В пустыне Мохаве - Ламур Луис. Страница 4

- Рад с вами познакомиться.

- Вы не спросили, почему я не могла ждать дилижанса.

- Это ваше дело.

Мне показалось, что ей хотелось объясниться, но я не собирался больше ввязываться в эту историю. Хватит того, что я и так оказался дураком. Теперь надо отделаться от нее как можно скорее.

Сидя под яркими звездами, мы перекусили, потом допили сваренный мной кофе.

- В кострах что-то есть, - сказала она. - Мне так нравится смотреть на угли.

- Посмотрите в последний раз, я его сейчас погашу.

Закидав песком костер, я сказал:

- Дурацкая вещь смотреть на пламя. Когда вы отворачиваетесь от огня, то в темноте ничего не видно. Из-за этой глупости погиб не один человек.

Я оседлал коней и навьючил их. Она поглядела так, словно не могла поверить своим глазам, но я сказал:

- Если собираетесь ехать со мной, садитесь в седло.

- Вы едете дальше? Сегодня вечером?

- Хотите, чтобы нас поймали ваши друзья? Можете держать пари на все, что угодно: если я знаю, где находится этот ручей, то они тоже знают. Человек, пересекающий пустыню, ограничен теми тропами, где есть вода.

Кто бы ни были эти люди, эта девушка им нужна позарез, если они будут преследовать нас даже здесь. Правда, есть возможность, что они будут преследовать не ее, а меня. Может, это та самая банда, что шла за мной до Хардивилла. В округе орудовала шайка уголовников - совершала налеты на ранчо и шахтерские городки. Говорили, что это были ребята из Сан-Франциско, пришедшие сюда через Неваду.

Что же касается этой девицы Робизо, то она могла быть чьей-то сбежавшей женой, либо оказаться втянутой в темные делишки у себя в Калифорнии. Во всяком случае, она им нужна позарез.

Тем временем я обдумывал наше положение, и оно показалась мне не таким уж заманчивым. Судя по тому, что я слышал от других, следующий источник воды находился милях в двадцати точно на запад, в Марл Спрингс. Большая часть этих двадцати миль лежала под палящим солнцем пустыни, и если мы выедем сейчас, то можем добраться до Марл Спрингс к рассвету... если не собьемся с пути.

Ну, а если потеряемся... в пустыне раскидано множество костей, чтобы ответить на вопрос, что случится с нами. Больше того, на руках у меня была усталая женщина, которая вряд ли сможет выдержать эту дорогу.

В те годы каждый салун был источником информации. Сидя в салуне или облокотившись на стойку бара, или отдыхая у костра в ковбойском лагере, люди, естественно, разговаривали о тех местах, по которым путешествовали, где побывали, и это, возможно, был единственный способ что-либо узнать о новых землях.

Никто не измерял расстояние в милях, все говорили, что такое-то место находится в одном дне пути, в двух днях и так далее.

Поэтому я много знал о пустыне Мохаве, хотя никогда не пересекал ее раньше. Знал местность, знал источники воды, только никто не предупреждал, что я буду ехать по пустыне рядом с модно одетой женщиной.

Это правда, что до воды, если идти по тропе, миль двадцать, но вода была и к югу от Провиденс Маунтинз, и если нам удастся отыскать один из этих источников, то мы могли бы заночевать там, а затем пробираться к югу. Очень рискованно заходить в пустыню с той стороны, но в этом случае было больше шансов, что мы собьем погоню со следа. Поэтому, оставив Рок Спрингс, мы направились на юг.

Ночь, как и всякая ночь в пустыне, была прохладной, почти холодной. На небе сияло множество звезд, вокруг высились иззубренные откосы угрюмых гор. Мы ехали медленно, поскольку земля была неровной, а местность незнакомой, и нам требовалось тщательно выверять дорогу. Поэтому на шесть миль до каньона Блэк пришлось затратить больше часа.

По слухам в каньоне была вода, но мы не стали разбивать лагерь и двинулись дальше на юг. Сам переход через почти неприступный каньон достался нам нелегко. Днем, возможно, было бы легче, но темнота сильно мешала, и четыре мили до источника Гранит Велл страшно измотали нас.

Мы остановились, не разжигая костра, неподалеку от колодца. На полосе песка между скал я развернул свои одеяла и сказал:

- Вы ложитесь здесь. Я буду спать на песке.

- Я не имею права занимать вашу постель.

- Не спорьте, - оборвал я ее. - Я не могу позволить, чтобы вы завтра весь день падали с коня, а то, что пришлось испытать сегодня, загородный пикник по сравнению с тем, что предстоит завтра.

Местность была каменистая - скалы, да нанесенный ветром песок с чахлыми песчаными растениями на нем. Некоторое время я лежал, рассчитывая наши шансы остаться в живых. В основном, по Мохаве шли северным путем: по старой дороге Гавермент-роуд или по тропе Спэниш-трейл до Каджон Пасс. Но поскольку нас преследовал не Санта-Клаус, стоило рискнуть и пойти южной дорогой.

Там была еще одна тропа, во всяком случае, так говорил Джо Уокер. Очень давно по ней путешествовали индейцы, а лет 50-60 назад проходили испанцы. Рискованная была затея, но нас, Саккеттов, всегда мучило желание разведать новую дорогу, посмотреть новые земли. Ну, а что касается черноглазой девушки... ей тоже следует посмотреть новые земли. Хотя не думаю, чтобы они ей понравились.

Пару раз я взглянул на Доринду Робизо. Она спокойно и крепко спала, как и должно было быть, потому что постель у меня хорошая, и расстелил я ее на дюне, удобной и ровной - получше некоторых матрасов. Я различал только белизну ее лица и черноту рассыпавшихся волос.

Следующие несколько дней будут кошмаром, но почему-то я чувствовал себя лучше, ведя ее рядом с собой.

Хотя она и внушала беспокойство. Почему ее преследовали? И не бежала ли она от правосудия?

Вспомнив людей в баре, я засомневался в том, что она нарушила закон. Слишком уж вид у них был бандитский. В одном я был уверен: если придется встретиться с ними здесь, в пустыне, оружие мне пригодится.

А этот широкоплечий парень у бара... Почему он показался мне знакомым?

Я вздрогнул и проснулся, мгновенно перейдя от глубокого сна к тревожной действительности.

Доринда сидела с широко раскрытыми глазами.

- Мне что-то послышалось, - прошептала она.

- Что?

- Не знаю. Что-то меня разбудило.

Мой шестизарядник был уже в руке, и прежде всего я взглянул на лошадей. Они все стояли с напряженными, вытянутыми головами, глядя через пустыню на восток.

Присев, я осторожно положил на землю револьвер, вытряхнул сапоги скорпионы имеют обыкновение туда забираться - и надел их.

Посмотрев на небо, определил, что время близится к рассвету.

- Вставайте и будьте очень осторожны, - сказал я. - В ночном воздухе пустыни любой звук слышен очень хорошо. Мы выезжаем.

Она не стала возражать, и надо отдать ей должное: собралась она быстрее, чем можно было ожидать от непривыкшей к трудностям женщины. К тому времени, как я оседлал коней, она уже свернула мою постель и свернула отлично.

Приблизившись к ней вплотную, я сказал:

- К востоку примерно в миле находится еще один источник.

Я отнюдь не был уверен, что звук донесся оттуда, но могло статься, что кто-то ищет воду.

Мы сели на коней, и я поехал впереди, направляясь точно на юг и ведя лошадей по песку там, где это было возможно. Отвесные горы Провиденс Маунтинз угрюмо вздымались справа.

Путешествие было тяжелым, но ночь овевала прохлада, а небо достаточно посерело, чтобы разобрать дорогу. Мы проехали около восьми миль, и скалы остались позади, Провиденс Маунтинз все еще высились справа, а слева открывалась голая пустыня, простирающаяся на многие мили к далеким холмам.

- Мы едем на юг, - сказала она.

Это был скорее вопрос, чем утверждение, поэтому я ответил:

- Вы ведь хотите добраться до Лос-Анджелеса. Ну вот, я оставляю эту тропу преследователям. Мы едем на юг, а потом на запад к другому перевалу.

Правда я не сказал, что только слышал от других о том перевале и имею лишь смутное представление, где он находится. Я только знал, что через перевал вела дилижансная и грузовая линии к шахтам Ле Пас в Колорадо.