Следы динозавра - Огнев Николай. Страница 7

   -- Он еще не знает, -- сказал Френкель, отозвав Ваську в сторону, -- и я ему не говорю пока, чтобы не огорчать: этот сукин сын, лама, который ему все толковал про дракона и которого мы неизвестно зачем захватили с собой, сегодня ночью сбежал...

13. Яйцо Дормьезавра

   Изредка впереди возникали миражи: какие-то пагоды со слегка позолоченными крышами, группы деревьев и озера. Самое главное -- озера. В безводье Гоби, в раскаленном, дрожащем воздухе путешественников манила ровная, спокойная, синеватая вода.

   Профессор на маленькой монгольской лошадке ехал впереди всех. Его геологический молоток был всегда при нем. То и дело профессор отъезжал в сторону от каравана, пробовал породу, рассматривал сланец, гнейс, кусочки гранита.

   Френкель, несмотря на жару, был всюду. Он подбодрял устававших проводников, помогал профессору копаться в породах, щекотал Ваську подмышками, когда тот задумывался, и даже на животных действовал ободряюще.

   Ваське очень хотелось отделаться от острых приступов самоанализа, которые он впервые ощутил в Улан-Баторе, но парень никак не мог справиться с собой. Иногда он удалялся от экспедиции и совершенно один верхом на своей лошадке целыми часами двигался по безводной почве, стараясь только не терять караван из виду. В раскаленном воздухе верблюды, лошади, люди казались серо-желтыми, тающими в солнечных лучах.

   На одном из привалов, у колодца, когда люди и животные напились, освежились, стали располагаться на ночлег, профессор поднял палец кверху.

   -- Здесь проходил Козлов, -- торжественно сказал профессор. -- Недалеко отсюда два года тому назад американец Эндрьюс сделал величайшие палеонтологические открытия. Он нашел массу костей ископаемых, и среди них несколько яиц, снесенных динозаврами за много сотен тысяч лет до нашей эры. В некоторых из яиц оказались окаменевшие зародыши. Это -- не шарлатанский "затерянный мир" профессора Чалленджера, а настоящая наука... Кто знает! Может быть, и мы стоим на пороге величайших открытий! Недалеко отсюда проходит Великая Китайская Стена. Впрочем, она уже давно заброшена, разрушается, и, вероятно, что даже на протяжении пятисот километров мы не встретим человека...

   На другой день Васька, по обыкновению, отстав от экспедиции, ехал, глядя в землю. То и дело приходилось въезжать на холмики, покрытые редкой, солнцем опаленной растительностью и съезжать с них. На одном из холмиков Васьки на лошадь споткнулась. Васька слез с лошади, вгляделся в препятствие -- профессор просил обращать особое внимание на все выдающиеся из земли предметы -- и разглядел нечто вроде кротовьей кучи. Сбросив песок, Васька ощутил под рукой твердое, каменное. Обрыв кругом почву, Васька обнаружил странной формы окаменевший предмет, никак не меньше метра в длину и полуметра в ширину. Предмет оказался настолько тяжелым, что Васька самостоятельно поднять его не смог. Васька догнал караван, позвал проводника и вместе с ним доставил предмет профессору. Профессор сделал распоряжение остановиться, долго обчищал предмет молотком, потом подошел к Ваське, положил ему руку на плечо и торжественно сказал:

   -- Молодой друг, вы сделали открытие, превосходящее открытия Эндрьюса! Вы нашли величайшее яйцо динозавра, которое узнает научный мир. Все яйца, открытые Эндрьюсом, не превосходят 30-40 сантиметров в длину. Поздравляю вас! Вы нашли яйцо динозавра, может быть, до сих пор неведомой науке породы. Вы нашли яйцо дормьезавра!

   Яйцо было тщательно запаковано и погружено на одного из верблюдов. Экспедиция долго копалась на месте находки, нашла еще пару костей динозавра, что подтвердило правильность предположений профессора.

14. Хунхузы

   ... И снова -- тающий, раскаленный воздух, медленные верблюды, пески, пригорки, изредка миражи потекли перед сонными глазами путешественников. Френкель и проводники постреливали в дроф, в тарбаганов, в маленьких степных куропаток. Профессор неуемно и настойчиво долбил молотком все встречавшиеся камни.

   Через три месяца после выезда из Москвы Васька Свистунов завидел далеко впереди ровную зубчатую, уходящую вдаль линию. -- Опять мираж! -- сонно подумал Васька.

   -- Китайская стена! -- догадался Френкель. -- Эка! До самого Китая доехали, и не заметили!

   -- Китай! -- оживился и Васька. -- Там, за этой стеной идет сейчас великая и ожесточенная борьба. Впервые за всю свою историю проснулась четырехсотмиллионная страна и делает отчаянные попытки освободиться от векового рабства... Эх, удариться бы в гражданскую войну, что ли?!

   И Ваське вспомнилась пробитая пулей буденовка, висевшая на гвозде в его скромной комнатенке на Благуше.

   И -- словно в ответ на Васькины мысли -- мимо него слабо свистнула и зарылась в песок пуля на излете.

   -- Френкель! -- удивленно сказал Васька. -- Что за черт, пуля?

   -- И вторая за ней, -- подхватил Френкель. -- Кто это нас за дроф принял?

   Приятели осмотрелись кругом. Волнистая линия степи, редкая желтая трава, да ряд холмиков на горизонте и впереди караван -- вот все, что можно было видеть. В это время спереди донеслись крики.

   Васька ударил прутом свою лошадку и поскакал к каравану.

   -- Револьвер-то у тебя заряжен? -- кричал Френкель, едва поспевая за Свистуновым.

   -- Хунхуза! Хунхуза!! -- кричали проводники-монгольцы, соскакивая с лошадок и верблюдов и ложась на землю. Пули свистали кругом, издалека слабо потюкивали выстрелы.

   -- Почему их, однако, не видно? -- напряженно думал Васька, а сам чувствовал, как в нем загорается кровь.

   -- Ползут, черти, -- кричал Френкель, -- ползут за холмами. Надо бросать багаж и верблюдов и искать надежного прикрытия... Профессор, профессор, нужно спасаться...

   Профессор с сожалением глядел на верблюда, на горбе которого так уютно было пристроено яйцо неслыханного динозавра.

   -- Да бросьте, они не возьмут, спасаться нужно, -- прокричал Френкель. -- Скорей, они и так нас берут на мушку.

   И, схватив под уздцы лошадку профессора, Френкель поскакал вперед, к Великой Китайской Стене. Беспорядочной толпой в том же направлении бежали и скакали проводники. Оставшиеся на месте верблюды беспокойно топтались и озирались кругом.

   -- Лишь бы до Стены добраться, там они нас живьем не возьмут! -- обернувшись, крикнул Френкель Ваське.

   Но Васька не торопился. Он весь пригнулся к лошадиной шее, сжал в руках ручку браунинга и, словно играя опасностью, выжидал мишени. Мишень не замедлила показаться. Из-за линии холмов вынырнул сначала один всадник, потом другой. Она постояли на месте и с воем и улюлюканьем двинулись вдогонку беглецам. И тотчас же, словно из-под земли, выросли несколько пеших фигур с винтовками и, стреляя на ходу, стали приближаться к Ваське. Васька медленно, с выбором, прицелился, нажал гашетку, и потом, не глядя, ударил ногами бока лошади и понесся за товарищами.

   Сзади слышалось улюлюканье и слабо потюкивали выстрелы. Впереди медленно, но верно, вырастали занесенные песком зубчатые развалины когда-то грозной Китайской Стены.

15. Между двух огней

   Очень сильный, но теплый, южный ветер встретил беглецов на гребне Великой Китайской стены. С профессора слетела кепка, но он даже не заметил этого; и бежал-то он, и взбирался на стену совершенно механически: так его потрясла потеря яйца. В камни то и дело тюкали пули. Власть распоряжаться и организовывать оборону как-то незаметно попала к Френкелю. Френкель действовал быстро и молодецки: распределив все наличное огнестрельное оружие между проводниками, он расположил линию обороны так, что совершенно отрезал подступы к стене со стороны пустыни. Два-три смельчака, пытавшиеся обходом подобраться к стене, были уложены на месте меткими пулями одного из проводников и самого Френкеля. У Френкеля был восьмизарядный винчестер, и как-то сразу всем стало понятно, что пока он в руках Френкеля и пока не исчерпаны патроны, -- ни одному из хунхузов на стену не взобраться.