Смертельная жажда сокровищ - Шахов Максим Анатольевич. Страница 5
Глава 13
Загоревшийся новой идеей Остроглазов так и не поспал сам и не дал сомкнуть глаз Антону. Самое главное, что в конце концов он от своей идеи отказался, поскольку «она не вписывалась в концепцию клипа».
К тому времени все наконец проснулись, позавтракали кофе с бутербродами и решили искупаться. Лагутин убрал паруса и вытащил на палубу два спасательных жилета.
– А тут акулы не водятся? – на всякий случай спросил Стас, снимая шорты.
– Водятся, – усмехнулся Лагутин. – Черноморские, катранами называются.
– Серафима, стой! – испугался Стас. – А они кусаются?
– На моей памяти еще никого не укусили.
– А они вообще-то большие?
– Не очень. Метра полтора в длину, десять килограмм живого веса.
– А-а, мелюзга, – махнул рукой Стас, прыгая в воду.
Купание прошло без эксцессов. Сергей все время держался поблизости от Серафимы, Антон в обход яхты удирал от Остроглазова. Стас на всякий случай поглядывал, не промелькнет ли где акулий плавник, чтобы успеть эвакуировать Серафиму.
Настроение после купания у всех было хоть куда. Позвонивший из Москвы директор поинтересовался, как чувствует себя Серафима, перекинулся с ней парой слов и пообещал в ближайшие три дня больше не беспокоить.
Съемки видеоряда решили пока отставить, все улеглись на палубе и принялись загорать.
Глава 14
Теплоход «Азовское море» был единственным в бывшем СССР судном, спроектированным специально для поиска и подъема со дна сокровищ затонувших кораблей. Об этом мало кто знал, но в действительности это было именно так.
Еще в начале двадцатого века несколько состоятельных англичан объединились в синдикат для подъема сокровищ с затонувшего в Океании парусника. У них была старая карта с отметкой, многочисленные записи очевидцев катастрофы и даже обломок доски с названием корабля, всплывший у одного из островов. Предприятие казалось настолько верным и сулило такие бешеные дивиденды, что в нем принял участие сам сэр Артур Конан Дойль.
Чтобы добраться до сокровищ, синдикат для начала выкопал на том самом острове в Океании настоящую шахту. Из шахты под дном моря начали прокладывать тоннель к точно известному месту гибели корабля. Общие затраты в ценах начала века составили несколько миллионов фунтов стерлингов.
Тоннель несколько раз обваливался, гибли люди. Завалы расчищали, работы возобновлялись, и все начиналось сызнова. Клад так и не дался в руки людей, и синдикат в конце концов разорился.
Создатель гениального Шерлока Холмса и большой знаток дедукции Конан Дойль потерял на этой афере около полутора миллионов фунтов стерлингов. Этот поучительный исторический факт, тем не менее, никого ничему не научил. В конце семидесятых годов для поиска тех же сокровищ был создан новый синдикат.
Завалившийся до половины и частично затопленный водой тоннель восстанавливать не рискнули. Вместо этого синдикат в духе времени разработал свой оригинальный проект.
Море умеет хранить свои тайны, и к тому времени сокровища парусника настолько глубоко ушли в грунт, что откопать их было не под силу даже армии водолазов. Для их подъема синдикат решил построить специальное судно, оснащенное по последнему слову техники.
Судно в конце концов построили и спустили на воду. Поиски возобновились, работа закипела, но все закончилось тем же. Клад снова не дался в руки людей. Синдикат благополучно разорился, судно пошло с молотка.
Купило его практически за бесценок представительство Министерства морского флота СССР. Переименованное в «Азовское море», оно вскоре приступило к работе в Азовском морском пароходстве.
Конструкция судна как нельзя более подходила для производства дноуглубительных работ. С тех пор оно бороздило вдоль и поперек мелководное Азовское море, углубляя фарватеры. С распадом СССР судно досталось Украине.
Практически моментально все суда Азовского морского пароходства разворовали и приватизировали, угнав за рубеж, так что фарватеры углублять стало просто не для кого. Отныне «Азовское море» стояло на приколе, поскольку коммерческой ценности уже не представляло.
Обойдя палубы, Костя убедился, что все машины и механизмы судна находятся в рабочем состоянии. За два с лишним десятка лет «Азовское море» здорово устарело, но все равно оставалось достаточно надежным судном с высокой степенью автоматизации. После восстановительного ремонта, проведенного в Бердянске, в случае необходимости управлять им в море вполне мог всего один человек.
Глава 15
– Кэп, можно покруче к ветру? – крикнул от носа Остроглазов.
– Можно, – кивнул Лагутин, перекладывая штурвал.
– Вот теперь хорошо. Серафима, ты стоишь вот так на носу и смотришь вдаль. На лице – неземная тоска. Ну, типа того, что у тебя джип угнали.
– Пусть она лучше представит, что она – Ассоль, – отозвался лежащий на палубе с камерой Антон.
– Ну представь, что ты – Ассоль. Главное, чтобы чувствовалось внутреннее состояние...
– Мне света мало, – сказал Антон.
– Серега, – оглянулся Остроглазов, – бери отражатель, подсветишь снизу.
– Ага. Куда светить-то?
– На лицо.
– Так нормально?
– Нормально, только следи, чтобы «зайчик» не прыгал.
– Все, – подался в сторону Остроглазов. – Серафима, в общем, ты Ассоль и у тебя угнали джип. Второй за неделю. Прочувствовала?
– Прочувствовала.
– Снимаем!
На свежем морском воздухе, без зевак и лимита времени съемки видеоряда продвигались на удивление быстро. Обычно крайне нервный процесс на яхте проходил на удивление гладко и без эксцессов.
К четырем часам пополудни Остроглазов вдруг обнаружил, что надводная часть съемок практически закончена. Отснять оставалось только трагический финал клипа – прыжок Серафимы в воду и медленное погружение на дно.
Естественно, что рисковать жизнью певицы никто не собирался. Непосредственно после прыжка камера должна была превратиться как бы в глаза Серафимы, и подводная часть съемок должна была лишь имитировать то, что она видела бы, опускаясь на дно.
Обескураженный собственной продуктивностью Остроглазов замолк на целых десять минут, потом вдруг вскочил и направился к Лагутину.
– Кэп, тут никакой отмели поблизости нет? Мне нужно волнистое песчаное дно и чтоб из него выступали скалы.
– Отмели у нас вообще-то у берега, а мы от него миль шестьдесят отмахали. Правда, есть тут одно место, Чертова банка называется, но больно далеко – по такому ветру часа три хода...
– Как-как, Чертова банка?
– Да, то есть отмель по-нашему. А Чертовой ее называют сами моряки – неофициально.
– А почему?
– Резкий перепад глубин, из-за этого в шторм в том районе волны в два раза выше, да еще и направление меняют. В общем, это место даже военные всегда стороной обходят. Считается, что пройти над Чертовой банкой – не к добру.
– А это правда?
– Да нет, конечно. В шторм там, и правда, опасно, а так... Глубины – метров пятьдесят, самое меньшее тридцать, днище о скалы не пропорешь. Но моряки – народ суеверный, – пожал плечами Лагутин.
– Так-так, – оглянулся Остроглазов. – Стас, нам все равно, когда возвращаться, давай прошвырнемся к Чертовой банке.
– А там не опасно?
– Кэп говорит, нет. А кадры, я чувствую, можно снять под водой убойные!
– А это далеко?
– Часа три хода.
– Ладно, давай, – пожал плечами Стас, опуская козырек на глаза.