Следы динозавра - Огнев Николай. Страница 14

   -- Что за черт? Никак японец в паровоз ахнул? -- крикнул тот же пулеметчик.

   -- Берегись -- бомба! -- раздалась команда. Пулеметчики легли на пол платформы, рядом с Васькой. Новый взрыв потряс Васькин слух совсем рядом. Пулеметчики вскочили на ноги и один за другим полезли через борт платформы. Один из них подскочил к Ваське и взмахнул финским ножом.

   -- Конец, конец, -- подумал Васька и зажмурил глаза. Но тут же почувствовал, что руки стали свободными; взглянул, увидел, что пулеметчик лихорадочно чиркает ножом по веревке, связывавшей ноги.

   -- Беги, браток, -- сказал пулеметчик. -- Как-никак, а русский... Не то японец бомбой разорвет. С этими словами солдат скрылся за бортом. Васька, все еще лежа, осторожно расправил затекшие руки и ноги.

   -- Куд-да, сволочи? -- раздалось над самым Васькиным ухом, и Васька стал неподвижен. Высокого роста офицер прыгнул к пулемету, открыл замок, потянул из ящика ленту. Собрав всю оставшуюся силу, Васька мотнул рукой по полу, ухватил горсть земли и песку. Встал на ноги и швырнул песок в замок пулемета. Офицер обернулся, схватил Ваську за руку. В этот момент из-за борта протянулся серп на длинной палке и резнул офицера по голове. Рука офицера ослабла, Васька пихнул его кулаком в грудь и отскочил в сторону. Через борт платформы лезли полуголые желтые люди.

   Васька мотнулся к другому борту и, перемахнув, покатился по насыпи вниз. Навстречу ему со снизившегося самолета бежали люди.

   -- Френкель, Френкель! -- из последних сил закричал Васька.

   -- Как тебя черти вынесли! -- радостно орал Френкель, размахивая маузером. -- Да, беда, брат, беда: бензин весь, в баках на закурку не осталось.

25. Тайна дракона

   На веранду, где профессор Дормье и мистер Гарри Джонс вели интересный спор о преимущественном влиянии в Китае англичан или французов, ворвался надсмотрщик Троттер.

   -- Мистер Джонс, у нас неладно!

   -- В чем дело? -- пролаял Джонс.

   -- Туземная прислуга вся оставила работу; рабочие исчезли с плантации.

   -- Что? -- заревел Джонс. -- Эти черти затеяли бунт против меня? А вы ничего не делаете, Троттер? Не знаете своих обязанностей?

   -- Но, говорят, красные пики...

   -- Чепуха, -- отрезал Джонс. -- Никто не смеет тронуть англичанина. Повесить парочку -- и все успокоится! Едем в бараки!

   Подогретый стаканом виски-сода, Джонс в сопровождении Троттера выехал из ворот усадьбы. На повороте из кустов выскочило несколько китайцев.

   -- Мерзавцы, на работу! -- наехал на них Джонс, размахивая плетью. Но плеть не успела опуститься. Десятки рук ухватились за узду, за ноги, за руки потащили Джонса с седла.

   -- Троттер, на помощь! -- закричал Джонс. Троттер разрядил револьвер. Один из китайцев упал. Кусты словно ожили. Отовсюду на дорогу высыпали рабочие.

   Джонс судорожным усилием удержался в седле; лошадь, уколотая пикой, сшибла одного из китайцев и помчалась по полю. -- Кажется, спасен, -- подумал Джонс, подъезжая через задние ворота к дому.

   -- В чем дело? -- тревожно спросил профессор, перегнувшись через перила.

   -- Бунт. Революция. Большевистская пропаганда! -- отрывисто ответил Джонс. -- Надо спасаться. В куски растерзают!

   -- А как же ваше влияние... -- растерянно спросил профессор. Джонс махнул рукой, соскочил с лошади и бросился в дом. Через пять минут Джонс снова показался на веранде; в одной руке он держал винчестер, а в другой -- небольшой саквояж. Англичанин, молча, отмотал уздечку лошади от дерева и вскочил в седло.

   -- А как же я? -- спросил профессор, подбежав и схватившись за стремя.

   -- Как хотите, -- буркнул англичанин, -- и, дернув стремя, поскакал к задним воротам; от толчка профессор покатился в сторону, но тотчас же встал, отряхнулся и направился было к конюшне, но в этот момент Джонс галопом прискакал к веранде.

   -- Они уже там, -- кричал англичанин. -- Держите револьвер, -- попытаемся прорваться через фасадные ворота!

   Белые рубахи и соломенные шляпы замелькали в зелени кустов. Англичанин разогнал лошадь и на ходу выпустил все восемь патронов из винчестера. За лошадью бежал профессор Дормье, нескладно стреляя в воздух из револьвера. У самых ворот лошадь, зацепившись за протянутый внезапно шест, рухнула на всем скаку; Джонс отлетел на три шага в траву. Профессор бросил револьвер и поднял руки вверх.

   -- Та-та-ааай! -- завыли белые рубахи. Сопротивляться было бесполезно. Джонс и профессор стояли рядом со скрученными позади руками. Не успел профессор сосчитать до десяти, как хозяин маковой плантации Гарри Джонс болтался на перекладине ворот.

   -- Кто ты такой? -- на ломаном английском языке спросил профессора высокий китаец, казавшийся предводителем.

   -- Я приехал отыскивать динозавра, -- залепетал профессор. -- Динозавра... знаете... Такие были... Я даже яйцо нашел... Дракон.

   -- Драко-он, -- протянул китаец. Яростные крики заглушили профессора. Профессор испуганно озирался.

   -- Ты, значит, поклонник дракона? -- подбоченясь, спросил предводитель.

   -- Да, -- прошептал профессор. -- То есть, я ищу его...

   -- Повесить его рядом с английской собакой, -- распорядился предводитель.

   Профессора потащили к зловещей перекладине.

   -- Красные пики! -- раздались восторженные возгласы на дороге. К плантации валила новая толпа. Восставшие рабочие слились с повстанцами. По колючей проволоке, окружавшей усадьбу, заработали косы и серпы.

   -- Френкель, -- да ведь это профессор! -- раздался крик из толпы.

   -- Свистунофф! -- с рыданием взмолился Дормье. -- Свистунофф!

   А Васька был уже около профессора, распутывал петлю, растирал шею, поил водой. Двор быстро наполнялся людьми.

   -- Ну, профессор, надо в Унион Советик (Советский Союз), -- сказал Френкель, вьюча мула.

   -- Как в Унион? -- изумился профессор. -- А динозавр?

   -- Какие, к лешему, динозавры!

   -- Но ведь все представители желтой расы подтверждали, что есть дракон.

   -- Вот за этого дракона вас и вешали. Дракон-то ведь это -- Чжан-Цзо-Лин. И флаг у него такой. Про Чжана-то все и говорили, не понимая ваших вопросов.

   Так лопнули мечты профессора Дормье, члена французского палеонтологического общества, кавалера ордена Почетного Легиона.

   -- Слышь, Вася, а не остаться ли нам еще на месяц-пол-тора? -- спросил Френкель. -- Тут повоевать можно всласть... Но Свистунов не дал ему продолжать:

   -- Чтобы дать в руки козырь всей своре империалистов? Недаром они меня в плену охаживали. Чтоб они имели дутое доказательство участия ВКП в китайской революции? Так они такое зиновьевское письмо из этого раздуют!..

   -- Ехать, так ехать, -- согласился Френкель. -- Я говорил с предводителем повстанцев, он обещал дать провожатых до монгольской границы.

26. Другими глазами

   Не без волнения открывал Васька Свистунов входную дверь клуба. Знакомый шум загудел навстречу.

   -- Узнают или не узнают? -- с бьющимся сердцем думал Васька. -- Забыли, поди, совсем... Восемь месяцев не был...

   В гимназическом зале было довольно много народу. Какой-то незнакомый парень старательно выводил на гармошке "Субботу". Несколько девчат, взявшись за руки, приплясывали, перехватывали друг друга на ходу; выходило что-то вроде "Метелицы". Свистунов остановился и залюбовался плавными движениями девчат.

   -- Как здорово набазурились! -- подумал он. -- И танец новый.

   -- Васька! -- раздался внезапно визг над самым ухом, и одна из девчат вцепилась в его локоть. Толпившиеся ребята расступились. Свистунов оказался в центре круга.

   -- Ты откуда, шут? -- радостно кричал Пашка Лобов, проталкиваясь сквозь толпу. -- Я думал, ты совсем пропал.

   -- Да нет, видишь, не пропал, жив, -- ласково улыбаясь, ответил Васька.