Крестом и булатом. Вторжение - Черкасов Дмитрий. Страница 9

– Было дело, – хрипло сказал Егор. – Орали, что Ираклий им должен сто тысяч баксов. Потом вроде успокоились.

– Как показывает практика – нет, – развел руками Кузьмич. – Выждали, суки, полгода и натравили на Ираклия чичиков...

– Доказухи маловато, – вмешался Рокотов.

– Это верно, – Пышкин закрыл блокнот, – но что есть – то есть. Другого объяснения у меня нет. Но мою версию подтверждает следующий факт: на видеозаписи Ираклий говорит о том, что он «должен денег». Не просто – «пришлите деньги, иначе меня убьют», а именно «должен»...

– Логично, – согласился Владислав.

– Вернемся – я их перережу, – пообещал Егор. – Поеду в Москву и развешу всех Сипиашвили по деревьям. За яйца...

– Это успеется, – фыркнул Рокотов, которому на ум тут же пришли кадры из фильма «Хищник». – Что по самим видеопленкам?

– Снимали в подвале, так что местоположение по солнцу или каким нибудь еще внешним признакам определить не удается. Но эксперты говорят, что камень, из которого сложены стены, характерен для определенного квадрата между Гехи и Мартаном.

– Как мы и думали, – заявил Миша Чубаров.

– Участок не такой большой, примерно двадцать на двадцать пять километров. Там три аула. Два из них разнесла авиация. Остается один.

– Если их не перевезли оттуда, – пророкотал Лукашевич.

– Не должны были, – покачал головой Кузьмич. – Запись сделана примерно через четыре месяца после того, как их похитили. Мне на телестудии очистили фрагменты изображения. У обоих на руках старые следы веревок или наручников, но при этом – свежие мозоли. Будто они все это время работали киркой или лопатой. Мое впечатление, что их используют на хозяйственных работах. И они там не вдвоем. В стены подвала вбито еще минимум три крюка, на которых держатся ножные цепи.

– Увозить их сейчас уже некуда, – буркнул Туманишвили. – Федералы дошли до предгорья. Если только в Грузию или в Ингушетию...

– Граница с грызунами [18] тоже перекрыта, – напомнил Влад. – А к ингушам везти стремно, слишком много милицейских и военных постов. Вероятнее всего, Кузьмич прав, их так и держат в одном и том же ауле. Если же нет, то мы выясним, куда их перевезли...

– А Сипиашвили я все равно перебью, – рявкнул раскрасневшийся от ярости Егор.

– Это мы уже знаем, – успокоил «абрека» Рокотов. – Но пока у нас есть задачи поважнее разборок с твоими соплеменниками. Ксерокопии карт сделали?

– Да, – Денис Фирсов выложил на стол рулон бумаг.

– Тогда разбираем карты и за работу... – приказал Владислав.

Глава 2

«Хороший чичик – мертвый чичик...»

– Давай, Никита, излагай, – сказал Рокотов, когда каждый из казаков развернул перед собой ксерокопию крупномасштабной карты горного района Чечни. – Ты у нас браконьер со стажем, тебе и утверждать маршрут...

Никита Филонов, мрачный усач с широченными плечами, навис над столом.

– Короче... До нужного места по прямой – шестьдесят кэмэ. С учетом обхода гор – все девяносто. Три дня пути. Я там ходил последний раз в девяносто третьем, перед войной. Придется форсировать три речки... Ассу, – палец потомственного браконьера заскользил по испещренному пометками листу, – Фортангу и Гехи... Все видят?

Собравшиеся закивали.

– Мое предложение – двинуть вдоль грузинской границы, отступив вглубь нашей территории километров на семь восемь. Зигзагом... Сначала точно на восток, переходим Ассу, потом сворачиваем на север... Проходим до Фортанги и упираемся в хребет. Туда хрен влезешь, так что поворачиваем на юго восток и прем вдоль горы до одного ущелья. Минуем хребет и выходим на зелёнку...

– Поворот снова на север? – уточнил Веселовский, держа в руке карандаш.

– Угу... Дальше. Проходим на северо восток километров десять и сворачиваем точно на восток. По правую руку оставляем хребет... Выходим к Гехи...

– Какие там высоты? – спросил родной брат Василия Славина Дмитрий.

– Около тысячи над уровнем моря. Тут же есть обозначения, – сидевший рядом со Славиными Семен Рядовой ткнул пальцем в россыпь цифр.

– Мы низинкой пройдем, – Никита оперся ладонями на столешницу, – болотце там одно есть, уток – тьма тьмущая! Я там все тропки знаю. А чужак сунется – утопнет.

– Болотце – это хорошо, – Рокотов вспомнил начало своих балканских приключений [19] – давай дальше...

– Возле Гехи – поворот снова на юг. Доходим до того места, где река раздвояется...

– Раздваивается, – автоматически поправил Владислав.

– Нехай раздваивается. Не суть... Так вот, там речку мы спокойно переходим, в это время года броды нормальные...

– И опять упираемся в гору! – возвестил Вася Славин.

– Верно, – Никита мотнул головой, – придется лезть по верху.

– Справимся? – осведомился Рокотов.

– С веревками – да. Мы с друганами проходили...

– Тогда и мы пройдем, – решил Влад. – Забрались мы наверх и...?

– Через семь километров будет спуск на север, к речушке. Ущельице там хитрое, ступенечками, к тому же сплошь кустарником поросло. Сейчас там вообще заросли в два человеческих роста. С трех метров ни черта не увидишь. Об авиации я и не говорю... Так вот, спускаемся мы в долинку к речушке, выворачиваем чуток направо и подходим к нужной точке. С трех сторон вокруг чичиковского аула – горы. Если дорогу на северо восток перекроем, то им деваться будет некуда...

– В целом план принимается, – Рокотов карандашом отметил поворотные точки предполагаемого маршрута, – теперь вопросы на засыпку. Какова вероятность нашей встречи с чеченской или нашей диверсионной группой?

– Практически никакой, – Филонов уселся на скамью. – Места дикие, сами чичики туда раньше не ходили... А теперь и подавно не ходят. Не до охоты. И дичь от войны ушла. Я спецом такой маршрутец подбирал, чтобы идти по бессмысленным с любой точки зрения местам. Жилья и дорог нет, площадок даже под маленький лагерь – тоже. Либо болота, либо скалы... Причем вперемежку.

– Ага... А мины? – Владислав посмотрел на Рядового, отслужившего в саперном подразделении.

– А смысл? – вопросом на вопрос отреагировал Семен. – Зверье заблудившееся подрывать? На болоте мину не поставишь, в горах на склонах – тоже толку мало. Любой оползень по весне – и кранты всему минированию.

– Хорошо. Тогда пусть кто нибудь мне объяснит, почему федералы не трогают интересующий нас аул?

– Не имеет стратегического значения, – предположил Янут.

– Слишком труднодоступен, – высказался Лукашевич.

– Руки не доходят, – с дальнего конца стола заявил Гречко.

– Одна голова хорошо..., – тихо проворчал Филонов.

– ...А две – это уже мутация, – закончил Рокотов. – По моему мнению, дело в следующем. У чичиков, что держат заложников, есть договорка с кем то из федералов немаленького уровня. Совместный бизнес, так сказать... Одни капусту состригают и делятся вовремя, вторые их не трогают. Типа, в упор не видят...

– Ты хочешь сказать, что, кроме самих чичиков, нам надо опасаться еще и наших? – спросил Веселовский.

– Именно.

Собравшиеся в горнице казаки помрачнели.

– Хреновато, – неожиданно для всех изрек отец Арсений.

– Батюшка, что за выражения! – притворно смутился весельчак Гречко. Напряжение немного спало.

– Но это все равно ничего не меняет, – подвел итог Рокотов, – мы уже решили идти. Просто будем внимательны вдвойне... Теперь вопросы снаряжения, – биолог положил поверх карты разграфленный листок бумаги. – Я буду называть вид вооружения, а те, к кому это относится, записывают. Ручки карандаши у всех есть?

Казаки уже привыкли к редкому педантизму Владислава и потому с готовностью продемонстрировали пишущие приборы.

– Начинаем с гранатометчиков. Каждый берет по тридцать зарядов. Двадцать четыре осколочных и шесть термобарических [20]. Это помимо четырех в стволе. К «пэ пэ девяносто» – по пять магазинов плюс коробку с сотней патронов... Записали? Идем дальше... Снайпера с «эс вэ у». Десятипатронные магазины – четырнадцать штук. Плюс один в аппарате. Патронов россыпью – двести...