Кровавый след - Мейер Деон. Страница 3

У.: Саид Халид бен Алави Мэки.

М.: Ну да. Выходя из комнаты, Шейх спросил Мэки: «Есть новости о грузе?» Послушал его слова и ответил: «Сентябрь» – как будто в подтверждение.

У.: И все?

М.: Больше я ничего не услышал. Когда Шейх вернулся, то сказал остальным: «Плохие новости».

У.: Плохие новости… И что это значит, по-твоему?

М.: Откуда мне знать? Может, партия товара оказалась меньше, чем они ожидали. Или товар привезут позже, чем договаривались… Могло быть все что угодно.

У.: А потом?

М.: Потом Шейх и два члена Верховного комитета вышли. Спустились в подвал. Вы, наверное, знаете, там они обсуждают самые секретные дела.

У.: Значит, ты считаешь, что в сентябре они ждут поставки какого-то груза? Ты пришел к такому выводу?

М.: Скорее всего.

У.: Это значит да?

М.: Да, я так думаю.

У.: Что за груз? У тебя есть какие-нибудь предположения, догадки?

М.: Раз они имеют дело с Мэки, значит, речь наверняка идет об алмазах.

У.: Измаил, на что Верховному комитету алмазы?

М.: Это известно только Верховному комитету.

У.: А больше о грузе никто не говорил?

М.: Конечно, слухи ходят – среди обслуги. Но вы ведь понимаете, начальство с нами секретными сведениями не делится.

У.: Как говорится, нет дыма без огня… Какие же слухи ходят среди обслуги?

М.: Говорят, ждут оружия. Для применения на месте.

У.: Что ты имеешь в виду?

М.: Ходят слухи, что им привезут партию оружия. Вроде они собираются устроить теракт здесь. В первый раз. Но я этому не верю.

У.: Мусульманские экстремисты собираются устроить теракт? Здесь, в Южной Африке?!

М.: Йа. Здесь. В Кейптауне. В старом добром Кейпе!

3

2 августа 2009 г., воскресенье

Янина Менц, директор ИРА, Президентского разведывательного агентства, сидела у себя в кабинете, на седьмом этаже «Уэйл-стрит-Чемберс», и читала расшифровку допроса Измаила Мохаммеда, заставляя себя сосредоточиться. Закончив, она сняла очки и положила их на стол. Потом протерла глаза руками.

Она не выспалась – всю ночь ей не давала покоя услышанная вчера новость о слиянии. Слух такой нелепый, что вполне может оказаться правдой… Хотя бы частично.

Что же тогда будет с ней?

Янину Менц считали выдвиженцем Мбеки [2]. Он и создал ПРА. Хотя Менц не занимала ничью сторону в борьбе за власть, хотя она и ее подчиненные работали превосходно, на них клеймо. Хуже всего, что она еще новенькая, не пробыла на посту директора и трех месяцев. Она ничего не может предъявить в обмен на новый пост. И еще – она белая.

Насколько правдивы слухи? Неужели новую организацию в самом деле возглавит Мо Шейк? Мо, брат Шабира, бывшего друга нового президента, которого осудили за коррупцию!

Все возможно.

Она столько лет стремится наверх… Чтобы попасть в свое теперешнее кресло, ей пришлось столько бороться, отдать столько сил и здоровья! Неужели она спокойно позволит все у себя отобрать?

Нет!

Янина Менц снова надела очки и взяла расшифровку допроса Измаила Мохаммеда. Ей и ИРА, чтобы выжить, требуется раскрыть громкое дело. Представляющее угрозу для государственной безопасности. Дело, которое получит широкий международный резонанс. И вот пожалуйста, как по заказу! Подарок судьбы…

Янина Менц повернулась к компьютеру и стала искать в базе данных сведения о заинтересованных сторонах.

Дата: 14 февраля 2007 г.

Составители: Велма Дюплесси и Доналд Макфарланд.

Организация «Квибла» была основана в 1980 г. радикально настроенным имамом Ахмедом Кассимом. Имела своей целью создание в Южной Африке исламского государства по образцу Ирана. В 80-х гг. XX в. «Квибла» посылала своих боевиков в Ливию для военной подготовки, а в 90-х гг. боевики группировки направлялись в пакистанские тренировочные лагеря и сражались в Южном Ливане на стороне «Хезболлы». После 11 сентября 2001 г. группировка вербовала бойцов для отправки в Афганистан.

В 1998–2000 гг., после прекращения деятельности близкой по воззрениям группировки ПАГАД («Население против бандитизма и наркотиков») и ареста свыше 100 сторонников «Квиблы», обвиненных в тяжких преступлениях, включая убийство, деятельность «Квиблы» практически сошла на нет.

На ее месте возникла новая, гораздо более закрытая организация. Она называется Верховный комитет.

3 августа 2009 г., понедельник

Милла Страхан отперла дверь ключом, толкнула ее, но вошла не сразу. Сначала она немного постояла на пороге и окинула рассеянным взором пустые комнаты. Ни занавесок, ни мебели, только вытертое тускло-бежевое ковровое покрытие.

Она по-прежнему медлила за дверью, как будто какая-то сила тянула ее назад, как будто она чего-то ждала.

Вдруг она быстро нагнулась, подхватила дорожные сумки, стоящие по обе стороны от нее, и переступила через порог.

Отнесла сумки в спальню. Пустота все больше давила на нее. Когда она приезжала сюда в субботу, здесь еще стояла мебель прежней владелицы. Все комнаты были завалены картонными коробками. Хозяйку, служащую какой-то благотворительной организации, срочно переводили в Германию, в штаб-квартиру.

– Я так благодарна, что кто-то откликнулся на мое объявление, так спешу… Вы не пожалеете, взгляните, какой отсюда вид! – сказала владелица, подводя Миллу к окну. Дом находился во Вредехуке, на Дейвенпорт-стрит; из окна виднелись городские кварталы, а за ними – кусочек моря.

Милла сказала, что квартира ей нравится и она снимет ее.

– Откуда вы? – спросила хозяйка.

– Из другого мира, – тихо ответила Милла.

За круглым столом в кабинете Менц сидели три человека. Все они разительно отличались друг от друга. У директора ПРА лицо было волевое, несмотря на широкие, пухлые губы, не тронутые помадой. Она носила сильные очки в стальной оправе, волосы зачесывала назад, костюмы предпочитала консервативного покроя, носила свободные серые пиджаки – как будто всеми силами пыталась скрыть свою принадлежность к женскому полу. Приглядевшись, можно было заметить у нее на подбородке замазанные тональным кремом следы от угрей. На тонких пальцах не было ни одного кольца. Ногти она не красила. Выражение лица чаще всего было непроницаемым.

Адвокат Тау Масило был заместителем директора по оперативным и стратегическим вопросам. Сорок три года, плоский живот, пестрые подтяжки, такой же галстук, намек на любовь к яркости. Черты лица сильные, выражение серьезное, взгляд умный. Аккуратная короткая стрижка. Подчиненные между собой называли Масило Никто – из его любимой фразы «никто не безупречен». Тау Масило, флегматичный и хорошо воспитанный, казался им настоящим совершенством. Родным его языком был сесото, но он без труда изъяснялся еще на пяти южноафриканских языках. Менц лично выбрала его своим заместителем.

И третий – Раджкумар, замдиректора по информационным системам, индус с длинными черными волосами, доходящими до копчика. Он достался Менц по наследству.

Раджкумар обладал двумя достоинствами, перевешивавшими все его недостатки: феноменальным интеллектом и способностью разбираться в электронике и цифровом оборудовании. Недостатков у него тоже хватало; он страдал ожирением, отличался крайней обидчивостью и необщительностью. Раджкумар сидел поставив локти на стол, сплетя пухлые пальцы, и пытливо разглядывал свои руки, как будто важнее их ничего на свете не было.

Менц медленно встала.

– Есть другие доказательства?

Раджкумар со всегдашней готовностью и проницательностью ответил:

– Мы посмотрели переписку Верховного комитета – налицо резкое увеличение трафика. По-моему, Измаил прав, они что-то затевают. Только насчет их целей я сомневаюсь…