Легальный нелегал - Зверев Сергей Иванович. Страница 47

– Какая проблема, сеньор? Желаете совершить океанскую прогулку?

– Не совсем так, сеньор капитан, – Бэр добродушно улыбнулся. – У меня есть к вам одно совершенно сумасшедшее предложение, и, я думаю, оно вам непременно понравится.

Мулат рассмеялся:

– Откуда вы в курсе, что мне нравятся именно безумные идеи? Дэ акуэрдо (договорились), пойдем в мою каюту, там можно спокойно потолковать.

Владелец клуба пропустил своего гостя в комнатушку в торце домика. Минут пять они там о чем-то беседовали, а затем под громкий хохот мулата выбрались наружу.

– Классный ты парень, Сэм! – хозяин хлопнул Алекса по плечу, продолжая умирать от смеха. – Никогда таких не встречал! Аль момэнто, я покажу тебе сам то, что ты ищешь!

Зажав в кулаке довольно пухлую пачку денег, полученную от Бэра в каморке, мулат, счастливо улыбаясь, повел его вдоль пристани. Поравнявшись с матросом, который подсказал Алексу, где искать капитана, хозяин окликнул его:

– Ойе, Родриго! Подгони-ка сюда нашу бочку с горючим. Этот сеньор умеет уговаривать!

37

Латиноамериканская республика, дипломатическая резиденция США

Хельга Брунер, пригибаясь, чтобы не попасть под американские пули, добралась до бака и схватила со дна катера выроненную ею рацию. Это была очень удачная идея – вооружиться, кроме всего прочего, и полевыми передатчиками. Нажав кнопку связи, она вызвала командира своего отряда – раздетого по пояс «качка» с громадной татуировкой в виде свастики на левой груди.

– Фридрих! – прокричала она сквозь треск пальбы. – Надо отвести ребят подальше, к зарослям! У ниггеров в резиденции спецоружие, а у нас в основном армейские автоматы, на дальней дистанции у нас будет преимущество.

– Хорошо! – отозвался тот, зная, что фрейлейн Брунер прекрасно разбирается в оружии. – Слушать всем! Растянуться на лодках пошире и к деревьям!

Воспользовавшись неожиданной поддержкой полицейских, наци сумели с минимальными потерями отступить к затопленному лесу. Не выключая двигателей, они загнали свои лодки в заросли, состоящие из верхушек деревьев, а затем, цепляясь руками за ветки, стали продираться сквозь них, чтобы занять удобные позиции для стрельбы.

– Хельга! – услышала предводительница в динамике рации голос полевого командира. – У нас есть один фауст-патрон! Может, жахнем по этим сволочам?

Немка раздвинула руками листву, приглядываясь к перестрелке между копами и американским спецназом.

– Не сейчас, Фридрих, – отозвалась она после некоторого молчания. – Надо беречь патроны. У черномазых их не может быть много. Бейте по ним прицельно, пусть огрызаются и расходуют боезапас. А потом мы их возьмем голыми руками.

– Отличный план! – прохрипела рация, и со всех сторон послышались частые одиночные выстрелы. Это разгоряченные боем бритоголовые пытались достать своих врагов.

На крыше американского здания тоже не все было ладно. Сержант и его парни, с трудом отогнав атакующих, бегло посчитали свои силы и патроны. Выходило не густо. Если в ближайшие четверть часа не прилетит долгожданная вертушка, придется идти врукопашную.

Орлиный Глаз, с самого начала боя работающий одиночными выстрелами (безгильзовые патроны для его германской штурмовой винтовки вообще были на вес золота), старательно выцеливал в «зеленке» неосторожных нацистов. Вот в перекрестье показалась очередная бритая голова, палящая в его сторону из американской «М-16». Долговязый слегка надавил на выдохе на спусковой крючок. Оружие дернулось, а через полсекунды дернулся и парень в прицеле, у которого прямо под левым глазом вдруг возникло маленькое кровавое отверстие, а затылок взорвался осколками. Иглс Ай плотоядно ухмыльнулся и перекатился на другую позицию, поскольку там, где он только что лежал, остервенело защелкали пули. И снова его оптика принялась шарить по кустам.

– Командир! – внезапно позвал он. – Что-то я не пойму, они что, между собой войну затеяли?

Грумер подполз к нему поближе, вытаскивая из кармана патроны и набивая ими магазин:

– Что там?

– Да эти придурки палят вокруг себя как очумелые!

Сержант прислушался. И правда что-то изменилось в характере боя. Над головой перестали с вжиканьем пролетать пули, хотя стрельба со стороны противника многократно усилилась. Это было странно. Грумер осторожно высунулся из-за конька.

По темпу, с которым в «лесу» бабахали автоматы, спецназовец чувствовал, что это хаотичный и растерянный бой. Что-то случилось с немцами. Может, и правда между собой поцапались?

– А-а-а-а! – вдруг раздался отчаянный крик снизу, где у самой кромки воды жались друг к дружке гражданские работники посольства. – Крокодилы! Они повсюду!

Сержант резко оглянулся. Одно из буро-зеленых бревен, которые он поначалу и вправду принял за плавающие деревья, раскрыло свою отвратительную пасть с ровными рядами зубов. Кайманы! И как много! Откуда они здесь взялись?!

То, на что очень рассчитывал Алекс Бэр, наконец-то произошло.

С борта американского транспортного вертолета, спешившего на помощь к своим соотечественникам, открывалась впечатляющая картина наводнения на окраине мегаполиса. Ставшая в одночасье широкой река разлилась на несколько миль, и повсюду из мутных желтых вод торчали полузатопленные постройки, автомобили. Кое-где попадались трупы животных, которым не удалось избежать удара стихии. А пилотам предстояло в этой каше обнаружить место, где раньше была американская загородная резиденция, и эвакуировать оттуда кучу людей.

– «Чарли двенадцать» вызывает землю, – повторял в микрофон радист, пытаясь выйти на связь с теми, кто вызвал их сюда. – «Чарли двенадцать» вызывает землю! Сержант Грумер, ответьте!

– Мне кажется или по левому борту идет бой? – по внутренней связи спросил командир экипажа.

– Там, где зеленый островок посреди воды? – отозвался штурман. – Вы правы, сэр. Похоже, там сейчас жарко.

Рация ожила. Люди с земли заметили подлетающий геликоптер и связались с ним, наводя его на затопленное здание. Пилоты немного снизились и направили свою машину в сторону виднеющихся крыш.

При виде приближающегося транспортного вертолета атташе перевел дух. Жаль, конечно, что на нем нет вооружения (иначе кто бы его пустил в воздушное пространство суверенной республики), а то наподдали бы сейчас зарвавшимся наци и продажным полицейским как следует! Но и так, если удастся отсюда смыться, он готов был расцеловать пилотов. Бэнтон подполз к сержанту, который переговаривался с экипажем воздушной машины.

– Черт! – выругался Грумер, держа в руках рацию. – Черт!

Атташе вертел головой, пытаясь одновременно уследить за его выражением лица и за вертолетом, который закладывал над резиденцией вираж.

– Что не так? – закричал он сержанту под гул турбин.

– Все! Они сказали, что не могут сесть!

Атташе похолодел. Перспектива остаться один на один с кайманами и воинствующими местными молодцами его не вдохновляла.

– И что теперь? Разве нет другого выхода? Они что, так и улетят?

– Не знаю! – злобно заорал в ответ Грумер. – Пилоты пока думают, что делать, присматриваются!

Динамик рации в его руке ожил и хрипло сообщил голосом первого пилота:

– Земля! Я – «Чарли двенадцать»! Есть одна мыслишка, как вас отсюда вытащить! Садиться на воду мы не умеем, но зависнуть пониже – попробуем. Те, кто посмелее, пусть готовятся лезть по трапу. Остальных поднимем на тросах. Как поняли?

– Поняли тебя, «Чарли двенадцать»! – радостно заорал в микрофон Грумер. А потом обратился к своим морпехам: – Всем приготовиться к бою, будем прикрывать «птичку». Рокки, в первую очередь отправь на борт русских, потом подстрахуешь гражданских!

То, что пилоты вели переговоры с землей открытым текстом, было очень плохо. Потому что не одни американцы имели рацию. Хельга Брунер и ее головорезы очень удачно настроились на вражескую волну и теперь были в курсе намерений летчиков.