Судья Ди за работой - ван Гулик Роберт. Страница 34

Судья Ди снова взял бумаги и перелистал их, то тут, то там углубляясь в чтение. Кладя их на стол, он задумчиво произнёс:

— Мы должны помнить, что эти странствующие актёры живут в двух совершенно различных мирах. На сцене они отождествляют себя с великими мужами и жёнами нашего славного прошлого. Вне сцены они жалкие парии, что едва наскребают себе на жизнь. Такое двойное существование способно извратить человеческий характер.

Судья замолчал. Он сделал глоток чая, а затем сидел какое-то время глубоко погруженный в свои мысли и медленно поглаживал бакенбарды.

— Согласны ли вы, ваша честь, что Ху невиновен? — спросил Цзяо Тай.

— Нет. По крайней мере до поры до времени. Ху Та-ма произвёл на вас обоих благоприятное впечатление, и, насколько мне известно, ваша оценка вполне может оказаться совершенно правильной. И всё-таки эти бродячие забияки иногда ведут себя совершенно непредсказуемо. Ху изо всех сил старался подчеркнуть, что свидание окончилось неудачей по вине барышни Бао, и в качестве возможной причины упоминал заминку, вызванную появлением мальчика. Но вполне можно предположить, что всё было наоборот и оплошал сам Ху. Он мог до безумия напугаться, что ослабла его мужская сила, и смертельно возненавидеть за это несчастного мальчика. Мне кажется странным, что Ху так долго говорил о своих любовных подвигах двум служителям правосудия, допрашивающим его в темнице. Это рождает подозрение, будто он настолько обеспокоен данной проблемой, что только об этом и может говорить. А поскольку Ху несколько раз заговаривал со старым барабанщиком, то мог вызнать о мече с секретом. Впрочем, с другой стороны, красноречие Ху может объясняться просто невинным желанием покрасоваться. — Судья Ди встал и добавил отрывисто: — А теперь я взгляну на заинтересованных лиц. Этот кабинет слишком мал. Прикажите старшине доставить всех в приёмную. И пусть писарь позовёт двух помощников, дабы разбирательство было зафиксировано надлежащим образом. Пока вы занимаетесь этим, я быстро приму ванну.

Просторная приёмная была ярко освещена. Горели все настенные светильники, а на столе в центре зала стояли два массивных канделябра чеканного серебра. Бао, его жена и дочь, а также старый музыкант сидели перед столом на стульях. Ху стоял слева, между двумя стражниками; Ло — с другой стороны, под такой же охраной. Старший писарь и два его помощника расположились за отдельным столом поменьше. Актёры и заключённые старательно не обращали друг на друга внимания; все уставились прямо перед собой. В зале стояла мёртвая тишина.

Внезапно старшина стражников распахнул двойные двери. Вошёл судья Ди, следом — Ма Жун и Цзяо Тай. На судье теперь были простая тёмно-серая рубаха и маленькая чёрная шапочка. Все низко склонились в ожидании когда он пройдёт к столу и займёт место в большом резном кресле чёрного дерева. По обе стороны от судьи встали помощники.

Прежде всего судья Ди оглядел двух заключённых: угрюмого Ху и чопорного, какого-то суетливого Ло. Он пришёл к выводу, что помощники очень точно описали обоих. Затем судья принялся молча изучать трёх актёров. Заметив, насколько измученными и усталыми они выглядят, он подумал, какой длинный и тяжёлый день пережили эти люди, и почувствовал лёгкие угрызения совести: ведь им предстоит нешуточный допрос. Судья вздохнул, откашлялся и ровным голосом произнёс:

— Прежде чем снять показания с заключённых под стражу, я хочу точно установить семейные отношения, которые связывают присутствующих здесь с покойным мальчиком. — Пристально глядя на госпожу Бао, он продолжил: — Мне сообщили, госпожа Бао, что он являлся вашим незаконным сыном. Это правильно?

— Да, ваша честь, — еле слышно ответила она.

— Почему вы не брали к себе мальчика, пока ему не исполнилось восемь лет?

— Потому что не решалась открыться мужу, а, кроме того, отец ребёнка обещал мне ухаживать за ним. Некогда мне показалось, что я полюбила этого человека; ради него я более чем на год бросила мужа. Этот человек сказал мне, что его жена смертельно больна и после её смерти он женится на мне. Но, поняв, какой он в действительности негодяй, я разорвала наши отношения. Я долго ничего о нём не слышала, но полгода назад неожиданно столкнулась с ним во время выступлений труппы в столице. Он хотел возобновить наши отношения, а когда я отказалась, сказал, что в таком случае не видит оснований и далее содержать ребёнка. Тогда я всё рассказала мужу. — Она окинула любящим взглядом сидящего рядом актёра и продолжила: — Столь чуткий и отзывчивый человек, как он, не стал осуждать меня. Просто сказал, что как раз такого мальчика ему не хватает, чтобы дополнить труппу, и он сделает из моего ребёнка хорошего акробата. И действительно сделал! Люди презирают наше ремесло, ваша честь, — мы с мужем гордимся им. Мой муж любил мальчика как собственного сына, он…

Она прикусила задрожавшую губу.

Чуть помедлив, судья Ди задал вопрос:

— Вы сообщили мужу, кто был вашим любовником?

— Нет, ваша честь. Этот человек гнусно обошёлся со мной, но я не видела оснований губить его репутацию. Как не вижу и сейчас. А муж никогда об этом не спрашивал.

— Понимаю, — сказал судья.

Искренние показания женщины убедили его. Теперь он знал, кто убил мальчика. Понятен стал и мотив: мальчика заставили замолчать, как совершенно верно предположил Ма Жун в самом начале. Но впоследствии его помощник упустил эту версию перед вновь открывшимися обстоятельствами. Подёргивая ус, судья уныло размышлял о том, что, хотя он и знает, кто подменил мечи, у него нет ни малейшей улики. Если он не будет действовать стремительно, то никогда не докажет вину преступника. Нужно во что бы то ни стало добиться признания здесь и сейчас, до того, как преступник осознает весь смысл показаний госпожи Бао. И он отрывисто приказал старшине!

— Подведи сюда обвиняемого Ло!

Когда торговец рисом встал перед столом, судья Ди сурово обратился к нему:

— Ло, здесь, в Пуяне, ты бережно создавал себе репутацию честного купца и высоконравственного человека, но мне известно всё о твоих делишках в У-и. Ты пытался обмануть свою собственную гильдию, и ты содержал любовницу! Ху Та-ма расскажет нам об этом более подробно. Я советую тебе правдиво ответить на мои вопросы! Говори, ты состоял в любовной связи с госпожой Бао восемь лет назад?

— Да, — нетвёрдым голосом отозвался Ло. — Я прошу вашу честь…

Раздался сдавленный крик. Барышня Бао вскочила со стула. Стиснув руки, она широко распахнутыми, горящими глазами смотрела на Ло. Тот отступал, что-то бормоча себе под нос, Внезапно девушка завизжала:

— Ах ты, грязная скотина! Да проклянут меня Небеса и преисподняя за то, что я так безрассудно поверила всем твоим россказням! Сыграл такую же шутку с моей матерью, а? И подумать только, я, легковерная дура, испугавшись, что щенок расскажет тебе о моём свидании с Ху, положила наверх неправильный меч! Я и тебя убью, ты…

И она, выставив руки со скрюченными пальцами, бросилась на съёжившегося мужчину. Два стражника тут же шагнули вперёд и схватили барышню Бао за плечи. По знаку судьи они увели её прочь, визжащую и рвущуюся, будто дикая кошка.

Родители смотрели на это зрелище, не веря глазам своим. Мать зарыдала.

Судья Ди постучал по столу костяшками пальцев.

— Завтра в суде я выслушаю полное признание барышни Бао. Что до тебя, Ло, я назначу доскональное расследование всех твоих дел и не сомневаюсь, что тебе предстоит долгое заключение. Мне не нравятся такие люди, как ты, Ло. Ху Та-ма, ты будешь приговорён к одному году принудительных работ в сапёрных войсках Северной армии. Там ты сможешь доказать, что достоин уважения; не исключено, что со временем тебя примут на военную службу. — Повернувшись к старшине, он добавил: — Отправь в темницу обоих узников!

Некоторое время судья молча смотрел на актёра и его жену. Она уже не плакала, а сидела, опустив глаза, в оцепенении. Бао с беспокойством поглядывал на неё; на выразительном лице актёра залегли глубокие складки. Судья Ди мягко обратился к ним: