Серебро закамское - Лещенко Василий Юрьевич. Страница 14

К вечеру большинство вернулось к кораблю с небольшой добычей. Не было видно только Хуршида и еще одного воина, охотившегося с ним вместе. Наступившая темнота не принесла ничего нового. Втайне почти никто не сомневался, что произошла беда. Нел неподвижно сидела на палубе и безмолвно смотрела в сторону темного леса. Рыжая Лиса громко сокрушался, что не пошел в лес вместе с Хуршидом. Сейчас оставалось только ждать утра, и воины забылись коротким беспокойным сном.

Все проснулись от громких криков. Воины вскочили и увидели на берегу толпу в несколько десятков человек, размахивающих копьями и боевыми топорами. Они не представляли пока серьезной опасности для корабля, который мог беспрепятственно сняться с якоря и уйти. Но тут крик изумления вырвался из груди Рыжей Лисы. Его острые глаза различили среди толпы двух пленников. Хуршид стоял прямо, и заложенные за спину руки были связаны веревкой. Его товарищ был ранен. Он не мог стоять без посторонней помощи, и его поддерживали за плечи.

— Чужеземцы! — закричал на ломаном булгарском языке предводитель толпы. — Если вы решите уйти отсюда без выкупа, мы прикончим ваших воинов на месте.

После его слов над пленными хариджитами взметнулись топоры, готовые по первому знаку опуститься на их головы. Рыжая Лиса, внимательно прислушивавшийся к звукам голоса предводителя вражеских воинов, вдруг выкрикнул несколько слов на незнакомом для хариджитов наречии. Они вызвали на берегу замешательство. Рыжая Лиса воспользовался этим и продолжал дальше на булгарском языке:

— Непобедимые воины буртасов! Мы не те, за кого приняли нас ваши разведчики. Вы — непримиримые враги булгар. Мы тоже не принадлежим к их друзьям. Этот корабль мы захватили в жестокой схватке с булгарским отрядом, грабившим лесное племя на северной реке.

Одобрительный гул голосов на берегу реки был ответом на слова Рыжей Лисы.

— Мы дадим выкуп за наших товарищей, — продолжал Рыжая Лиса. — Вы получите камни жизни.

Воинственный пыл буртасов утих, и один из них развязал руки Хуршиду. Раненого увели на корабль.

В это время Хусейн уже стоял рядом с предводителем буртасов, который изумленно рассматривал игравшие на солнце кроваво-вишневым цветом крупные рубины.

— Это и есть камни жизни, — сказал Рыжая Лиса. — Бери их. Они твои.

Налюбовавшись, предводитель вздохнул и протянул камни обратно Хусейну.

— Я не могу взять их, — сказал решительно вождь.

— Почему? — удивился Хусейн.

— Мы ошиблись, приняв вас за врагов, — коротко ответил вождь.

— Хорошо, — нашел выход Рыжая Лиса. — Чтобы твоя совесть была чиста, прикажи своим людям принести в обмен на драгоценные камни хлеб и мясо.

Вождь буртасов кивнул в знак согласия головой, и к вечеру его воины доставили хариджитам необходимые припасы. На прощанье он предупредил, что по реке Итиль рыскают не только корабли булгар, но и ладьи воинственных русов. Иногда они нападают в поисках добычи на народ буртасов и соседние племена.

Корабль снова отправился в путь. Спеша на юг, он теперь редко приставал к берегу.

Иногда навстречу хариджитам попадались другие суда разной величины. Встречались среди них грозные ладьи и челны русов. Особенно быстроходными оказались их челны. Длинные и узкие, они, как птицы, летели по воде.

Однажды Рыжая Лиса, отдыхавший на палубе, увидел, как на высокий обрывистый берег, мимо которого проходил корабль, выбежал человек с огромной дубиной в руках. Около дюжины вооруженных людей окружили его со всех сторон, пытаясь достать копьями и мечами, но дубина в его руках взлетала, как перышко, обрушиваясь на головы и спины нападавших. Несколько оглушенных врагов уже валялось у его ног, но другие не прекращали атаки. Где-то вдали раздался звук рога, и скоро к нападавшим присоединились еще четверо. Они начали теснить храбреца к обрыву, пытаясь выбить из его рук страшную дубину.

Хуршид не выдержал и обратился к Хусейну:

— Неужели мы позволим, чтобы храбреца убили на наших глазах? Он нуждается в помощи.

Хусейн одобрительно качнул головой, и с корабля, приставшего к берегу, соскочили несколько человек. Не успели они пробежать десятка шагов, как громкие крики, в которых слились ярость и изумление, остановили их. Огромный детина сумел уложить на землю еще трех человек и, разбежавшись по освободившемуся проходу к краю обрыва, ухнул с огромной высоты прямо в воду. Увидев стоящий внизу у берега корабль, преследователи не решились спуститься вниз и, погрозив издали, вскоре скрылись. Из воды показалась кудлатая голова детины, который, отплевываясь и сопя, плыл к кораблю. Вскоре он вскарабкался на палубу и очутился среди хариджитов.

— Эге, — удивленно произнес Рыжая Лиса, увидев силача вблизи. — Да ты никак настоящий русич?

— Хоробр, — сказал густым басом детина и ткнул себя пальцем в грудь.

— Его зовут Хоробр, — пояснил стоявшим вокруг воинам Рыжая Лиса. — За что напали на тебя те люди? — Он махнул рукой в сторону берега.

Лицо Хоробра потемнело при этих словах от гнева, а огромные ладони сжались в кулаки.

— Это княжеские псы, — выдавил он из себя. Успокоившись, Хоробр рассказал свою историю.

В общины русов, расположенные недалеко от реки, не раз наведывались за данью в сопровождении дружины князь и его тиуны. Поборы походили на настоящий грабеж, но смерды ничего не могли поделать. На этот раз явился тиун, усердствовавший больше самого князя. Ему приглянулась сестра Хоробра. Смерд спрятал сестру в соседней общине. Тиун, обнаруживший исчезновение девушки, пришел в ярость. Он приказал привести к нему Хоробра и всыпать батогов за строптивость. Несмотря на страх перед тиуном, челядь не решалась подступиться к смерду, вид которого не предвещал ничего хорошего. Тогда тиун сам размахнулся плетью, сплетенной из бычьих жил, но Хоробр, как разъяренный медведь, бросился к тиуну и ударом пудового кулака размозжил ему череп. Челядь разбежалась, в страхе побросав на землю палки и плети. На крик сбежались дружинники. Хоробр, увидев, какой оборот приняло дело, схватил огромную дубину, почти настоящее бревно, и приготовился к защите. Всё остальное хариджиты видели своими глазами.

— Возвращаться домой тебе нельзя, — в раздумье проговорил Рыжая Лиса.

— Я отправлюсь с вами, — сказал решительно Хоробр. — Мои руки сумеют держать любое оружие. — С этими словами рус посмотрел на Хусейна, в котором угадал предводителя.

Хусейн раздумывал недолго. Он приказал накормить руса и выдать ему сухую одежду.

Через неделю плавания перед хариджитами появился большой город, раскинувшийся на обоих берегах реки Итиль. Это была столица мощной державы — Хазарского каганата.

Множество разнообразных грузов проходило через гавани и базары города Итиля. Опытные таможенники не пропускали через город ни одного корабля, не взыскав с него в пользу хакана огромную пошлину. Этой судьбы не миновало судно Хусейна. Увидев на нем огромное количество прекрасной пушнины, таможенники сильно удивились и после тщательного осмотра точно взыскали положенное. Уплатив пошлину, корабль получил разрешение занять место у городского причала.

Город показался хариджитам неуютным. Невысокие саманные дома были разбросаны в разных местах без видимого порядка. Среди них там и сям виднелись юрты, покрытые войлоком.

В городе причудливо уживались и сталкивались различные религии. Тут можно было найти множество мечетей с прямыми, как стрелы, минаретами, христианские церкви, синагогу. Хакан и его приближенные были иудеями, а охранявшая его огромная гвардия состояла в большинстве из мусульман. Войско и чиновники хакана жили на западном берегу реки; купцы, ремесленники и прочий люд — на восточном. Каменный дворец хакана стоял на острове, соединенном с берегом наплавным мостом. Никто не мог пройти на остров без ведома Тайной службы.

На главном базаре Итиля стоял разноголосый шум. Хусейн и ставший его телохранителем Хоробр проталкивались через толпу людей, колышущуюся в своем движении из стороны в сторону. Вдруг какой-то подросток тронул Хусейна за руку: