого. Сорок минут уже прошло. Человек, которого послал Ленч, уже должен быть на вокзале Кингс-Кросс, и вот-вот для нас настанет момент истины. Иначе говоря, мы все умрем. Однако мои мысли занимало даже не это — что-то другое не давало мне покоя. Что-то в словах Кэйти было неправдой. Я еще раз перебрал в уме подробности нашего недавнего разговора в машине. Она признала, что Джек дал ей ключ от камеры хранения, в которой лежал предмет, принадлежавший его клиенту. То же она сказала и Ленчу, в том числе и про вокзал…

Нет, дело было в чем-то другом.

Я посмотрел на нее. Кэйти сидела, склонив голову и опустив глаза, обе ладони на столе. Большой палец левой руки двигался, как стеклоочиститель в машине, — единственный признак внутреннего напряжения, которое ее снедало. В отличие от меня она вообще редко суетилась: даже если внутри Кэйти вся кипела, это не выражалось ни в словах, ни в движениях. Эта ее черта всегда меня нервировала.

Отпечатки ее пальцев нашли на ноже, которым убили Ванессу, но Кэйти тут была ни при чем: я своими глазами видел убийцу, да и Ленч не отрицал, что это сделал один из его людей. Следовательно, это не она. И однако на ноже ее отпечатки…

И тут меня осенило. Вчера вечером она даже не поинтересовалась, откуда у меня рана на лице. Дэниелс тоже ничего не сказал. Она никак не могла знать, что на меня напал убийца Ванессы. Тем не менее когда мы разговаривали сегодня утром, она упомянула о том нападении и даже назвала убийцу «он».

Откуда, черт побери, она могла знать?

Я ломал голову, пытаясь вспомнить, не проговорился ли я сам. Но когда? Мы и разговаривали-то пару раз… Нет, я был почти уверен, что ничего ей не говорил. А это могло означать только одно.

Вчера днем Кэйти побывала в библиотеке.

42

Из Кларкенуэлла Болт доехал до улицы Эйнджел-Гейт и там повернул на запад, на Пентонвилл-роуд, которая плавно перетекла в Юстон-роуд, далее в Мэрилибоун-роуд и, наконец, в магистраль А40. Обычно этот участок дороги забит до отказа, однако в то воскресное утро машин было мало, и Болт добрался до автострады М40 всего за двадцать минут.

Еще через пятнадцать минут — стрелка спидометра редко падала ниже ста миль в час — он проехал перекресток в Хай-Викоме и двинулся по автостраде А404 в сторону Марлоу. За время путешествия телефон ни разу не зазвонил, что показалось Болту добрым знаком: вероятно, ситуация не изменилась. Либо Джин снова улеглась спать, либо телефон Кэйти Мерон все еще передавал сигнал с вершины холма Рэйнджерс-Хилл.

Он продолжал ехать, нарушая скоростной режим, и уже в десять минут девятого, всего через сорок минут пути, свернул наконец на проселочную дорогу, которая примерно через милю вывела его на деревню Хэмблден.

В год смерти Микаэлы, летом, они провели здесь день. Погода тогда стояла приятная, солнечная, на лугу за деревней шла игра в крикет. Они взяли в пабе еды и уселись за столиком на открытом воздухе, греясь на солнышке и чувствуя себя в гармонии со всем миром. Эти ощущения настолько контрастировали с шумом и хаосом большого города, что на миг Болт замечтался — как хорошо было бы жить здесь, вдали от суеты… Микаэла, похоже, задумалась о том же.

— Если у нас будут дети, то я хотела бы, чтобы они выросли в таком месте, — сказала она, потягивая вино и смотря куда-то вдаль, на зеленые холмистые поля. Ее светлые волосы казались почти белыми в ярких лучах солнца. — Мы бы могли купить немного земли и завести кур.

О том, что Микаэла хочет детей, он узнал несколько месяцев назад, и теперь они все чаще затрагивали эту тему в разговорах. Однако сам он еще не определился. Он любил ее, в этом не было и тени сомнения, но дети… Они бы очень сильно его связали — и, помня о характере своей работы, он очень сомневался, что готов к этому… что они оба готовы.

— Давай не будем торопиться, отложим это на год или два. Спешить нам некуда, — говорил он ей, пытаясь оттянуть ту неизбежную минуту, когда придется выбирать между созданием семьи и потерей любимой.

Проехав по старому каменному мосту, за которым начиналась деревенская площадь, Болт тут же заметил темно-красный «хендай» и взглянул на его номерной знак. Да, это был автомобиль Кэйти Мерон. Однако сам Болт не стал останавливаться и покатил дальше, оставив по правую руку мясницкую лавку и паб. В конце концов он оказался на окраине деревни, от которой дорога уходила вверх по склону. По карте в системе спутниковой навигации выходило, что это подножие холма Рэйнджерс-Хилл. Дальше Болт не поехал — вместо этого он свернул направо, на деревенскую автостоянку, где о чем-то оживленно болтали несколько туристов средних лет в шортах и походных ботинках. Остаток пути Болт решил пройти пешком: так он будет менее заметен.