Мичман Тихоня - Марриет Фредерик. Страница 42

— Я понимаю в чем дело, Уильсон, — сказал губернатор, — предоставьте это мне.

Тем временем наши двое мичманов надели шляпы в отправились на площадку батареи, где их никто не мог потревожить.

— Ну, Гаскойн, — сказал Джек, — ты догадываешься, что я намерен предпринять? Я должен застрелить этого негодяя нынче же утром и для этого-то и позвал тебя сюда.

— Не совсем так, Изи, застрелить его должен я, а не ты; он принадлежит мне, потому что я его нашел.

— Мы обсудим этот пункт, — возразил Джек. — Он покушался на жизнь моего нареченного тестя; следовательно, у меня больше прав на него.

— Извини, Джек, он мой, потому что я открыл его. Представь себе, что человек, опередив другого на несколько ярдов, находит кошелек, — разве другой имеет на него право? Я нашел его, а не ты.

— Это верно, Гаскойн; но представь себе, что найденный тобою кошелек мой, — в таком случае я имею право на него, хотя нашел его ты. Этот молодец мой по праву, а не твой.

— Но я сделаю еще замечание и очень важное: он родственник Агнесы, и если его кровь будет на твоих руках, то, хотя бы он вполне заслуживал своей участи, это послужит неодолимым препятствием вашему браку, — подумай об этом.

Джек задумался.

— А кроме того прими в соображение, что ты окажешь мне величайшее одолжение.

— Действительно величайшее, какое я мог бы сделать, — отвечал Джек. — Ты будешь обязан мне по гроб жизни.

Моряки, отправляясь за призами, всегда высчитывают каждый свою долю прежде еще, чем дан хоть один выстрел. Наши мичманы поступали в данном случае точно так же.

Уступив Гаскойну, Джек отправился в гостиницу, где стоял дон Сильвио и, послав ему карточку, пошел вслед за служителем. Последний, поднявшись по лестнице, отворил дверь и передал карточку.

— Хорошо, — сказал дон Сильвио, — попросите войти.

Услыхав эти слова, Джек не стал дожидаться и вошел в комнату, где дон Сильвио усердно оттачивал на бруске стилет. Сицилиец встал и пошел ему навстречу, приветливо протягивая руку; но Джек, бросив на него презрительный взгляд, сказал:

— Дон Сильвио, мы знаем, кто вы такой; и цель моего посещения — передать вам от имени моего друга вызов, которого вы недостойны, но который мы делаем, побуждаемые негодованием на ваше вторичное покушение на жизнь дона Ребьеры. Я говорю мы, потому что, если вы не умрете от его руки, то будете иметь дело со мной. Вы можете считать себя счастливым, дон Сильвио, потому что лучше умереть от руки джентльмена, чем от руки палача.

Дон Сильвио изменился в лице, рука его хваталась за грудь, нащупывая стилет, но тот остался на столе; наконец, он ответил:

— Будь по-вашему, я готов встретиться с вами через час в том месте, которое вы укажете.

Джек назначил место дуэли и ушел. Затем они поспешили с Гаскойном к знакомому офицеру, у которого запаслись необходимым оружием и явились на место дуэли задолго до срока. В назначенное время дон Сильвио не явился.

— Он не придет, — сказал Гаскойн, — негодяй удрал от нас.

Прошло полчаса, но противник Гаскойна не являлся. Вместо него они увидели одного из губернаторских адъютантов, который направлялся к ним.

— Это Аткинс, — заметил Джек — и вот некстати! Но он, конечно, не будет вмешиваться.

— Джентльмены, — сказал Аткинс, торжественно приподнимая шляпу, — губернатор желает видеть вас обоих.

— Сейчас мы заняты, мы будем у него через полчаса.

— Вы должны быть у него через три минуты. Прошу прощения, но я имею положительные приказания, и дабы исполнить их во всяком случае, привел сюда капрала с солдатами. Они там, за стеной, но, конечно, если вы пойдете добровольно, я не стану прибегать к их содействию.

— Но это возмутительная тирания! — воскликнул Джек. — Недаром его называют «король Том».

— Да, — отвечал Аткинс, — и он правит здесь in rex absolute — поэтому пожалуйте.

Джеку и Гаскойну оставалось только пойти в губернаторский дом, где они нашли сэра Томаса на веранде, откуда открывался вид на бухту и море.

— Подите сюда, молодые джентльмены, — сказал губернатор суровым тоном. — Видите вы этот корабль, в милях двух от берега? Он везет дона Сильвио под стражей в Сицилию. А теперь запомните, что я вам скажу: деритесь с порядочными людьми, если уж драться необходимо, но не с негодяями и убийцами. Соглашаясь драться с негодяем, вы гораздо больше компрометируете себя, чем отклоняя вызов джентльмена. Теперь убирайтесь, потому что я сердит на вас, и не показывайтесь мне на глаза до обеда.

ГЛАВА XXV

в который Джек участвует в более серьезной дуэли, чем дуэль с доном Сильвио

Но прежде чем они встретились с губернатором за обедом, прибыл военный корвет с депешами от флагмана. Капитану Уильсону предписывалось поторопиться с починкой и отправиться крейсировать к берегам Корсики и напасть на русский фрегат, который там находится; если же его там не окажется, то постараться найти его, где бы он ни был. Теперь на «Авроре» поднялась усиленная суматоха и деятельность. Капитан Уильсон с нашим героем и Гаскойном простились с губернатором и вернулись на фрегат. На третий день «Аврора» была готова к плаванию и около полудня вышла из гавани.

Спустя неделю она была у берегов Корсики. Не было надобности посылать людей на топ-мачты, потому что кто-нибудь из офицеров или мичманов торчал там денно и нощно. «Аврора» шла вдоль берега по направлению к северу, не встречая предмета своих поисков. Безветрие задержало ее на несколько дней, а затем северный ветер дал ей возможность направиться вдоль восточного берега острова. На восемнадцатый день после отплытия из Мальты, впереди, милях в восемнадцати, был замечен большой корабль. Люди в это время были за завтраком.

— Это фрегат, капитан Уильсон, я уверен в этом, — сказал мистер Гаукинс, капеллан, взобравшись на топ-мачту.

— Куда он держит?

— В одном направлении с нами.

«Аврора» подняла все паруса, какие только было возможно, и к обеду расстояние между ней и неизвестным кораблем уменьшилось мили на две.

— Долгая будет охота, — сказал Мартин Джеку.

— Да, я тоже боюсь этого, а еще больше боюсь, что корабль уйдет.

— И на то похоже, — отвечал Мартин.

— Вы утешаете на манер друзей Иова, Мартин.

— Зато мне не так часто приходится разочаровываться, — возразил Мартин. — Два пункта остаются под сомнением: во-первых, удастся ли нам догнать корабль, а во-вторых, тот ли это корабль, которого мы ищем.

— Вам как будто безразлично это.

— Нет, вовсе не безразлично; я старший мичман на корабле, и взятие фрегата доставит мне повышение, если я останусь жив; если же буду убит, то мне его не понадобится. Но я так часто разочаровывался, что верю теперь только тому, что у меня в руках.

— Ну, я буду надеяться ради вас, Мартин, что это тот самый корабль, который мы ищем, что вы не будете убиты и получите повышение.

— Благодарю вас, Изи, но я не смею надеяться.

Бедный Мартин, он давно узнал, как горько испытывать разочарование за разочарованием. Вспоминая о расчетах и надеждах юности, он, неудачник, прослуживший уже три срока в мичманах, действительно не смел ни на что более надеяться.

— Он пошел в крутой бейдевинд, сэр! — крикнуло младший лейтенант с верхушки мачты.

— Что вы думаете об этом, Мартин? — спросил Джек.

— Что это английский фрегат, если же нет, то во всяком случае на нем хорошая команда и молодец капитан.

Только на закате «Аврора» приблизилась к кораблю на расстояние двух миль; был подан сигнал, но остался без ответа, потому что в темноте нельзя было разобрать цвета, или потому, что сигнал был неизвестен незнакомцу. Он выкинул английский флаг, но это еще ничего не доказывало. А перед наступлением темноты повернулся носом к «Авроре», которая шла теперь прямо ему навстречу. Через несколько минут должно было решиться, имеют ли они дело с другом или с врагом.

Быть может нет более трудного и ответственного положения, чем встреча с сомнительным кораблем. С одной стороны нужно быть вполне готовым и не дать неприятелю преимущества внезапного нападения, с другой необходима крайняя осторожность, чтобы не напасть на своих. Капитан Уильсон поднял секретный ночной сигнал, но этим затруднение не устранялось, так как паруса заслоняли его от встречного корабля. Когда оба фрегата были уже на расстоянии трех кабельтов друг от друга, капитан Уильсон, не желая подать повод к недоразумению вследствие недостатка осторожности с своей стороны, убрал часть парусов, чтобы сигнал был ясно виден.