Книга нечестивых дел - Ньюмарк Элль. Страница 47

Бехайм подался вперед и понизил голос:

— Ваше святейшество, как ваш астролог уверяю вас, что шанс на обнаружение книги очень невелик. Мы живем в эпоху Рыб — время тайн. Важных откровений можно ждать лишь в эпоху Водолея. А пока мы можем пользоваться и управлять секретами.

— И когда же мы вступим в эпоху Водолея?

— Не раньше чем через пятьсот лет. В новом тысячелетии.

— Превосходно! — Борджа откинулся на спинку стула и рассмеялся.

В тот день Родриго Борджа заклеймил перед народом с балкона книгу, назвав ее детищем темных сил и еретиков. Он простер к людям свои сильные руки и, благословляя, объявил:

— Любой человек, доставивший мне сведения, которые позволят обнаружить и уничтожить богомерзкую книгу, получит красную шапку кардинала и будет пользоваться всеми материальными благами, почестями и получать денежное вознаграждение, достойное сана.

Толпа разразилась овациями, послышался недоверчивый смех. Теперь любой может стать кардиналом. А почему бы и нет? Борджа уже пожаловал епископский сан своим незаконнорожденным сыновьям, которым не исполнилось еще и тринадцати. Кто же не любит своих сыновей!

Мой наставник потребовал, чтобы рядом никого не было, пока он готовит соус забвения, и старший повар Борджа, гордый кастилец, оскорбленный тем, что его отстранили от дел на собственной кухне, обращался с синьором Ферреро как с человеком опостылевшим и недостойным внимания. Он снизошел до того, чтобы попробовать соус, но после этого долго демонстративно отплевывался и полоскал рот вином. Затем, жестом показав, как ему противно, покинул кухню.

В тот вечер я, готовый выполнить любое поручение, стоял за чуть приоткрытой служебной дверью обеденного зала, ведущей в людскую. До меня донеслись обычные любезности, за которыми последовало неизменное причмокивание и похвалы еде. У дожа были ясные глаза, руки не тряслись, подбородок не подрагивал. За супом он поднял вопрос, тревоживший и хозяина, и гостя.

— Ваше святейшество предложили достойную награду, чтобы остановить распространение ереси. Не пройдет и недели, как книга окажется в вашем распоряжении.

— Люди глупы, — проворчал Борджа. — Нельзя, чтобы книга попала к ним в руки.

Дож выписывал ложкой восьмерки в миске с супом.

— Полагаю, вы навели справки по всей Италии?

— Да. — Борджа, причмокивая, глотал суп. — Савонаролу, прежде чем повесить, допрашивали несколько недель. Чертовски упорный тип. Инквизиторы так постарались, что пришлось поспешить его вздернуть, пока он сам не испустил дух. Но, к сожалению, — пожал плечами Борджа, — все безрезультатно. — Он взял миску и допил остатки супа прямо из нее.

Дож вздохнул.

— Боюсь, я тоже не добьюсь никакого результата. Мой собственный совет назначил награду выше, чем моя, а с вашей вообще ничто не сравнится.

— Награда — лишь для отвлечения внимания: тот, кто что-либо знает о книге, не откроет тайну ни за какое вознаграждение. Эти люди выполняют некую миссию. — Борджа провел пальцем по внутренней стороне миски и слизнул с кончика остатки фасолевого супа. — Только у меня и у вашего Совета десяти есть средства разобраться с этими фанатиками. Методы известны. Стоит заговорить одному из конспираторов, и ниточка потянется. Расколем одного и дойдем до самой сути этого… этого книжного заговора.

— Под средствами вы имеете в виду стражу и «черные плащи»?

— И моих швейцарских наемников.

Дож погладил ножку винного бокала.

— Ваше святейшество, я хочу сделать предложение.

— Говорите.

— Мы оба понимаем, что книга, вероятнее всего, находится в Венеции, и поэтому я могу овладеть ею первым. При всем должном к вам уважении, замечу, что у меня имеются собственные средства. Если я обнаружу книгу первым, то сочту за честь оказать вам содействие в уничтожении досадной ереси.

— И что попросите взамен? — Борджа улыбнулся как пират, каковым по сути своей и являлся.

— Как люди благородные, договоримся: не важно, кто первым найдет книгу, — находка будет принадлежать нам обоим.

Борджа, казалось, позабавило это предложение.

— Если я обнаружу ее первым, с чего это я должен делиться с вами?

Дож подался вперед и понизил голос.

— В моей власти добыть для вас информацию, которая поможет сделать Венецию новым членом Папской области. Мне же из книги необходимо только то, что укрепит мое здоровье. Все остальное — ваше.

Борджа покачал головой, словно не мог поверить своей удаче, и поднял бокал.

— Так выпьем за ваше здоровье.

Они чокнулись и осушили бокалы.

Когда служанка подала телятину под соусом забвения, Борджа заметил:

— Теперь посмотрим, заслуживает ли ваш старший повар тех невероятных похвал, на которые не скупился герр Бехайм.

Мужчины приступили к еде с удовольствием, но, похвалив блюдо и согласившись, что в нем чувствуется множество приятных оттенков, вдруг стали рассеянными. Начинали, но не кончали фразу, забывали мысль и надолго не очень вежливо замолкали, погрузившись в собственные путаные грезы. Умение вести себя за столом вернулось, только когда возникла близкая каждому тема — превосходство над французами. С тех пор как была изобретена вилка, высшие классы Италии с презрением смотрели на варваров, все еще макавших пальцы в подливку.

— Когда я в последний раз обедал во Франции, король Карл нависал над столом как горгулья. [36]

— Между сменой блюд граф Дюбуа чешет себе причинное место, — хихикнул дож.

— Видел, — тряхнул косматой головой Борджа. — Как-то мне пришлось попросить его жену прекратить обнюхивать мою тарелку, словно она бродячая собака.

Дож задохнулся от смеха, так что из носа брызнуло вино. А когда обрел дыхание, сказал:

— Всему-то их приходится учить: «Будьте добры, мсье, выньте зубочистку из воротника, вы ведь не птица, несущая прутик в свое гнездо». — Он вытер с подбородка остатки соуса тыльной стороной ладони.

Борджа хлопнул рукой по колену.

— «Мадам, не смотрите в платок, после того как высморкались. Там нет жемчужин». — Он поерзал на стуле, выпустил газы и, добавив с шутливым смущением: — Вот он, фасолевый супчик, — разразился хохотом.

Они смеялись, пока по раскрасневшимся щекам не заструились слезы, хлопали ладонями по столу и гоготали, перечисляя все новые отталкивающие черты невежественных французов — их отвратительную еду, безвкусную моду, сексуальные излишества. И больше не сказали ни слова о книге.

Я не ожидал встретить в Риме еще одного венецианца, и очень удивился, когда, оказавшись на лестнице для челяди, чтобы помочь служанкам убрать со стола, увидел Маффео Ландуччи, которой сидел на стуле дожа. Обед был завершен, но мужчины продолжали разговор.

— Преимущество у вас, Ландуччи, — заметил Борджа. — Я уже слышал, что вы направили «черные плащи» прочесывать Венецию и окрестности.

— Мы оба понимаем, что должно существовать много копий. — Ландуччи вынул из рукава серый шелковый шарф и смахнул со стола пылинку. — Ваше святейшество, вы проверяли библиотеку Ватикана?

— Не смешите меня.

Ландуччи пожал плечами.

— Первая книга приведет нас к остальным. Но где бы она ни обнаружилась, ваше святейшество будет достойным соперником.

Борджа откинулся на спинку стула, скрестив мускулистые ноги.

— В этом можете не сомневаться.

— Если «черные плащи» откопают что-то первыми, вы правы, преимущество окажется у меня, но это может быть нашей общей привилегией.

— Вы начинаете меня интересовать. — Борджа слегка расслабился, но по-прежнему не сводил проницательных глаз со своего собеседника.

Ландуччи оперся локтем о стол.

— Если я отыщу первую книгу, то устрою публичное представление, передавая ее вам. Можете с ней делать все, что угодно, только представьте меня должным образом нужным людям. Не хочу подчеркивать, но я моложе вас. Рекомендуйте меня своим преемником. И когда за земные труды вы получите вечную награду, я смогу укрепить панство обещаниями включить Венецию в Папскую область. Я поделюсь с вами книгой в обмен на вашу поддержку в коллегии кардиналов.