Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Спенсер-Черчилль Уинстон. Страница 71

5. Договорились, что военные штабы трех держав должны отныне поддерживать тесный контакт друг с другом по поводу предстоящих операций в Европе. В частности, достигнута договоренность о том, что между соответствующими штабами должен быть согласован план маскировки с целью мистифицировать и ввести в заблуждение противника в отношении этих операций".

Таким образом, наши долгие и трудные переговоры в Тегеране пришли к концу. Военные выводы определяли в основном будущий ход войны. Вторжение через Ла-Манш было назначено на май, естественно, с учетом приливов и фаз луны. Ему должно было помочь новое крупное наступление русских.

Политические аспекты были и более отдаленными, и более гадательными. Они явно зависели от результатов великих битв, которые еще предстояли, а затем и от настроений каждого из союзников после победы. Обещание Сталина вступить в войну против Японии тотчас после свержения Гитлера и разгрома его армий имело величайшее значение.

Мы добились смягчения условий для Финляндии, которые в целом остаются в силе и по сей день. Были в общих чертах намечены границы новой Польши на востоке и на западе. Линия Керзона, с учетом возможных отклонений на востоке, и линия Одера на западе, казалось, давали подлинный и надежный очаг для польской нации, перенесшей столько страданий.

Важнейший вопрос об обращении победителей с Германией на этом этапе мог быть лишь объектом «предварительного обзора колоссальной политической проблемы» и, как выразился Сталин, «несомненно, весьма предварительного». Следует помнить, что мы находились в разгаре ужаснейшей борьбы с могучей нацистской державой.

Мы все сильно боялись мощи единой Германии. Пруссия имеет собственную большую историю. Я полагал, что можно будет заключить с ней суровый, но почетный мир и в то же время воссоздать в современных формах нечто вроде Австро-Венгерской империи, о которой, как говорят, Бисмарк сказал: «Если бы она не существовала, ее пришлось бы выдумать». Это был бы большой район, в котором не только мир, но и дружба могли бы воцариться гораздо раньше, чем при любом другом решении. Таким образом, можно было бы создать объединенную Европу, в которой все — победители и побежденные — могли бы найти надежную основу для жизни и свободы всего своего измученного многомиллионного населения.

Глава шестая СНОВА КАИР: ВЕРХОВНОЕ КОМАНДОВАНИЕ

2 декабря я вернулся из Тегерана в Каир и снова поселился на вилле близ пирамид. Президент прибыл в тот же вечер, и мы возобновили свои беседы обо всем военном положении и о результатах наших переговоров со Сталиным. В то же время члены объединенного англо-американского штаба, которые, чтобы немного проветриться, заехали на обратном пути из Тегерана в Иерусалим, должны были продолжить на следующий день переговоры по важным делам, ожидавшим их решения. Адмирал Маунтбэттен вернулся в Индию, откуда прислал пересмотренный план комбинированного нападения на Андаманские острова, который ему было поручено выработать (операция «Баккэнир»). Эта операция поглотила бы жизненно необходимые десантные суда, уже снятые со Средиземного моря. Я хотел предпринять последнюю попытку склонить американцев в пользу другого плана — операции против Родоса.

На следующий вечер я снова обедал с президентом. Со мной был Иден. Мы засиделись за столом за полночь, обсуждая свои разногласия. Я разделял взгляды наших начальников штабов, которые были весьма обеспокоены обещанием, данным президентом до Тегерана генералиссимусу Чан Кайши, предпринять в скором времени атаку через Бенгальский залив. Это означало бы отказ от всех моих надежд и планов захвата Родоса, от чего, по моему мнению, в большой мере зависело вступление Турции в войну. Но Рузвельту очень хотелось провести первую операцию. Когда наши начальники штабов поднимали этот вопрос на военных совещаниях, американский комитет начальников штабов попросту отказывался его обсуждать. Президент, говорили американцы, уже принял решение, и нам остается лишь повиноваться.

Днем 4 декабря мы провели наше первое после Тегерана пленарное заседание, но мало чего добились. Президент начал с заявления, что он должен уехать 6 декабря и что все доклады должны быть готовы для окончательного согласования обеими сторонами к вечеру в воскресенье, 5 декабря. Если оставить в стороне вопрос о вступлении Турции в войну, то единственный важный нерешенный вопрос казался сравнительно несложным, Это был вопрос об использовании двух десятков десантных судов и их снаряжении.

Было немыслимо представить, что такой мелкий вопрос может поставить нас в тупик, и президент счел себя обязанным сказать, что эта деталь должна быть решена.

Я сказал, что хочу совершенно ясно дать понять участникам конференции, что такое скорое окончание конференции внушает английской делегации серьезные опасения. Предстоит еще урегулировать много вопросов первостепенного значения. За последние несколько дней произошло два решающих события. Во-первых, маршал Сталин по доброй воле заявил, что Советский Союз объявит войну Японии немедленно после поражения Германии. Это обеспечит нам лучшие базы, чем те, которые мы можем найти в Китае, и в связи с этим становится тем более острой необходимость сосредоточить все свое внимание на успешном проведении операции «Оверлорд». Штабам надо изучить вопрос о том, как это новое обстоятельство отразится на операциях в Тихом океане и в Юго-Восточной Азии.

Вторым событием первостепенного значения было решение форсировать Ла-Манш в течение мая. Я лично предпочел бы июль и тем не менее намеревался сделать все от меня зависящее, чтобы операция была вполне успешно осуществлена в мае. Это — задача, превосходящая по своей важности все другие. В конечном счете в ее выполнении должны принять участие миллион американцев и 500-600 тысяч англичан. Надо ожидать ужасающих битв гораздо большего масштаба, чем все испытанное нами до тех пор. Для обеспечения операции «Оверлорд» наибольших шансов на успех было сочтено необходимым, чтобы десант на Ривьере (операция «Энвил») был проведен как можно более крупными силами. Мне казалось, что критический момент для армий вторжения наступит примерно на 30-й день и необходимо принять в других местах все возможные меры, чтобы помешать немцам сосредоточить превосходящие силы против наших береговых плацдармов. Как только войска, принимающие участие в операциях «Оверлорд» и «Энвил», окажутся в одной зоне, они перейдут под начало одного командующего.

Подводя итог дискуссии, президент спросил, прав ли он, считая, что существует общее согласие по следующим пунктам: а) не следует предпринимать ничего такого, что могло бы помешать операции «Оверлорд»: б) не следует предпринимать ничего, что могло бы помешать операции «Энвил»; в) во что бы то ни стало мы должны наскрести достаточное количество десантных судов для операций в восточной части Средиземного моря, если Турция вступит в войну; г) адмиралу Маунтбэттену следует сказать, чтобы он действовал и сделал все возможное (в Бенгальском заливе) с теми средствами, которые ему уже выделены.

По этому последнему пункту я высказал предположение, что, быть может, понадобится забрать десантные средства у Маунтбэттена, чтобы усилить «Оверлорд» и «Энвил». Президент сказал, что не может с этим согласиться. На нас лежит моральный долг сделать что-то для Китая, и он не намерен отказываться от комбинированной операции, если на это не будет какого-то очень веского и совершенно очевидного основания. Я ответил, что этим «очень веским основанием» может послужить затеваемое нами важнейшее предприятие во Франции. В настоящий момент операция «Оверлорд» строится на основе всего трех дивизий, тогда как в Сицилии мы в первый же день высадили на побережье девять дивизий. Таким образом, главная операция зиждется сейчас на весьма узкой основе.

Перейдя к вопросу о наступлении на Ривьеру, я выразил ту точку зрения, что его следует планировать, исходя из потребности в десантных силах в размере по меньшей мере двух дивизий. Это обеспечило бы достаточное количество десантных судов для фланговых операций в Италии, а также, если Турция вступит в скором времени в войну, для захвата Родоса. Далее я указал, что вопрос об операциях в Юго-Восточной Азии следует рассматривать под углом зрения преобладающего значения операции «Оверлорд». Я сказал, что меня удивляют требования, которые в связи с операцией по захвату Андаманских островов поступили от адмирала Маунтбэттена. Ввиду обещания маршала Сталина, что Россия вступит в войну, операции в Юго-Восточной Азии утратили в значительной мере свою ценность, тогда как, с другой стороны, они обходятся чрезмерно дорого.