Места без поцелуев - Жукова-Гладкова Мария. Страница 37

Лена связалась с Кильдеевым. Он, как и Туманов, вначале уточнил, нужна ли охрана. Потом обещал выделить кого-то из ребят, чтобы Лену отвезли, а вечером забрали: ей назовут номер радиотелефона для вызова машины.

Фотографии из Магнитогорска уже прибыли.

Лена приехала на Наличную к Вере Григорьевне в начале восьмого.

Вера находилась в приподнятом настроении, оживленная, даже похорошевшая.

В прихожей на стиральной машине валялась «тэтэшка», у вешалки стояли приготовленные для кого-то мужские домашние тапки.

Лена сделала удивленные глаза, и хозяйка шепотом сообщила:

– Временно проживает тут у меня один… Пока еще с работы не пришел. Пистолет сегодня оставил, не знаю уж почему, я не вникала. И вообще, знаешь, Леночка, я всегда удивляюсь: кто бы из мужиков ко мне ни приходил – по делу, не по делу, – все почему-то бросают свое оружие и радиотелефоны на эту многострадальную стиральную машину. Войдут, вынут все и кинут сюда, а потом дальше идут. Как ритуал какой-то, хрен-блин. А потом к телефону в коридор бегают – нет чтобы рядом на стол положить или вообще выключить. А оружие…

– Вера, вы что хотите, чтобы они с пистолетами к вам в спальню проходили? – удивилась Лена.

Вера, как оказалось, любила смотреть, как мужик раздевается – и все это с себя снимает и достает из разных потайных карманов, кобуру отстегивает… Вера лежит в кроватке, уже голенькая, а он медленно так все на пол скидывает или кладет куда-нибудь… Возбуждает ее вид оружия. Сексуально возбуждает. Наверное, первобытные инстинкты работают.

– Тогда еще не было огнестрельного, – заметила Лена.

– Но дубинки, палицы-то какие-то были? Рогатины? Приходил муж с охоты с добычей, и жена, хранительница очага, его встречала…

Лене сделалось смешно. Она стояла перед зеркалом, поправляла волосы, при последних словах хозяйки обернулась к ней и заметила:

– Вера, да вы скорее добытчица, чем хранительница.

– И корова я и бык, я и баба и мужик… Советская женщина, которая и на работе первая, и по магазинам по всем пробежится, и обед сготовит, и белье постирает, и с детьми уроки сделает, и мужа пьяного уложит. Нет, Ленка, прошли те времена, когда я одна на всех фронтах пахала. Я – добытчица, это ты правильно определила. Но мужиков все равно люблю… Всех их, гадов, люблю… А от оружия вообще балдею. Правда, только от огнестрельного, на холодное как-то равнодушно смотрю.

Лена улыбнулась, но промолчала.

– А ты что, никак на него не реагируешь? – удивилась Вера. – К тебе же тоже, как я предполагаю, ходят только такие, что без «макарова» или «вальтера» чувствуют себя голыми, как один мой знакомый выразился.

Лена призналась, что как-то не задумывалась. При ней никто таким образом не раздевался.

Иностранцы к нам обычно приезжают невооруженными, а из наших перед ней раздевался только Родион. Вообще из наших ей лишь с двумя довелось в постель лечь: с Седых (но тогда оружие при себе носить было еще не принято) и вот теперь с Родионом… Но Александров оружия при себе не имел. У него было достаточно вооруженной охраны, чтобы самому со стволом не бегать…

А Равиль, появлявшийся у нее дома, вроде бы обычно оружие с себя не снимает… По крайней мере, у нее в коридоре не кладет, чтобы не пугать или, наоборот, не вызывать излишнего интереса у Вовчика.

– А Степа как реагирует на все эти игрушки взрослых детей? – поинтересовалась Лена.

– Привык уже, – пожала плечами Вера. – Насмотрелся в избытке.

«Часто же к тебе мужики ходят», – подумала Лена.

– Ладно, хватит в коридоре болтаться, – сказала Вера. – Пошли в комнату. Ольга уже давно стол накрыла. Я жрать хочу. Только тебя и жду.

Стол опять ломился от яств. Стояла бутылка джина, бутылка «Столичной», пластиковая – тоник и две коробки апельсинового сока.

– Ну вы даете… – медленно произнесла Лена. – Упьемся же!

– Не прикончим в этот раз – еще заедешь, и продолжим в следующий. Да и Славик придет – поможет.

При имени Славика Лена слегка вздрогнула, но тут же взяла себя в руки: сколько в Питере всяких Славиков живет. Это же и Вячеславы, и Святославы, и Ростиславы, и Станиславы, и Мирославы, и Ярославы, и даже Стасюсы, которых на русский манер тоже иногда величают Славами, если осели в России.

– Когда ваш… друг появится? – поинтересовалась Лена.

– А шут его знает, – пожала плечами Вера. – У него делегация какая-то сегодня. И я ему сказала, чтоб особо не торопился: у меня гости. Нам же поболтать без него надо, правда?

Лена кивнула.

Потом она решила на всякий случай выяснить, не тот ли самый Славик Седых ныне квартирует у Веры. В таком случае фотографии Альмашинского и К° показывать ей нежелательно – вдруг Вера расскажет об этом Седых, у того возникнут ненужные вопросы, появится излишний интерес к Лене…

– И что это у вас за новый кавалер такой завелся? – сделав невинное лицо, поинтересовалась гостья. – Вы так таинственно говорили по телефону…

Вера попалась на удочку и тут же поведала Лене, что это тот самый комсомольский работник, с которым она потом вместе торговала лесом и которого упекла в Кресты.

«Так, подозрения подтвердились», – пронеслось в голове у Лены.

Славик объявился нежданно-негаданно и сумел обворожить давно готовую к мужской ласке Веру, любящую, как она сама признавалась, вообще всех мужчин. А если ей еще уделяется повышенное внимание, ее осыпают комплиментами, смотрят в рот… А язык у Славика, как было известно и Лене, подвешен прекрасно. Профессиональный болтун из канувшего в Лету комсомола.

Седых, затараторила Вера, неожиданно позвонил в прошлую субботу и тут же приехал в гости. «Меня не застал, решил на Веру переключиться, – подумала Лена. – Значит, точно насчет Жировецкого». Славик долго трепался ни о чем. И Вера сдалась тут же.

– А что ему все-таки от вас нужно? – спросила Лена.

– Дружка его при нас с тобой убили, – заявила Вера.

«Так, все подтверждается».

Седых, когда узнал, что Вера тоже в том купе ехала, решил поговорить – не видела ли она чего. На ментов у него надежды мало. Что они там раскроют? В особенности если сильные мира сего не хотят, чтобы преступление раскрывали?

– А кто не хочет? – тут же навострила ушки Лена. – И вообще, кто он такой?

Славик только намекал Вере, но ничего конкретного не сказал. Да и Вере зачем знать лишнее? Она хочет спать спокойно на старости лет. Но насколько она поняла, это какие-то межбанковские разборки. Короче, из-за денег. Из-за чего еще убивают теперь?

– Из-за власти, за сферы влияния, – заметила Лена. – А вообще, смотря на каком уровне. От жертвы зависит и от ее окружения.

– Но в принципе – всегда из-за денег, ведь правда? Из-за бабы же не будут? У нас теперь, кажется, дуэли не устраивают.

– Может, кто-то и убивает из-за женщин, – медленно проговорила Лена. – Но если это разборка между банками… На таком уровне, конечно, нет. Тут только деньги… или власть.

Она взяла ломтик колбасы и стала медленно жевать. При этом напряженно размышляла: между какими банками – питерскими и московскими? И как туда влезли Славик с Жировецким? И вообще какое ей до этого дело? И Валентину Петровичу с Родионом? Их это никаким боком не трогает, вот только Лена случайно оказалась в том злосчастном купе…

– Значит, Вера, он приехал к вам, чтобы выяснить, не видели ли вы чего и не слышали ли? Так? – уточнила Лена. – Потому что сам занялся расследованием. А он не боится им заниматься? Наверное, представляет, с кем имеет дело и чем это может для него кончиться, в особенности если сам говорил, что сильные мира сего не хотят, чтобы преступление раскрывалось?

– Но друг же его все-таки… – пожала плечами Вера. – Я так понимаю: когда он узнал, что и я там ехала, он решил обратиться ко мне за помощью, все-таки столько лет знакомы. Ну и слово за слово… Оказались мы в постельке. Дело нехитрое, сама догадываешься.

«Догадываюсь. Мы с Родиком тоже быстро там очутились. А Славик-то мастерством охмурения еще и получше владеет».