Клуб адского огня - Нокс Том. Страница 63

— Я могу поступить так же, Роб, следуя примеру древних ацтеков. Но думаю, ты должен удержать меня от этого. Не заставляй меня выдирать ей ногти, отрезать пальцы и потом рубить голову. Если же своей неуступчивостью вынудишь меня сделать это, не сомневайся, я пошлю тебе ее слезы в пузырьке. Так что давай, действуй, шевелись, не сиди сложа руки. — Он улыбнулся. — Щелк!

Убийца наклонился вперед и нашел выключатель; сцена замерла.

Еще десять минут Роб смотрел на безмолвный компьютер. На застывшую прощальную ухмылку Клонкерри, на его высокие скулы, блестящие зеленые глаза, темные волосы. Позади него сидели дочь и девушка Роба, прикрученные к креслам, ожидающие, что их насадят на кол, искалечат, убьют. Латрелл ни мгновения не сомневался, что Клонкерри способен это проделать. Он читал отчет об убийстве де Савари.

Следующий день журналист провел с Салли, а потом пришло еще одно электронное письмо. И с ним очередная видеозапись. Она была настолько абсурдна, что Роба вырвало, когда он смотрел.

41

Получив послание, Роб немедленно отправился в Скотленд-Ярд, к Форрестеру. Он даже не предупредил звонком или электронным письмом. Просто прополоскал рот, вымыл лицо холодной водой и вызвал такси.

На пути в Викторию Латрелл смотрел на счастливых людей. Гуляют, посещают магазины, садятся в автобусы, разглядывают витрины. Трудно было совместить будничную невинность уличных сценок с той грязью и непристойностью, которую Роб только что увидел на экране компьютера.

Он пытался не думать об этом. Его дочь еще можно спасти, даже если для Кристины уже слишком поздно. Роб изнывал на заднем сиденье, испытывая желание разбить окно такси; но нет, он не потеряет самоконтроль. По крайней мере, пока. Но если когда-нибудь представится такой шанс, он с наслаждением прикончит Клонкерри. И не просто ножом или топором; он возьмет кочергу и будет колотить по черепу, пока мозги не полезут из глаз. Нет, еще хуже: он будет медленно лить кислоту на убийцу, сжигая его прекрасное лицо. Все, что угодно. Все, все, все!

Роб мечтал отплатить за то, что Клонкерри сделал с Кристиной под объективом веб-камеры. Он жаждал мести. Немедленной.

Такси остановилось перед зданием Нового Скотленд-Ярда — сплошь стекло и сталь. Латрелл расплатился с водителем и вошел в стеклянную дверь. Девушки в приемной попытались остановить его, но он глянул так злобно, что они не знали, как и поступить. А в вестибюле его заметил Бойжер.

— Вы должны кое-что увидеть, — сказал Роб.

Добродушный финн улыбнулся, однако журналист не среагировал. Лицо Бойжера омрачилось — под стать лицу Роба.

В лифте они молчали. Бойжер постучал в дверь начальника, но Роб толчком открыл ее, не дожидаясь ответа. Форрестер попивал чай из кружки, изучая содержимое каких-то папок, и испуганно подскочил, когда в офис ворвался Латрелл, сел в единственное свободное кресло и сказал без обиняков:

— Посмотрите электронное письмо от Клонкерри.

— Но почему вы не позвонили…

— Посмотрите!

Бросив обеспокоенный взгляд на Бойжера, Форрестер наклонился к экрану и открыл почтовый ящик Роба, сообщившего пароль.

— Вот, — сказал Роб. — Здесь только видео. Откройте.

Полицейский кликнул, видео ожило, демонстрируя ту же сцену, что и прежде: Кристина и Лиззи, привязанные к креслам. Та же одежда, те же колпаки, практически пустая комната.

— Я видел это, — мягко сказал Форрестер. — Мы работаем, Роб. Думаю, он надел колпаки, чтобы они не могли подмигивать вам. Некоторые люди умеют посылать сигналы, подмигивая…

— Детектив!

— Я порылся в родословных Клонкерри и Уэйли, проверил кое-какие соображения, и…

— Детектив! — Роба переполняли гнев и печаль. — Заткнитесь и смотрите.

Полицейские переглянулись. Бойжер обошел стол, чтобы тоже видеть монитор.

На левой половине экрана появилась фигура. Клонкерри. Он нес огромную серую металлическую кастрюлю, полную парящей воды. Поставив ее, исчез с экрана. Кристина и Лиззи сидели с черными колпаками на головах, по-видимому не догадываясь, чем занимается похититель.

Между тем он вернулся, на этот раз с металлическим треножником и переносной газовой плитой, уже испускающей голубое пламя. Установил треножник перед Кристиной, а газовую плиту между металлическими ножками; поднял кастрюлю с водой и поставил на треножник.

Вода быстро закипела.

Удовлетворенный своими действиями, Клонкерри повернулся к камере.

— Эти шведы такие странные, как по-твоему, Роб? Взять хотя бы их кухню. Дурацкие сэндвичи. Селедка во всех видах. И теперь это! Но мы все устроили. Надеюсь, ты оценишь нашу щедрость. Эта кастрюля стоит пятьдесят фунтов. Потом я смогу вернуть ее в магазин, обменяв на тостер. — Он отвел взгляд от камеры. — Ладно. Парни, есть у кого-нибудь нож? Какого черта? Большой нож, чтобы резать людей. Да. Спасибо.

Взяв нож у невидимого помощника, Клонкерри провел пальцем по лезвию.

— Превосходно.

Теперь он снова смотрел в камеру.

— Конечно, Роб, я говорю не о современных шведах. Нет. Я не имею в виду буфеты в «Икее». А также «вольво», «сааб» и теннисные корты. — Клонкерри рассмеялся. — Я имею в виду шведов до того, как они напустили на нас своих геев. Настоящих шведов. Средневековых шведов. Длинноволосых варваров, которые действительно умели совершать жертвоприношения… Одину. И Тору. Ну, ты понял. Сегодня утром мы будем действовать чисто по-шведски. Шведское жертвоприношение старых добрых времен. Кипячение внутренностей. — Нож сверкнул в воздухе. — Мы вскроем одну из твоих девочек и сварим ее легкие и другие жизненно важные органы в самой большой кастрюле, но так, чтобы девочка оставалась жива. Но кого мы принесем в жертву? Кого ты предпочитаешь? — Его глаза заблестели. — Какую? Маленькую или большую? А? Думаю, самое вкусное нужно оставить на потом. И хотя ты, конечно, любишь хорошенькую Кристину с ее родинкой около соска — да, вот эту, — мне все же кажется, что ты сильнее привязан к дочери. Поэтому я считаю, что стоит приберечь твою дочь для другого ритуала, который будет совершен попозже, может завтра, а вместо нее вскрыть француженку. Ведь у нее такой прелестный животик. Ну что, взрезаем подружку? Думаю, да.

Убийца наклонился к Кристине. Она напрягалась и выгибалась в своих ремнях, но без толку. Колпак то надувался, то опадал — это женщина тяжело дышала от страха.

Клонкерри на пару дюймов поднял ее джемпер, и Кристина дернулась от прикосновения.

— Мило. Она, по-моему, не очень довольна. Все, что я собираюсь сделать, это вытащить ее кишки, желудок и, может, мочевой пузырь и медленно прокипятить их в этой кастрюле. Она умрет минут через тридцать или чуть больше. Такое случается, к примеру, на приеме у дантиста. Что тебе не нравится, Кристина?

Напряженность в офисе достигла предела. Форрестер наклонился и закрыл окно видеоплеера.

— Нет, черт побери! — рявкнул Роб. — Мне пришлось смотреть до конца. Смотрите и вы!

Форрестер со слезами на глазах откинулся в кресле. Робу было плевать. Он просмотрел драму до конца. Теперь и они должны увидеть все.

И они увидели.

Клонкерри быстро сделал первый надрез. С профессиональной легкостью, как будто ему приходилось работать мясником, вонзил нож в обнаженный живот Кристины и повел вбок. Кровь потекла по лезвию ножа, пролилась на колени женщины. Послышался стон — несмотря на кляп и колпак, заглушающие звуки. Кровь текла медленно; горизонтальный разрез обнажил розово-красные внутренние органы, похожие на замазанные чем-то головы младенцев.

— Посмотри-ка сюда. — Клонкерри широко раздвинул края огромной раны. — Кто это у нас лезет вперед? Мисс Матка? Подожди, девушка, дай еще кому-нибудь шанс.

Положив нож, убийца погрузил руки в глубь разреза. Роб не мог не отметить, какой бледный у Кристины живот. В плену у бандитов с нее сошел загар, кожа выглядела почти белой, но белизна была окрашена медленно сочащейся кровью. Стоны перешли в завывания, когда Клонкерри осторожно вытянул наружу кишки: скользкие пастельно-серые и голубоватые кольца, похожие на связки сырых сосисок.