Их было семеро (Солдаты удачи - 1) - Таманцев Андрей "Виктор Левашов". Страница 52

-- Для чего вы об этом говорите?

-- Я отвечаю на ваш вопрос. Вы спросили, почему я уверен, что господин Назаров примет наше предложение. Именно поэтому. У него отняли жену и единственного сына. Причем с сыном он связывал далеко идущие планы. Он готовил из него серьезного политического деятеля -- из тех, кто придет к руководству страной в будущем. И у Александра были для этого все данные. Воля, честолюбие, блестящее образование, политическое влияние и связи отца, огромное состояние. Не знаю, стал бы он президентом России, о чем господин Назаров однажды обмолвился, но политическая карьера его наверняка была бы незаурядной. На всем этом поставлен крест. По-вашему, господин Назаров не воспользуется возможностью предъявить счет людям, ответственным за обрушившиеся на него несчастья? Господин Розовский, я задал вам вполне конкретный вопрос.

-- Я думаю. Кто организовал взрыв яхты "Анна"?

-- Вы это знаете.

-- "Контора"?

-- Да.

-- У вас есть доказательства?

-- Почти все мероприятия по подготовке взрыва документированы. Копии этих документов у нас есть. Радиоперехваты, доклады о ходе внедрения в экипаж яхты агента, оперативная разработка плана взрыва. Подготовка покушения на Назарова началась примерно за год до президентских выборов. И вот в какой-то момент было решено, что пора ее реализовать.

-- Почему? На протяжении всей предвыборной кампании Назаров демонстративно воздерживался от любых комментариев.

-- Это могло быть воспринято как выжидание самого удобного момента. И такой момент возник непосредственно перед выборами. Положение Ельцина было чрезвычайно зыбким. Даже дутые рейтинги вызывали тревогу. А в штабе НДР знали истинное положение дел. Если бы в этот момент Назаров выступил со своими разоблачениями, это могло стать последней каплей. Вероятно, поэтому и был дан приказ о покушении.

-- Знал ли об этом Ельцин?

-- Таких данных у нас нет. Но это не имеет значения. Для общественного мнения сомнений тут не будет. Не мог не знать. И должен был знать. Таким образом нужный эффект будет достигнут.

-- Как я понимаю, эта акция -- лишь небольшая часть общего плана. Конечная его цель очевидна. Вопросы -- о частностях. Какова идеология государственного переворота? Каковы его формы?

-- Речь идет не о государственном перевороте. Все будет осуществлено строго конституционным путем. У меня нет сомнений, что вы, господин Розовский, и ваш патрон внимательно следите за ситуацией в России. Положение может спасти только приход к власти правительства национального согласия. Господин Назаров займет в нем достойное место. Его опыт и организаторские способности будут неоценимы.

-- Какую же программу это будущее правительство намерено проводить?

-- Иными словами: вы вновь заговорили о персоналиях. Я отвечу на этот вопрос. Но лично господину Назарову. Этот наш разговор вы записываете на магнитофон, не так ли?

-- Да. Вы имеете что-нибудь против?

-- Наоборот. Прокрутите эту пленку Аркадию Назаровичу. Не сомневаюсь, что он захочет встретиться со мной.

-- Мы это обсудим.

-- Вам придется поторопиться.

-- Почему?

-- Завтра в восемнадцать тридцать из Шереметьева-2 на Кипр вылетают шестеро молодых людей. Тщательно залегендированы. Спортсмены, вторая сборная Московской области по стрельбе. Награждены путевками за третье место на первенстве области. Путевки выданы Национальным фондом спорта.

-- Какое отношение они имеют к Назарову?

-- Во-первых, они будут жить в пансионате "Три оливы" -- как раз через дорогу от вашей виллы. А главное: человек, снабжающий нас сведениями, получил приказ постоянно информировать их обо всем, что происходит на вилле. Об охране, обитателях, обо всех передвижениях и контактах Назарова, обо всех его телефонных разговорах.

-- Вилла прослушивается?

-- Внутри -- нет. Телефоны прослушиваются. Специальной аппаратурой. Ни обнаружить ее, ни блокировать невозможно. Надеюсь, вы оцените мою откровенность.

-- Чьи это люди? Цель их приезда?

-- Чьи -- пока не знаю. Завтра выясню. И сообщу вам и господину Назарову при личной встрече. А цель... Разве она не очевидна?

-- И все-таки?

-- Стоит ли говорить об этом? Учитывая, что эту пленку будет слушать господин Назаров...

-- У него крепкие нервы.

-- Их цель -- нейтрализовать господина Назарова.

-- Убить?

-- Выкрасть. И переместить в Россию. Я вижу, вас это встревожило?

-- Во всяком случае, заставило задуматься.

-- Выбросите из головы. Они не причинят вреда вашему патрону. Об этом я позабочусь. Ко это не значит, что господин Назаров может не спешить с ответом на мое предложение.

-- Почему?

-- Приедут другие.

-- Позвоните мне завтра во второй половине дня.

-- Завтра я буду занят. Этими самыми молодыми людьми.

-- Тогда послезавтра.

-- Договорились Я позвоню послезавтра после полудня. Всего доброго, господин Розовский.

-- Всего доброго, господин Вологдин...

Стоп.

Розовский выключил магнитофон и вопросительно взглянул на Губермана.

-- Ну? Что скажешь?

Губерман помедлил с ответом.

Они сидели в белых плетеных креслах на нижней террасе виллы в тени от глубокого козырька солярия. Во дворе, посреди как бы припыленного солнцем газона, ярко голубела неправильной формы, фасолькой, просторная чаша бассейна, огибавшая мощный многовековой дуб, в тени которого когда-то устраивали привалы османские конники, отряды крестоносцев и даже, может быть, римские легионеры. Дальше, в просветах между кипарисами, виднелась набережная с высокими финиковыми пальмами и полоска пляжа с яркими пятнами зонтов и тентов и кишением обнаженных тел.

По сравнению с загорелым, коротконогим и грузным, словно бочонок, Розовским, Губерман выглядел бледным, как поганка, и тщедушным, будто подросток. Он был в плавках, с махровым полотенцем на шее, мокрые после купанья волосы сосульками спускались на плечи. Без очков лицо его казалось беззащитно-растерянным.

Розовский терпеливо ждал. За десять лет, минувших с первого появления этого социального психолога в офисе Назарова, Ефим Губерман мало изменился внешне, лишь слегка заматерел, но стремительное внутреннее взросление его не могло не вызывать уважения. Стать к тридцати годам третьим человеком в немалом, состоявшем из опытнейших профессионалов аппарате Назарова -- не каждому такое дано.